– Но разве нож – не ключевая улика? – Что значит ключевая?! Вы бы что, на ноже имя свое выгравировали? Это бессмысленная затея. Он признался. Что еще вы все от меня хотите? С этими словами раздраженный начальник полиции поспешил вернуться в здание. Чхансу пошел домой пешком, везя велосипед рядом. Ближе к вечеру того же дня местные жители все-таки нашли нож. Среди них был строитель, поэтому они использовали электрокультиватор и копали везде, где только могли. Их сравнили с отважными добровольцами, спасающими океан от нефтяных пятен. Кто-то из прихожан даже увидел в этом божественное чудо, подобное истории о том, как Иисус Христос накормил пять тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами. Нашлись те, кто возразили ему и попросили оставить такие умозаключения при себе, аргументировав тем, что нельзя сводить альтруизм присутствующих к религиозным убеждениям. Как бы то ни было, Иисус, откликнувшись на стремления людские, явил им чудо, и нож был найден. Некоторые были тронуты случившимся до слез. Как и начальник полицейского участка, Чхансу не считал, что от ножа может быть хоть какой-то прок. Но они оба ошибались. Чуть позже следователи с помощью ультрафиолетовой лампы обнаружили на его рукоятке гравировку – буквы Ч.С. * * * Похороны задержали на два дня из-за вскрытия. Ынчжу плохо помнила, как именно прошла церемония. Одна из сестер Хосона не смогла прилететь из США, но другая, живущая в Китае, приехала с мужем. Она схватила невестку за руки и заплакала навзрыд. Были на поминках и все ее родственники. Ынчжу выглядела обезумевшей. Она пришла в себя, лежа в больничной палате под капельницей. Из-за ширмы доносились тихие голоса сестер Хосона: – В полиции сказали, что, возможно, это дело рук того серийного убийцы. – Ничего бы не случилось, если бы они переехали. Это все отец уперся. – Ему уже очень много лет. Никто не вправе винить его. – Я правда не знала, что у Хосона была любовница. Как Ынчжу могла ничего не замечать? – А что бы она сделала? Развелась? А дальше что, на что бы она жила? – Что теперь делать с отцом? Ынчжу точно продолжит ухаживать за ним? Он ни за что не согласится лечь в больницу. – Нам что теперь, ему во всем потакать? Надо найти ему хороший дом престарелых. И определиться с разделом имущества. – Ты же и так забрала все. – Разве только я? Кто купил дом на деньги отца? А в курсы брата сколько вложено? Мы все хороши. – Среди так называемого имущества отца осталось хоть что-то, что можно поделить? – Дом и какие-то накопления. Не знаю, сколько. Старшая сестра продолжала что-то шептать на ухо младшей. Ынчжу замерла, изучая взглядом белый потолок. Ее разум прояснился, будто на лобовом стекле автомобиля включили дворники. Только сейчас она пришла в себя после известия о смерти мужа. Его сестры не могли предугадать, как поведет себя свекор после смерти сына. Он был здравомыслящим, но при этом никому и ни во что не верил. Возможно, именно это недоверие помогало ему до самого конца оберегать свои накопления. Ынчжу впервые поняла его. Ее муж умер, и она не могла рассчитывать ни на золовок, ни на свекра – она не могла больше доверять им. Ынчжу боялась, что они просто заберут детей и вышвырнут ее саму на улицу. Все зависело теперь только от воли скупого свекра. После смерти Хосона от нескончаемо душивших ее переживаний из-за убийства двух человек не осталось и следа. Она убила. И не одного, а сразу двух человек. Но они были далеко не самыми праведными людьми. Сама Ынчжу поплатилась сполна. Ей еще долго придется жить вместе со свекром, чтобы поставить детей на ноги. Это и есть ее расплата, и она покорно приняла свое наказание. Теперь она свободна. В тот день, когда она вернулась домой с похорон, старшая золовка спросила ее, как она планирует жить дальше, и предложила убедить свекра открыть небольшое кафе. – Ста пятидесяти тысяч долларов было бы достаточно… Ынчжу спокойно смотрела ей в глаза и читала свой приговор: – Я останусь жить со свекром и детьми. – Если что, мы можем позаботиться о нем и пристроить его в дом престарелых. Мы же о тебе беспокоимся. Ты столько уже настрадалась, будешь и дальше продолжать? – У меня нет выбора. И мужа тоже больше нет. – Как бы то ни было… Подумай об этом. – Хорошо. Золовка не стала настаивать. Но Ынчжу понимала, что это еще не все. Закончив разговор, она вошла в комнату свекра. Было заметно, что он был крайне потрясен смертью сына, но старался не подавать виду. Свекор не пришел проститься с Хосоном, он передал невестке конверт с надписью «на похороны». Было понятно, что его рука дрожала. Ынчжу сварила кашу и отнесла свекру в комнату. Она стянула белую простыню с лица и приподняла его. Смерть сына не помешала ему как ни в чем не бывало медленно опустошить тарелку с кашей. Откуда-то доносились новости: курс валют, котировки акций и серийные убийства. Маньяка так и не поймали. Свекор медленно отправлял ложку за ложкой в рот. В перерывах между этим он тщательно пережевывал жареное мясо и выплевывал его на край стола. Из уголков рта текла слюна. Ынчжу вытирала ему рот полотенцем. В ее голове промелькнула мысль, что морщинистое лицо свекра во многом похоже на лицо мужа. После еды он прополоскал рот и вернулся в постель. – Спина никак не проходит. – Давайте помассирую? – Я даже спать не могу. – Вы ведь спали недавно. – Просто прикрыл глаза. Уснуть не получилось. Надо бы хоть немного поспать… Ынчжу взглянула на свекра с сочувствием. Она подоткнула под него одеяло и легла рядом. Кровать была слишком узкой. Ынчжу прижалась к нему, приобняла и прикоснулась ладонью к лицу. – Закройте глаза и считайте по порядку. Так вы уснете. – Один, два, три, четыре, пять, шесть… Свекор слушался, словно покорный ребенок. Вдруг кто-то запел. Это была Ынчжу. Мелодия походила на колыбельную, которую она часто пела сыну. Свекор размеренно сопел. Ынчжу тоже уснула. Когда она открыла глаза, то поняла, что лежит на диване, свернувшись калачиком, как ребенок. Глава 9 По воле случая – Муж Ли Ынчжу, Чон Хосон, на протяжении шести месяцев состоял в сексуальных отношениях со своей бывшей одногруппницей. Она как раз недавно переехала в многоквартирный комплекс поблизости. В тот день после романтической встречи они вернулись на такси и попрощались на автобусной остановке возле ее дома. Согласно показаниям женщины, это произошло в одиннадцать вечера. – Его тело обнаружили после. – Верно. Что странно – труп нашли в другом районе за холмом, далеко от того места, где его высадил таксист, и от его дома тоже. Непонятно, что Хосон там делал. – Может, это было ограбление, раз из кошелька пропали деньги? В лесу сейчас полно охотников на маньяка, вдруг это сделал кто-то из них? – Конечно, есть вероятность, что убийца забрал деньги, чтобы преступление выглядело как ограбление. – Свидетели есть? – Пока нет, но мы проверяем. – Какова вероятность того, что это дело рук кого-то из рабочих? – Пока работаем над этой версией. – Хотелось бы услышать что-то конкретное. – … – Я долго буду ждать? – Это преступление должно быть связано с Ли Ынчжу. – Опять этот бред! – Это не бред. Мы раскроем преступление, только если откажемся от версии с таинственным серийным убийцей. – Слышал, что жители нашли нож на месте преступления. Черт возьми, чем вы тут занимаетесь! – Да, наша оплошность. Но необходимо серьезно рассмотреть версию с Ли Ынчжу. Она так или иначе связана со всеми тремя убийствами. Выяснил, что убитый старшеклассник дразнил ее сына. – Ты уверен? – Да, я опросил его одноклассников. Но… в случае Чон Хосона все сложнее. – Думаешь, и это дело рук Ли Ынчжу? Она могла узнать о его изменах.