Встав на колени и пытаясь не дышать, я приподнял собаку и медленно начал спускаться с крыльца. 18 Дача в нашей семье выполняла роль Чистилища – завершив земной путь, вещи оказывались тут, ожидая своей дальнейшей судьбы. Или, говоря прозаичнее, дача была промежуточным пунктом между московской квартирой и помойкой. Блюдо с трещиной или щербатая чашка, вместо того чтобы отправиться в мусор, оказывались тут, на даче. Протертый ковер и старый диван, на который пролил кагор сам Рокоссовский, черно-белый телевизор с рогатой антенной, стулья с инвентарными номерами и клеймом Минобороны, пыльные абажуры, цыганская скатерть с бахромой, два кресла в серых льняных чехлах – один в один как на картине Бродского «Ленин принимает ходоков в Смольном»… Крестьяне там сидят именно в таких креслах. Мы откупорили вторую бутылку «Тырново». История с мертвым псом забылась. Лариса, поджав ноги, устроилась в углу дивана. Я, сидя по-турецки в ленинском кресле, делал с нее наброски. Ежедневный минимум – тридцать набросков, Викентьич проверял каждую неделю. Это было условие, на котором он согласился стать моим дипломным руководителем. До защиты оставался ровно год. – А это что за дырки? – Лариса кивнула на потолок, облизывая фиолетовые от вина губы. – Как от пуль. – Так и есть – от пуль. Револьвер системы наган, калибр семь с половиной. Дед, говорят, был крут и горяч… До того как начал розы разводить. – Да-а… – Лариса прищурилась, отпила, оценивающе разглядывая меня. – Что – да? – с вызовом спросил я. – Ничего. Просто «да». Я возмутился: – Это он мою бабку приревновал к кому-то! Ты хочешь, чтобы я тоже так с тобой выяснял отношения? С наганом? Она потянулась, поставила бокал. – А что… – ухмыляясь, протянула она. – В этом что-то есть. – Брутальности ей не хватает… – Я захлопнул альбом, бросил на пол. Одним махом допил вино. – Не горячись, Голубев, – смеялась она. – Тебе не идет. Ты ведь не генерал, ты же художник. Рисовальщик. За это я тебя и люблю… Я вздрогнул, меня точно ударило плотной волной – упругой, черной и ледяной. Я встал и медленно, как во сне, пошел к ней. Улыбка ее стушевалась, по лицу скользнуло странное, почти мучительное выражение – что-то между страхом и болью, Лариса растерянно подняла руки, выставив ладони и растопырив пальцы, будто участвовала в пантомиме. Начала что-то говорить, но я не слушал, я уже хватал ее за пальцы, за руки, за плечи, наваливался, вдавливая в старые подушки дивана. И целовал, целовал ее горячие щеки, губы, шею. Лариса податливо подставила мне свое лицо, эту исполнительность я принял за ответную страсть и суетливо начал расстегивать пуговицы ее кофты неловкими пальцами. Неожиданно что-то со стеклянным звоном грохнулось на пол. Я отпрянул, обернулся – осколки ее бокала лежали в темно-красной луже. – Черт с ним… – сипло выдохнул я, снова наваливаясь на нее. – Постой. – Лариса выставила руки. – Погоди ты… Обслюнявил меня всю. Она отодвинулась, ладонью вытерла щеку. – Как же так? Ты же сама сказала… – Что я сказала? – резко, почти зло, спросила она. – Что я сказала? Я растерялся, попытался взять ее ладони в свои. С удивлением взглянул на нее, оглядел и себя, точно за минуту с нами случилось нечто невозможное – наполовину безумное, наполовину чудесное – и что нет пути назад. – Что я сказала? – Что… что любишь… – Я сказала «люблю»? Тебе сколько лет, Голубев? Это ж фигура речи! Я много чего люблю: селедку копченую люблю с луком, Набокова люблю, «Дар» особенно, Цветаеву еще, артиста Янковского. Люблю январь, когда солнце и мороз. Люблю купаться голая ночью. В море, в штиль, при луне. Собак люблю. Очень люблю собак. Я встал, молча собрал осколки в ладонь, пошел на кухню, выбросил в ведро. Вернулся с тряпкой. Лариса сидела в углу дивана, поджав ноги. Вино впиталось в доски пола, бордовая клякса походила на распластанную птицу. Я упрямо продолжал тереть. – Еще Вертинского люблю… – другим тоном тихо проговорила Лариса. – Моя бабка от него тоже без ума была, – сухо ответил я, усердно елозя тряпкой по полу. – Правда? – с излишним восторгом откликнулась Лариса. – Правда, – холодно отозвался я. – На чердаке – патефон и пластинки. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.