С этими словами миссис Поллард бросила трубку. Калеб взглянул на Роберта. – Вы знали, что Шон – это не бывший муж Джейн, а ее второй брат? Роберт был удивлен не меньше шефа. – Нет. Я думал… – Попробуйте разыскать его. Шон Холгейт. Ньюкасл. Улаживать сложные семейные обстоятельства Джейн было не в их компетенции, но Калеб счел это актом взаимопомощи между коллегами. Ему стало тревожно. Сложно было представить, чтобы Джейн накачала брата таблетками и просто исчезла. «Здесь что-то не так», – думал он. В голове была полная каша. 3 Узлы на запястьях ослабли, когда Кейт уже потеряла всякую надежду. Положение, в котором ее связали, причиняло неимоверную боль. Под конец это стало почти невыносимо. Кроме того, она чувствовала, что кровообращение во всем теле нарушено. На глазах то и дело выступали слезы, и Кейт ничего не могла с этим поделать. «Давай же, – твердила она про себя, – давай, давай…» Кадир сумел сползти по трубе до самого пола, но едва мог дотянуться до ее запястий. Собственные веревки сковывали подвижность пальцев. Несколько раз ноги сводило такой судорогой, что ему приходилось с трудом выпрямляться, чтобы расслабить затекшие мышцы. – Простите, – говорил он дрожащим от боли голосом. – Мне очень жаль, но… Кейт сама дрожала от напряжения – и осознания, что уходит бесценное время. Но торопить его не имело смысла. Кадиру и без того приходилось нелегко. Однако время неумолимо утекало, а преступник явно не собирался оставлять их в живых. Эти доки выглядели заброшенными, но слишком велик был риск, что кто-нибудь обнаружит пленников. Этот тип не останавливается перед убийством. Он, не моргнув и глазом, избавится от двух человек, которые могли его опознать. Кейт не строила иллюзий на этот счет. Когда был распущен последний узел, она хотела без промедления заняться веревками на ногах. Однако ни пальцы, ни руки – вообще ни один мускул в теле ее не слушался. Она лежала на боку, избавленная от мучительной позы, но боль никуда не ушла. Даже наоборот. Кровь хлынула в онемевшие конечности, и это сопровождалось невыносимыми муками. Кейт тихо заскулила и уткнулась лицом в холодный, отсыревший пол. Она снова теряла время, но не могла ничего поделать. Через некоторое время все же сумела подняться и принялась распутывать узлы на лодыжках. Дело продвигалось довольно медленно, но ей удалось наконец освободить и ноги. Только теперь Кейт пришло в голову взглянуть на часы. Почти семь утра. На освобождение лишь одного из них ушло несколько часов. Кейт проверила карманы, и оказалось, что у нее действительно остался только фонарик. Впрочем, и это многого стоило. Сумки при ней, конечно, не было, телефона, который она держала в руке в момент нападения, – тоже. Как и отцовского пистолета. Нападавший, похоже, забрал у нее все, и только фонарик упустил из виду. Их единственной надеждой была Джейн. Когда она заподозрит неладное? Кейт сказала Кадиру, что кое-кто из ее коллег в курсе, – но прежде всего, чтобы успокоить его. Теперь она жалела, что не сказала Джейн о своем намерении поехать в Ливерпуль. Констебль знала, что Грейс в большой опасности и, по мнению Кадира, прячется в Канада-Док, но при этом она полагала, что полиция в Ливерпуле после ее звонка обо всем позаботится. Разумеется, утром она позвонит еще раз – и услышит, что патрульные не заметили в доках ничего подозрительного. Но на этом Джейн не успокоится. Она попытается связаться с ней, с Кейт. В какой-то момент встревожится, потому что не сможет до нее дозвониться. Вот только когда? Так или иначе, может оказаться слишком поздно. Ждать помощи не имеет смысла. Они должны спасать себя сами. Кейт подняла фонарик. Тот светил уже не так ярко. Батареек надолго не хватит. Она встала, приблизилась к двери и повернула ручку. Дверь подалась на миллиметр, затем ее удержал засов. Кейт несколько раз толкнула. Кадир оказался прав: задвижка была довольно старой. – Кейт, – позвал Кадир, – освободите меня. Может, вместе нам удастся ее выломать… Кейт толкнула еще пару раз, но в конце концов вынуждена была сдаться. Она могла бы пока оставить Кадира здесь, выбежать наружу и позвать на помощь, после чего вернуться к нему. Но поняла, что ничего из этого не получится. Засов, может, и видел лучшие времена, однако в полную негодность еще не пришел. Кейт вздохнула. В одиночку ей не справиться. Она приспособила фонарь таким образом, чтобы работать в его свете, и принялась развязывать узлы на запястьях Кадира. На это ушел еще час. Наконец-то Кадир, избавленный от веревок, рухнул на пол. Кейт присела на колени и стала массировать его затекшие мускулы. – Вы должны подняться, – повторяла она. – Ну же, Кадир, поднимайтесь. Нужно выбираться отсюда! Кадир ползком двинулся к двери. Спустя еще час они сидели, в полном измождении привалившись к стене. Это было безнадежно. Засов держался крепко, и дверь не поддавалась. Они освободились от веревок, но по-прежнему не могли выбраться. 4 Калеба не покидало тревожное чувство. Он уже несколько раз пытался дозвониться на мобильный Джейн, но постоянно слышал голос автоответчика. Оставил ей два сообщения с просьбой как можно скорее с ним связаться. Но Джейн как сквозь землю провалилась. Калеб знал, насколько она была ответственна, когда дело касалось Дилана. Сколько сил она прикладывала, чтобы удовлетворить его потребности. Знал, что она не могла просто так оставить его одного, не договорившись перед этим с миссис Поллард, страдающей, вероятно, хронической раздражительностью. Это было совсем на нее не похоже. Настолько, что даже заторможенное сознание Калеба било во все колокола. Он принял очередные две таблетки, выпил еще крепкого кофе и начал постепенно приходить в себя. До сих пор Калеб гнал эти мысли, но теперь ему неожиданно вспомнился визит Кейт накануне вечером. Она совершенно внезапно возникла у него на пороге, потом оказалась на кухне и потрясенно глядела на бутылку виски. Калеб задумался, станет ли она говорить об этом с другими. Впрочем, он не назвал бы ее особо болтливой. Кейт что-то говорила… насчет этой истории в Ливерпуле… Про того странного индийца, который вечно сидит на своей бетонной стенке… который что-то сообщил насчет Грейс Хенвуд… Однако Калеб не стал ее слушать. Он ничего не хотел знать, исполненный жалости к самому себе. И отправил ее к Джейн, к супердетективу. Калеб снова взялся за телефон и набрал номер Кейт в Скалби. Целую вечность выслушивал гудки, но никто так и не подошел. Затем позвонил на мобильный. Автоответчик. – Кейт, это Калеб. Мне необходимо с вами поговорить. Речь идет о вчерашнем разговоре и, прежде всего, вашем визите к Джейн. Пожалуйста, перезвоните как можно скорее. Старший инспектор положил трубку и задумчиво уставился на телефон. Странно, что и Кейт теперь недоступна. В памяти постепенно оживали образы и слова с прошлого вечера. Кейт говорила, что весь день пыталась до него дозвониться. В конце концов она явилась к нему домой – зажатая, запаниковавшая, когда он предложил ей вместе перекусить в пабе. Должно быть, у нее было что-то важное, и она хотела непременно обсудить это с ним. А он направил ее с этой информацией к Джейн Скейпин… И теперь обе они исчезли. Калебу это совсем не нравилось. Ливерпуль… Может, Джейн успокоила брата с помощью таблеток, и они с Кейт поехали в Ливерпуль? И теперь самовольно разыскивали Грейс Хенвуд? Но почему тогда они не отвечали на звонки? Джейн тем самым нарушала все предписания. И это было на нее совсем не похоже. Калеб связался с полицией Ливерпуля и попросил соединить с коллегой, которая вела расследование по делу Нормана Доурика. Он хотел знать, не происходило ли за последние сутки что-то особенное. Ничего, что заслуживало бы внимания. Грейс Хенвуд разыскать так и не удалось, и сведений по новым направлениям для поисков нет. – А с вами связывался Кадир Рошан? – спросил Калеб. – Кто? – с удивлением переспросила коллега. Они понятия не имели, кто это. Но Кейт сказала, что разговаривала с Кадиром. Узнала от него какую-то информацию… Калеб просто положил трубку. Затем попытался еще раз дозвониться до Джейн. Безуспешно. Затем набрал номер Кейт. С тем же результатом. В кабинет вошел Роберт. Он выглядел крайне взволнованным. Или сбитым с толку. А может, всё разом. – Странная это история, шеф. Я узнал адрес и номер Шона Холгейта. Но к телефону никто не подходит. – Пусть отправят туда патруль. Может, Холгейт все-таки дома. Или кто-нибудь из соседей подскажет, где он работает… Он должен пока присмотреть за братом. А что вы называете странной историей? – Я уже связался с полицией Ньюкасла, шеф. Они отправили к нему патруль. При этом выяснилось, что на всю семью Холгейтов, включая Джейн, был заведен протокол. Вы об этом знали? – Нет. Протокол? В связи с чем? Что-то серьезное? – В общем, да, – Роберт взглянул на него с тревогой. – В связи с транспортным происшествием и бегством с места аварии. – Боже правый, – проговорил Калеб. У него было такое чувство, что из Роберта этим утром каждое слово придется вытягивать клещами. – Шон Холгейт? Это он скрылся с места аварии? Роберт покачал головой. «Если он так и будет тянуть резину по утрам, карьеру ему не построить», – подумал Калеб. – Наоборот, – сказал сержант. – Холгейты не виновные, а пострадавшие. У Дилана нет врожденных дефектов, как говорила Джейн. В возрасте пяти лет его сбила машина, и он несколько месяцев пролежал в коме. Виновника так и не нашли. * * * Калеб раздумывал, имеет ли эта история какое-то отношение к его нынешней проблеме. Джейн Скейпин и Кейт Линвилл исчезли при невыясненных обстоятельствах. О Грейс Хенвуд по-прежнему ничего не известно. И они понятия не имели, кто стоит за убийством Нормана Доурика, Ричарда Линвилла и Мелиссы Купер. Имеет ли при этом значение тот факт, что у Джейн есть брат, о котором никто из коллег до сих пор не знал?