ДОЧЬ: Мамочка, ну еще капельку, ну чуть-чуть! МАМА: Машенька, уже поздно, все ребята спят. ДОЧЬ: Целый день одна и одна, не хочу больше! МАМА: Ты же целый день с ребятами в саду играешь... (Вспоминает активное слушание.) Ты чувствуешь себя одинокой... ДОЧЬ: Да, ребят много, а маму в сад не пускают. МАМА: Ты скучаешь без меня. ДОЧЬ: Скучаю, а Саша Петров дерется. МАМА: Ты на него сердита. ДОЧЬ: Он мою игру поломал! МАМА: И ты расстроилась... ДОЧЬ: Нет, я его толкнула, чтоб не ломал, а он меня кубиком по спине. МАМА: Было больно... (Пауза.) ДОЧЬ: Больно, а тебя нет! МАМА: Ты хотела, чтобы мама тебя пожалела. ДОЧЬ: Я хотела с тобой пойти... МАМА: Пойти... (Пауза.) ДОЧЬ: Ты же обещала нас с Игорьком в зоопарк сводить, я все жду-жду, а ты не ведешь! Как часто мы оставляем детей наедине с грузом разных переживаний своими решительными «Поздно!», «Пора спать», в то время как несколько минут слушания могли бы по-настоящему успокоить ребенка перед сном. Многие родители рассказывают, что активное слушание помогло им впервые установить контакт со своими детьми. Вот пример из книги Т. Гордона. Отец пятнадцатилетней девочки, вернувшись с родительских курсов, где он познакомился со способом активного слушания, нашел свою дочь в кухне, болтающей со своим одноклассником. Подростки в нелестных тонах обсуждали школу. «Я сел на стул, — рассказывал потом отец, — и решил их активно слушать, чего бы мне это ни стоило. В результате ребята проговорили, не закрывая рта, два с половиной часа, и за это время я узнал о жизни своей дочери больше, чем за несколько предыдущих лет!». 3. Ребенок сам продвигается в решении своей проблемы. Привожу почти дословно рассказ молодой женщины — слушательницы наших курсов: "Моей сестре Лене четырнадцать лет. Иногда она приезжает ко мне в гости. Перед очередным ее приездом мама позвонила и рассказала, что Лена связалась с плохой компанией. Мальчики и девочки в этой компании курят, пьют, выманивают друг у друга деньги. Мама очень обеспокоена и просит меня как-то повлиять на сестру. В разговоре с Леной заходит речь о ее друзьях. Чувствую, что ее настроение портится. — Лена, я вижу, тебе не очень приятно говорить о твоих друзьях. — Да, не очень. — Но ведь у тебя есть настоящий друг. — Конечно, есть Галка. А остальные... даже не знаю. — Ты чувствуешь, что остальные могут тебя подвести. — Да, пожалуй... — Ты не знаешь, как к ним относиться. — Да... — А они к тебе очень хорошо относятся. Лена бурно реагирует: — Ну нет, я бы не сказала! Если бы они ко мне хорошо относились, то не заставляли бы занимать у соседей деньги на вино, а потом просить их у мамы, чтобы отдать. — Да-а... Ты считаешь, что нормальные люди так не поступают. — Конечно, не поступают! Вон Галка не дружит с ними и учится хорошо. А мне даже уроки некогда делать. — Ты стала хуже учиться. — Учительница даже домой звонила, жаловалась маме. — Мама, конечно, сильно расстроилась. Тебе ее жаль. — Я очень люблю маму и не хочу, чтобы она расстраивалась, но ничего не могу с собой поделать. Характер какой-то у меня стал ужасный. Чуть что — начинаю грубить. — Ты понимаешь, что грубить плохо, но что— то внутри тебя толкает сказать грубость, обидеть человека... — Я не хочу никого обижать. Наоборот, мне все время кажется, что меня хотят обидеть. Все время чему-то учат... — Тебе кажется, что тебя обижают и учат... — Ну да. Потом я понимаю, что они хотят как лучше и в чем-то правы. — Ты понимаешь, что они правы, но не хочешь это показывать. — Да, а то будут думать, что я их во всем и всегда буду слушаться. — Ребята из компании тоже не хотят слушаться своих родителей... — Они даже их обманывают. — Даже обманывают. Если обманывают родителей, то что им стоит обмануть друзей... — Вот-вот! Я теперь поняла. Они же с деньгами меня обманули: отдавать и не собираются. В общем, они мне надоели, и я им в глаза скажу, что они за люди. — Лена поехала домой. Через несколько дней звонит мама: — Оля, Лена передо мной извинилась. Сказала, что все поняла. И вообще стала другим человеком — ласковая, добрая, с компанией не ходит, чаще сидит дома, делает уроки, читает. А самое главное — сама очень довольна. Спасибо тебе!" Вы познакомились с тремя положительными результатами, которые можно обнаружить (любой из них или сразу все) при удачном активном слушании ребенка уже в ходе беседы. Однако постепенно родители начинают обнаруживать еще по крайней мере два замечательных изменения, более общего характера. Первое: родители сообщают, как о чуде, что дети сами довольно быстро начинают активно слушать их. Рассказывает мама четырехлетней Нади. На днях садимся обедать, я ставлю перед Надей тарелку с едой, но она отворачивается, отказывается есть. Опускаю глаза и думаю, как правильно сказать. Но тут слышу слова дочки: НАДЯ: Мамуленька, ты расплачешься сейчас... МАМА: Да,. Надя, я огорчена, что ты не хочешь обедать. НАДЯ: Я понимаю, тебе обидно. Ты готовила, а я не ем твой обед... МАМА: Да, мне очень хотелось, чтобы тебе понравился обед. Я очень старалась. НАДЯ: Ладно, мамочка, я съем все-все до последней капельки. И действительно — все съела! Второе изменение касается самих родителей. Очень часто в начале занятий по активному слушанию они делятся вот каким своим неприятным переживанием. «Вы говорите, — обращаются они к психологу, — что активное слушание помогает понять и почувствовать проблему ребенка, поговорить с ним по душам. В то же время вы учите нас способу или методу, как это делать. Учите строить фразы, подыскивать слова, соблюдать правила... Какой же это разговор „по душам“? Получается сплошная „техника“, к тому же неудобная, неестественная. Слова не приходят в голову, фразы получаются корявые, вымученные. И вообще — нечестно: мы хотим, чтобы ребенок поделился с нами сокровенным, а сами „применяем“ к нему какие-то способы.» Такие или приблизительно такие возражения приходится слышать часто на первых двух-трех занятиях. Но постепенно переживания родителей начинают меняться. Обычно это случается после первых удачных попыток вести беседу с ребенком по-другому. Успех окрыляет родителей, они начинают иначе относиться к «технике» и одновременно замечают в себе что-то новое. Они чувствуют, что становятся более чувствительными к нуждам и горестям ребенка, легче принимают его «отрицательные» чувства. Родители говорят, что со временем они начинают находить в себе больше терпения, меньше раздражаться на ребенка, лучше видеть, как и отчего ему бывает плохо. Получается так, что «техника» активного слушания оказывается средством преображения родителей. Мы думаем, что «применяем» ее к детям, а она меняет нас самих. В этом — ее чудесное скрытое свойство. Что же касается беспокойства родителей относительно искусственности, «приемов» и «техники», то преодолеть его помогает одно сравнение, которое я часто привожу на занятиях. Хорошо известно, что начинающие балерины часы проводят в упражнениях, далеко неестественных с точки зрения наших обычных представлений. Например, они разучивают позиции, при которых ступни ставятся под различными углами, в том числе под углом 180 градусов. При таком «вывернутом» положении ног балерины должны свободно держать равновесие, приседать, следить за движениями рук... и все это нужно для того, чтобы потом они танцевали легко и свободно, не думая уже ни о какой технике. Так же и с навыками общения. Они вначале трудны и порой необычны, но когда вы ими овладеваете, «техника» исчезает и переходит в искусство общения.