— Я очень надеюсь. Но вы не подумали еще об одной вероятности. Вернее, полагаю, Элвис и мэтр Максимильяно подумали, но не стали оглашать этого публично. Возможно, понял и Пафнутий, но ты ж его знаешь. Скорей всего, они еще обмозгуют этот вопрос со всех сторон и обсудят в очень узком кругу. Но решить его эффективно вряд ли смогут. — Вы о чем? — с подозрением уточнил Кантор, опасаясь, что сейчас ему так и не скажут ничего конкретного, мотивируя это особой секретностью. — Когда Поморье и Лондра останутся беззащитны, руководством ордена может овладеть искушение напасть. Пусть не захватить, но хотя бы высадить десант, учинить резню, создать хаос и удалиться. У Харгана есть ориентиры на территории дворца в Белокамне. И в Лондре он был, пусть и не во дворце, но в столице точно. Может, мое предупреждение и лишнее, но все же напомни им, чтобы были к этому готовы. Никто не может гарантировать, что наместник не делился ориентирами с магами ордена. А у них как раз освободилась дюжина вампиров. Скорей всего, их раскидают по остальным точкам, но для рейда могут и снять с излучателей половину охраны. Нетерпеливое ожидание встречи вдруг резко сменилось на нечто противоположное — Кантору мгновенно расхотелось видеть Ольгу рядом с собой в таком опасном Белокамне. Пусть лучше ночует в своей пустыне, там ее точно никакие вампиры не достанут. — А куда ж Ольге приткнуться в таком случае? — спросил он, поняв, что вечно порхать по незнакомым местам драконы не будут и рано или поздно Ольга все же заметит что-нибудь узнаваемое. Папа ведь дал ей с собой карту. — Те же Ледяные острова, к примеру. Хина. Любое провинциальное местечко в Поморье или Лондре. Таккат. — Я понял, — кивнул Кантор. — Завтра Ольгу предупрежу. В конце концов, ее ведь можно сразу же перевезти из столицы куда-нибудь в тихое неприметное местечко… Поморье и Лондра — не Мистралия, там блондинка в глаза бросаться не будет… — Что решили по двум излучателям? — продолжил Шеллар, с обычной своей скоростью перехода от одной темы к другой. — Ориентиры Кастель Рокко Примо знает Казак. Он даже готов туда наведаться в качестве смертника, если возникнет срочная необходимость или когда этот прибор останется последним. До тех пор он будет полезнее живым. Так все решили. В лабиринт не пробраться иначе как пешком через тайные входы. Поэтому сегодня ночью папа собирается организовать небольшую провокацию — неудачный налет на лабиринт. — Хочет спровоцировать на перемещение именно того излучателя, до которого нельзя добраться? — понимающе усмехнулся Шеллар. — Прекрасная мысль. Постараюсь организовать подобающую панику. Какие-либо идеи касательно остальных двух? — У папы идей полно, но со мной он не делился, — начал Кантор, и вдруг весь тронный зал начал расплываться и рушиться под громогласный вопль откуда-то из поднебесья: — Господин советник! Проснитесь! Опять беда! Бормоча на ходу проклятья, Кантор бросился прочь из разваливающегося на глазах сна. Ничего особенного ему не грозило — если спящего резко разбудить во время контакта, то сновидец всего лишь проснется тоже, — но Кантор хотел еще в пару снов наведаться. А если так вот проснуться под утро, то можно потом и не уснуть вовсе. Одно приятно — у этих гадов там какая-то беда. Даже если это всего лишь папина провокация сработала, все равно приятно. Искать по снам дядюшку Дэна было по меньшей мере неразумно — сей почтенный мэтр мог сейчас находиться где угодно, только не в собственном сне. Поэтому Кантор решил навестить юную кузину без посредников. В конце концов, они лично знакомы и довольно много общались, к тому же кровные родственники… Юная кузина, вернее нижняя ее половина, обнаружилась в незнакомом интерьере — комната, уставленная кроватями и тумбочками (по четыре и тех и других). Больше всего это напоминало номер в пристойном отеле, но мало ли что это было на самом деле, Кантор еще не настолько изучил соседний мир, чтобы определить точно… Из-под одной из кроватей и торчала упомянутая половина кузины. Вторая ее половина, неразборчиво ругаясь, энергично шуршала в подкроватном пространстве, словно что-то ловила (Кантор не смог представить себе, что еще можно делать под кроватью с такой скоростью). Мимо ноги прошмыгнуло что-то белое, похожее на крысу. Кажется, он не ошибся — малышка и в самом деле ловила этого зверька. — Саша! — позвал Кантор. — Оставь животное в покое и вылезай из-под кровати, дело есть. Кузина шустро вывинтилась из своих охотничьих угодий и расстроенно пояснила: — Подожди, мне надо крыс переловить! Мы с Аленкой приехали на конференцию по биоэлектронике, и у нас все подопытные крысы разбежались! Это я виновата, дверцу как следует не закрыла! — Саша, — терпеливо пояснил Кантор, которому эта искренняя паника до боли напоминала Ольгины душераздирающие сны о несданном зачете, — это сон. Никуда вы не поехали, никто не разбежался, и, насколько мне известно, никаких научных экспериментов с животными ты вообще не делала. — Тьфу ты! — Похоже, о семейных способах контроля сновидений кузина была осведомлена и дополнительных объяснений ей не требовалось. Она одернула задравшуюся кофточку и чинно уселась на ближайшую кровать. — Опять эта зараза приснилась! Высунувшаяся из-за ножки шкафа любопытная мордочка пошевелила усами и медленно растаяла в воздухе. — Тебе часто снятся крысы? — уточнил Кантор. — Ты их не любишь или наоборот? И что это значит, ты не спрашивала у старших магов? — Да нет. — Саша досадливо передернула худенькими плечиками. — Дело не в крысах, а в ситуации. Я давно знаю, к чему это и зачем, но управлять снами у меня пока не получается. Ты меня навестить пришел? Если честно, я думала, ты позвонишь или в реале заглянешь. — Звонить мне нечем, а живьем в ваших краях лучше не мелькать. Как там продвигается расследование? Настин шустрый сокурсник не заглядывал, не проверял? — Висит пока, — охотно отозвалась девочка. — Когда по городу начали трясти багларцев, они спешно стали разбегаться кто куда, опасаясь, что реального виновника не найдут и повесят все трупы на первого попавшегося. — А стражи порядка решили — бежит, значит, виновен, — понимающе кивнул Кантор. — Не хотелось бы, чтоб пострадал кто-то невиновный. — Да не бойся, никто не станет шить суххяну дело, на которое только потомственный и хорошо обученный ыххын способен. А если и выцепят где-то ыххына-нелегала, то не все ли равно, за что он будет сидеть? Такие невиновными не бывают. Работать им нельзя, даже просто красть не позволено. Только вооруженный грабеж и всякие боевые подвиги на службе большому криминалу. А ты там как? Толик вроде обмолвился, ты на Каппе был? В голоске юной кузины появилось знакомое любопытство ребенка, жаждущего приключений. Не это ли вызвало у его сопливого высочества такой интерес к недорослой деве? Не делает ли товарищ Кантор фантастическую глупость, согласившись устроить их свидание, и не натворят бед ли эти малолетние авантюристы, если сговорятся и объединят усилия? — Ничего там нет хорошего, — недовольно отозвался он. — Грязь, нищета, заразные болезни и мерзкие насекомые. — А правда, что Жак тоже с тобой был? — Вот он бы тебе как раз и поведал подробнее про сизую лихорадку и заразных блох, — проворчал Кантор. — И еще про то, какие части тела надо поотрывать писателям, которые сочиняют сериалы о приключениях на Каппе. А также кому сих сочинителей скормить и чем заразить. Впервые замечаю за Жаком подобную кровожадность, обычно он относится к человеческим слабостям более гуманно… Впрочем, возможно, тебе выпадет случай увидеться с ним лично, вот и расспросишь. «И о том, что у него есть невеста, а тебе ничего не светит, пусть тоже скажет сам», — мысленно закончил Кантор. Ничего не подозревающее дитя безумно обрадовалось. — Правда? И кому из вас удалось уговорить Толика? И как? У меня так ничего и не получилось… — Вот что, — не выдержал Кантор, — давай внесем ясность. Толика никто не уговаривал, и он тут ни при чем. Жак о свиданиях никого не просил. С тобой хотел увидеться Мафей. Мальчишка-эльф, который приходил за мной. У него к тебе какое-то дело, насколько я понял, из области магических наук, а не то, что подумали бы на твоем месте придворные дамы. Если у тебя получится попутно раскрутить его на небольшое путешествие, он, может быть, и согласится сводить тебя в гости к Жаку. Но очень тайно и без Насти. — Почему? — Малышка обиделась. Как же так, лучшую подругу бросить заставляют! — Потому что Настя и тайна — несовместимые понятия. Нельзя доверять тайны подруге, которая их выложит любому, кто даст себе труд угрожающе на нее посмотреть. Тем более такие тайны, которые чреваты межмировыми скандалами. Мафей к вам попал нелегально, и попасться он там не должен. Поэтому назови время, когда ты сможешь подойти в дяди Витину квартиру, и ни слова о этом Насте. Зато папу, напротив, предупреди. Сашина мордашка мгновенно затвердела до полного сходства с господином Флавиусом, что означало — кузиночка очень обиделась и советам последует ровно настолько, насколько сама оценит их разумность. — Послезавтра, — сказала она, поджав губки. — Вечером, часиков в пять. У нас хоть время-то совпадает, или мне придется ждать неизвестно сколько? — Мне откуда знать? — пожал плечами Кантор. — Спроси у папы. Похоже, этим советом он окончательно уронил себя в ее глазах, открыто перейдя на сторону противника — этих занудных, вечно поучающих и все на свете запрещающих взрослых. — Итак, что мы здесь наблюдаем? — с обычной своей невозмутимостью изрек Шеллар, преспокойно пуская кольца дыма, словно ничего не произошло. — Мы наблюдаем очередное подтверждение старинной пословицы о ворах-магах. Диверсия, которую готовил и осуществлял мэтр Максимильяно, увенчалась успехом. Аналогичная акция со стороны почтенного Хирона во всей красе показала нам, что значит планировать подобные вещи без участия толкового вора. Харган раздраженно зыркнул на советника, но промолчал. Сегодня он собирался отправляться, и вдруг непредвиденная задержка. Придется ведь самому этих диверсантов поднимать и допрашивать — это еще если они встанут… Промолчал и брат Павсаний, задумавшийся над вечным вопросом — а не кроется ли здесь какой-нибудь очень тонкий намек, оскорбительный для его персоны? Глава эгинской контрразведки брат Константин еще раз оглядел ровный рядочек покойников и повертел в руках экспериментальный коломет. — Это лондрийское изобретение, — сообщил он. — Полагаете, Элвис в разработке плана не участвовал? — Полагаю, нет, — не изменил своего мнения Шеллар. — Иначе мы бы узнали об этом от агентуры нашего брата Чаня. Скорее всего, они просто одолжили у Элвиса этот нескладный прибор, чтобы испытать в боевых условиях. План же разрабатывали самостоятельно. Более того, я не удивлюсь, если это окажется и вовсе не полноценная операция по уничтожению, а пробная вылазка, небольшая разведка боем, целью которой было всего лишь уточнить, а здесь ли находится искомый предмет. Смею напомнить, наши противники все еще не знают о местоположении всех излучателей и активно стремятся это выяснить. Недавно отыскавшийся придворный маг Эгины лучше нас всех знает этот город, не говоря уж о дворце. Неудивительно, что он первым делом подумал о знаменитом лабиринте, — самое подходящее место. Еще узнать бы, как они собирались получить результаты проверки… — Ну что ж… — Наместник мрачно пожал плечами. И крыльями заодно. — Зовите солдат, зовите телепортиста, пусть перевезут материал в мою лабораторию в Ортане. — А нам покажите пока место преступления, — втиснулся Шеллар. — Начиная от входа, через который они пробрались внутрь, и до того места, где их встретили вампиры. Кстати, личности этих господ устанавливать не будем? Полагаю, они сами скажут? — Если встанут, — раздраженно рыкнул Харган. — Потом разберемся. Ты, если хочешь полазить по пещерам, отправляйся. Брат Константин тебя проводит или выделит в провожатые кого-нибудь из вампиров. А я возвращаюсь домой, мне надо подготовить лабораторию. На самом деле никаких особых подготовительных работ для предстоящей короткой беседы с нестабильной нежитью не требовалось. Ну, может, минут на пять тех приготовлений — флаконы расставить, — а в остальном лаборатория и так пребывала в постоянной готовности. Нет, истинная причина была совсем иная. Харган, который и прежде не имел особой склонности к самообману, а под влиянием советника окончательно отучился подыскивать своим поступкам утешительные объяснения, подумал и честно признался сам себе: он просто не хочет никого видеть. Все было плохо, отвратительно, хуже некуда. Большие беды и мелкие неприятности навалились на правую руку Повелителя огромной кучей, и теперь он задыхался под ней, как если бы эта куча была материальной. Все шло не так, как планировалось, предполагалось и должно было идти. Частично вина за все неурядицы лежала на врагах ордена — глупо было бы предполагать, что завоеватели не встретят вовсе никакого сопротивления, и неловко и неприятно было вспоминать наместнику, как совсем недавно он эти глупые мысли разделял со своими солдатами — прямо скажем, не великого ума людьми. Но немалую долю справедливо было бы возложить и на соратничков, уж и послала судьба героев-подвижников, видел бы Повелитель… И ведь куда ни плюнь, а по всему выходит, что прав-таки зануда Шеллар, когда критикует братьев, отзывается о них пренебрежительно и даже брезгливо поджимает губы при одном упоминании о некоторых экземплярах. И сто раз был прав покойный мастер Ступеней: пришедшие на путь служения добровольно сохранили все свои пороки. А уж после того, что вчера устроили на обсуждении кандидатуры верховного иерарха, даже не возникает сомнений, зачем они вообще на этот самый путь пришли. Высшие силы, ведает ли Повелитель, какие шкурные, мелочные и жадные до власти мерзавцы сбежались под его длань? Пусть даже разбежаться и предать они уже не смогут, видеть их каждый день и выслушивать их речи… Как только Повелитель ухитрялся общаться с подобными личностями и сохранить ясность рассудка? Харган раздраженно прошелся вокруг стола и без надобности переставил с места на место несколько флаконов. Один, приземистый и пузатый, до отвращения напоминал брата Павсания; другой, высокий и узкогорлый, — тощего брата Хольса, а еще один, безлично-прямоугольный, но с яркой вычурной пробкой, — нового первосвященника брата Аркадиуса, с трудом и грандиозным скандалом выбранного из десяти кандидатов. Подумать только — из-за этих сварливых жлобов, неспособных даже власть между собой поделить по-хорошему, он должен терять бесценное время сейчас, когда Повелителю требуется его помощь, когда в Первом Оазисе наверняка творится непотребный бардак — уж ему ли не знать этих «верных сподвижников»… Нимшаст небось забросил все дела и с плачем и причитаниями ищет свой филактерий, благо ему теперь никто не мешает. Кайден и его соплеменники в лучшем случае просто дезертировали, а в худшем — договариваются о разделе совместно нажитого с прочими стервятниками, чтобы, уходя, еще и прихватить с собой как можно больше. Танхер, поди, продает направо и налево все, до чего может дотянуться. Вампиры беспредельничают, а бандиты могли запросто разбежаться и опять податься на вольные хлеба. Остается только надеяться, что покоренные оазисы еще не взбунтовались и Конфедерация слишком слаба, чтобы нанести ответный удар. Иначе все старейшины-перебежчики немедленно осознают былые ошибки и поторопятся искупить прежнее предательство новым. Ну почему, почему под крыло к Повелителю сбегается всяческое отребье, как справедливо именует этот сорт людей брат Шеллар? Почему честные, смелые, умные люди не приходят служить добровольно, проникшись величием учителя и желая сделать жизнь лучше и правильнее? Почему таких людей надо обязательно сначала обмануть, потом сломать, а потом еще спорить с ними, доказывая, что брат Джареф и ему подобные тоже нужны для дела? От этих мрачных мыслей наместника отвлекли явившиеся с грузом подданные: сначала из телепорта вывалились четыре трупа, а за ними возник и сам телепортист — проверить, все ли доставлено успешно. Харган зачем-то выругал его и велел убираться с глаз, хотя, если подумать, бедняга все сделал правильно и, кроме того, пригодился бы как ассистент. Впрочем, работать без ассистента наместнику было не впервой, а видеть он и в самом деле никого не желал. Осмотрев материал и отпихнув ногой в сторону одно тело сомнительной пригодности с сильно разорванным горлом, демон без особого труда поднял и бросил на стол другое, поцелее. Вопреки опасениям, выпитый наемник исправно встал, но ничего полезного от него добиться не удалось. Как и от двух его подельников. Харган тщательно допросил всех троих, но покойники в показаниях не путались и друг другу не противоречили. С одним, правда, пришлось повозиться — видно, впечатлительный оказался, поминутно стенал о том, что их обманули и подставили, чем здорово наместника раздражал. Выловить из этого нытья полезную информацию стоило получаса потерянного времени, и, как оказалось, без этого можно было обойтись — страдалец только подтвердил слова товарищей. Их нанял какой-то старикашка, сильно похожий на мага, хотя и рядился в стрелка. Контракт был стандартный: он им карту лабиринта — настоящую, с личным автографом придворного мага, — они же, в свою очередь, должны разбить сооружение, стоящее в центре, и принести содержащийся внутри кристалл. Сокровищами могут распоряжаться на свое усмотрение. Ну, тот простой факт, что придурков обманули и подставили, Харган понял и без их назойливых стонов — лабиринт обыскали еще в первые дни весны под его личным руководством и никаких сокровищ там не нашли. Причем обманули с умом — сумей они и в самом деле добраться до центра и обнаружить отсутствие награды, они бы все равно выполнили задание. Не ушли бы прочь с руганью и угрозами, а все-таки разбили бы прибор и унесли кристалл, надеясь за него поторговаться. Хотя… неужели эгинский придворный маг и его подручные в самом деле рассчитывали, что четыре обычных бандита с одним примитивным орудием одолеют дюжину вампиров и прорвутся к цели? Или и впрямь только прощупать хотели — точно ли здесь? Потому и не послали своих, наняли первых попавшихся преступников, расходный материал. Или все же прав брат Константин и это провокация? Над этим вопросом он и ломал себе голову до возвращения Шеллара. А едва лишь советник, вдоволь налазившийся по подземельям и собравший на свою персону всю имевшуюся там грязь и паутину, возник в облачке телепорта, необходимость ломать голову была тут же переложена на него. — Нашел что-нибудь? — поинтересовался Харган, наблюдая, как Шеллар аккуратно отряхивается и добывает из кармана гребешок. — К сожалению, ничего такого, что могло бы дать пищу для дальнейших умозаключений, — признался советник. — Мы прошли до самого выхода. Снаружи обнаружили следы пятого человека — видимо, заказчик показал наемникам вход — и даже немного прошлись по этим следам, но на мощеной дороге они оборвались. Единственное, что могу сказать, — заказчик не стал ждать у входа, а сразу же ушел. Либо они договорились встретиться где-то еще, либо он просто знал, что эти четверо господ живыми не вернутся… Кстати, что сказали по этому поводу они сами? — Он должен был ждать, — уныло сообщил Харган. — Значит, все-таки знал. Что еще? — Я рассмотрел следы, но ничего особенного в них не нашел. Обувь — ничем не примечательная и совершенно новая. Походка без особых примет, обычная, ровная. Не хромает, не шаркает, стопу не выворачивает. — Собаку по следу не пускали? — Не стали зря мучить животное. Над дорогой, где заканчиваются следы, так щедро рассыпан перец, что даже я, не будучи собакой, его унюхал. Брат Константин поищет свидетелей, может, кто-то этого старика видел, но я бы не возлагал на это особых надежд. Даже если кто и видел, вряд ли поспешит делиться наблюдениями с нашими людьми. Я заметил, в Эгине население настроено весьма враждебно. Помнится, ваши ребята там знатно порезвились, и это не прибавило им народной любви и уважения.