Я иду лишь с мыслью, что при встрече с Игорем мне лучше быть с кем-то, чем одной. Вмиг в моей голове выстраивается логическая цепочка, убеждающая в выгоде общения с программистами. Уверена, что если Игорь придёт, увидит меня, то не подойдёт даже поздороваться, а мне будет легче списать это на его нежелание мешать чужой беседе, нежели думать, что он просто даже здороваться со мной не хочет. — Добрый вечер, — здороваюсь я первой, чтобы потом молчать и улыбаться, слушая забавные истории новых знакомых. — А ещё с Пантелеевой случай был смешной, — начинает очередную историю Стас. — Это из дизайнерского отдела которая? Катя, да? — уточняет Саша. — Да, да. Она самая. Так вот, прилетает к нам Катя вся несчастная, с дорогущим ноутбуком наперевес. У неё там ценные документы на текущие проекты, лицензионный софт. Чуть не плачет, машина не работает. По пятнашке минут на загрузку рабочего стола и всё в таком же духе и с такой же скоростью. Потом появляется синий экран смерти. И всё, работа закончилась. И внимание! Из безопасного режима я удалил четыре! Четыре антивируса из пяти, и главное, что все лицензионные! — Нда, вот человеку денег некуда девать, — вздыхает Данил, отсмеявшись вместе с коллегой, пока мы с Сашей тактично улыбались. — Самое смешное в этой истории, что она так и не поверила, что больше одного антивируса ставить нельзя. — А ты расскажи ещё про Кешу, — со смехом просит Даня у Стаса. Нет, ну им-то разбирающимся в теме, понятное дело, смешно, а у меня не только от шпилек ноги болят, но и щёки от натянутой улыбки. Пройтись бы. В сторону папы, например. Я автоматически начинаю искать отца взглядом и натыкаюсь на Игоря. Не могу отметить ничего, кроме того, что он прямой наводкой движется в нашу сторону. Стас как раз закончил пролетевшую мимо моих ушей историю про Кешу и все смеются кроме меня. Ну и лажа. — О! Игорь! Здорова! — Стас порывается чуть вперёд, перекрывая меня своей спиной. Я хоть могу перевести дыхание, сорванное ворвавшимся в лёгкие запахом Игоря. От аромата его туалетной воды, всё той же, у меня по всему телу словно ток проходит и не уходит. Ощущаю эту малоприятную вибрацию каждой своей клеткой, особенно корням волос достаётся. Неприятное чувство шевелящихся волос вынуждает меня сунуть руку в причёску и почесать голову. — Здравствуй, Диана, Саша, — быстро приветствует нас Игорь, поздоровавшись со своим знакомым. — Здравствуй, Игорь, — произношу спокойно и вздрагиваю, заметив, как взгляд бывшего мужа цепляется за бокал с остатками вишнёвого сока. — Это сок, я больше не пью алкоголь. Мои новые знакомые бросают в мою сторону непонимающие взгляды, и я спешу объясниться перед ними: — Лечилась от алкоголизма, чуть не спилась три года назад, спасибо родителям, вытащили, — своё честное признание я сопровождаю милой улыбкой и без извинений отхожу, потому что Игорь стоит и смотрит на меня. Я не могу, как бы я не думала, но я не могу находиться с ним рядом и быть хладнокровной. Меня так и подмывает сказать ему что-то гадкое по тому случаю, обвинить в недоверии и много чего ещё. Но чтобы этого избежать, я спасаюсь бегством, направляюсь в туалет. Отставив пустой бокал из-под сока в раковине, я закрываюсь в кабинке. Сажусь на крышку унитаза, предусмотрительно поджав ноги, чтобы Сашке вдруг не пришло в голову найти меня и начать успокаивать, а мне снова хватило лишь увидеть Игоря, чтобы захотеть спрятаться ото всех. Впившись зубами в собственную коленку, я пытаюсь сдержать рвущийся наружу вопль отчаяния, но не могу сдержать слёзы. Плачу от бессилия, с мыслью о времени. Если поторопиться, то ещё можно успеть в магазин до одиннадцати часов вечера. Поджидаю момент, когда папа выступает с речью и покидаю офис. Бегом пробираюсь к полупустой стоянке, торопливо сажусь уже в заведённую и прогретую машину. Я спешу уехать до того, как меня начнёт искать Сашка, а я и так прилично потеряла времени, рыдая в туалете. По пути домой я заезжаю в магазин. Уговариваю себя, что мне нужно купить корм для Мышки, хотя тот корм, который она ест даже не в каждом зоомагазине есть. Немного притормаживаю, проходя через бытовую химию в отдел алкогольных напитков. Слабачка! — ругаю себя в уме, но бутылки с вином манят меня, обещая знакомое и скорое облегчение, а ещё крепкий сон. Нужно только выпить сразу бутылки две, а можно и три. Рука крепкой хваткой сжимает холодное стекло горлышка, а я начинаю убеждать себя, что это один-единственный раз. Сегодня напьюсь, посплю хорошенько, а завтра буду снова вести трезвый образ жизни. С этим наивным убеждением я иду на кассу, накидав по пути в корзину рандомных товаров, чтобы никто не подумал, что я сюда чисто за бухлом заехала. Но кассир с равнодушием пробивает мне всё, спросив лишь про пакет. Я ненавижу себя и тут же плюю на всё, чему меня учил Борис Львович, пристраивая мерзко звенящий пакет с бутылками на пассажирское сидение. Подъезжаю домой, одновременно отвечая на звонок сестры. — Ди, вот на фига ты уехала? Из-за этого козла? — Саша возмущается, впервые заговаривая со мной про Игоря. Эта тема была для нас двоих табу, но теперь это глупо. Ведь уже не умолчать про причины моего дурного поведения. — Шурик, у меня Мышка, время прогулки, — вру я, но Сашке точно не известно, что со своей собакой я гуляю примерно в одиннадцатом часу вечера. — Мышка у неё, — передразнивает меня сестра. — У тебя не мышка, а отсутствие всякой гордости. Надо было сделать вид, что он пустое место и веселиться назло! — Санечка, давай ты завтра, а нет... давай послезавтра приедешь и дашь мастер-класс! — вовремя меняю день встречи, вспомнив, что завтра я наверняка буду не в самом хорошем самочувствии. — Дура, — фыркает Шурик и отключается. Постоянная в своём характере как солнце и луна. Мне не стыдно врать себе, мне не стыдно врать сестре, но вернувшись домой с тремя бутылками вина мне ужасно стыдно перед Мышкой, что бросается встречать меня. Сразу до слёз становится жалко свою коротколапую толстую собаку, которая натерпелась ещё в детстве холода и голода. Вот зачем ей хозяйка алкоголичка? — Привет, моя девочка. Привет моя хорошая, — сев прямо на полу в коридоре, я притягиваю на руки радостную Мышку. Слёзы снова катятся по моим щекам, а Мышка их неустанно слизывает, виляя хвостом словно вентилятор. Минут десять всё это продолжается, а потом Мышка встаёт в стойку, и звонким лаем намекает, что неплохо бы выйти на прогулку пораньше. — Сейчас, сейчас пойдём моя хорошая, — потрепав собаку по гладкой белой голове, я беру пакет и несу на кухню. С трудом отыскав в ящике штопор, открываю по очереди каждую бутылку и методично сливаю вино в раковину, всё это с очередным плачем. Я рыдаю и на прогулке с Мышкой. Горько и долго, потому что понимаю, что зависимость Игорем никуда не делась, стоило увидеть его и снова я готова пуститься во все тяжкие, лишь бы забыть. Вернувшись с Мышкой домой, я всё делаю через силу. Я через силу готовлю ужин, потому что моя худоба рискует перейти в болезненную, я через силу заставляю себя есть и отвлечься на листание ленты соцсетей. Очередной рекламный пост цепляет меня мрачностью красно-чёрной картинки. На ней изображён эскиз татуировки, череп сквозь который прорастают розы с шипами. — Татуировки по индивидуальным эскизам, перекрытие, удаление... — читаю вслух. Так, случайно я нахожу для себя то, чем могу заменить одну боль на другую, то чем могу себя занять хоть на время. Я этим же вечером договариваюсь с мастером на консультацию и с трудом доживаю до следующего дня, перелопатив за ночь тонну эскизов. К десяти часам утра я подъезжаю к тату салону, так и не найдя ничего приличного, всё не то. — Привет, я Диана, вчера тебе писала, — представляюсь я, проходя в тёплое помещение с соответствующим для тату салона креативным интерьером. — Привет, проходи, эскиз есть? — спрашивает Валерий, сам он не менее креативно выглядит. Прямо под стать помещению. Весь в татуировках и с бородой как у капитана Джека Воробья. — Нет, с эскизом проблема. Не смогла ничего найти, может, ты что-то посоветуешь? — Вот там альбомы, кофе, чай? — Нет, — отказываюсь я. — Ты тогда смотри, я пойду покурю, потом помогу. Валерий выходит из салона на крыльцо, а я присаживаюсь на пуфик возле журнального столика со стопкой альбомов. Первые два откладываю едва заглянув. В них эскизы крошечных татушек, задерживаюсь на третьем. Здесь эскизы побольше, детальней, хотя, вряд ли перекроют по размеру мою татуировку. Вернувшийся с перекура Валера решает мне помочь с выбором, подсовывает подобие той татуировки, что у меня на спине. — Нет, не то, — отказываюсь я. — Мне бы совсем перекрыть, в смысле, чтобы что-то другое было. — На всю спину, что ли? — усмехается Валерий, откладывая не пригодившийся альбом. — Да, всю спину будет хорошо. — Смело. Вот такое есть, вообще это картина, но не проблема её в эскиз превратить, — Валерий из-за шкафа достаёт большое полотно, на котором чёрной и красной красками изображена птица. Красные всполохи огня поглощают кромки чёрных перьев, и я могу лишь по одной этой детали догадаться, что это птица феникс. — Вау! Хочу! — безапелляционно заявляю я и Валерий улыбается. — Класс, вся спина сеансов пять не меньше при твоей хорошей выносливости. Как у тебя с болевым порогом? Больно было ту татуировку бить? — Нет, не больно. — Не клиент, а просто мечта, — напевает Валерий и вдогонку спрашивает. — Сегодня и начнём? — Да, я готова. 27 Процесс нанесения татуировки небыстрый. После каждого сеанса я две недели жду пока всё заживёт и полная картина вырисовывается лишь спустя три месяца.