— Мне… мне холодно, — сказала Кейти. — Мне тоже, Кейти. — Мне так страшно. Скайла пробилась сквозь снег и нащупала чье-то тело. Кейти судорожно вздохнула. Сирена продолжала копать, руками и ногами отгребая снег, пока малышка не оказалась в нескольких сантиметрах от нее. Сирена обхватила девочку и прижала к себе. Тепло ее тельца казалось благословением в сравнении с ледяным снегом, плотно сбившимся сейчас вокруг талии Скайлы. — Мы умрем, — зарыдала Кейти на груди сирены. — Нет, не умрем, — солгала Скайла. Но даже она понимала, что ситуация аховая. Судя по темноте, они погребены глубоко под снегом. Сирена перебрала в уме варианты и решила, что попробовать откопаться все же лучше, чем лежать и умирать без борьбы. С глубоким вздохом она отпустила девочку и потянулась вперед, намереваясь сделать все возможное. Но не успела толком копнуть ледяной снег, как откуда-то снизу послышался гул. Сердце сирены заполнилось ужасом. Земля содрогнулась с такой силой, что Кейти врезалась в Скайлу и вокруг них начал осыпаться снег. — Скайла! Скайла вцепилась в девочку. — Кейти, сделай глубокий вдох! Набери в грудь как можно больше воздуха! Тряска продолжалась, пока Скайле не захотелось кричать. Она знала, что они падают глубже в снег, прочь от спасения. И все крепче держала девочку. Та рыдала у нее на груди. Тряска прекратилась. Скайла вернулась к прежнему занятию, раскапывая вокруг их лиц новый воздушный карман. И остановилась, услышав шум. Она замерла. Прислушалась. — Это?.. — начала Кейти. Звук раздался снова. Приглушенный, но различимый. Голос. В груди сирены взметнулась надежда. Нет, это не один голос, поняла Скайла. Их несколько. Снаружи есть люди. — Сюда! — закричала она. — Мы здесь! — Мы здесь! — вторила рядом Кейти. Сила голосов нарастала, затем сквозь тьму прорезалась синяя вспышка. Еще одна и еще, и наконец от лица сирены стали убирать один кусок мерзлого снега за другим. Тело Скайлы наполнил адреналин. А затем сквозь покров пробилась рука, и вновь послышался голос. На этот раз, не приглушенный, а ясный и четкий. — Мы нашли еще одного! Облегчение походило на сладчайшее вино: теплое, оживляющее, всеохватывающее. Кейти рыдала от волнения. — Хватайтесь за мою руку, — прокричал спаситель. Скайла сжала Кейти и потянула ее вверх. — Сначала заберите девочку! Пока Кейти вытаскивали через дыру, в лицо Скайлы сыпался снег. Затем сирена взялась за протянутую ей руку, а ногами принялась выбивать ступеньки, чтобы выбраться. Скайла зажмурилась, когда ее вытащили через разбитое вагонное окно. Вокруг слышались голоса. Она заслонила глаза от света и увидела дюжины людей, раскапывающих белую толщу. Кто-то держал фонари, чтобы помочь спасателям. Ее тело прошила дрожь, ночной воздух был явно холоднее, чем в том мерзлом колодце. Краем глаза Скайла увидела, как рядом кто-то закутывает в одеяло девочку с темными волосами. К малышке спешили мужчина и женщина. Они крепко обняли Кейти и сели с ней рядом, раскачиваясь взад-вперед. И пусть Скайла спаслась, ее охватило чувство пустоты. Все это: любовь, дружбу, семью — она принесла в жертву сиренам. Возможности остаться на Олимпе, выполняя приказы Зевса, поскольку безопаснее заморозить все чувства и не испытывать их вновь. Словно в дымке, Скайла увидела, как родители Кейти берут девочку на руки и уносят прочь. И утирая застывшие щеки, сказала себе, что это тающий снег, а не слезы. Сирены не плачут. Тяжесть окружающей пустоты до такой степени давила на грудь, что стало сложно дышать. А потом образ Кейти и ее родителей застил спешащий к ней мужчина. Мужчина с широкими плечами, большой грудной клеткой и парой ярко-серых глаз, притягивающих ее, как спасательный круг. — Ты глупая сирена. — Орфея обхватил Скайлу прежде, чем она поняла, что это он. Аргонавт резко прижал ее к своему теплому телу, обхватил ладонями мокрые волосы и потянулся к ее губам своими. Ощущения еще туманили разум Скайлы, но жар его губ, грубость покрытого щетиной подбородка, голодный поцелуй перевесили все остальное. Она жива, ее нашли. И она не одна. Скайла потянулась к Орфею, вцепилась окоченевшими пальцами в ткань его куртки, открыла рот и втянула язык аргонавта. А потом поцеловала так, как обещала себе никогда никого не целовать. Скайла не знала, кто из них застонал. Она ощущала лишь поцелуй. Этот момент. Этот мужчина, демон, аргонавт, кем бы он ни был, вкус обещаний, сожалений и тысячи других эмоций, которые она сейчас не могла определить. Поцелуями он лишил ее способности мыслить, и когда Скайле уже казалось, что ее мозг расплавился, Орфей оторвался от нее и посмотрел до боли знакомыми глазами. Она не могла от них отказаться. Она не могла их забыть. Кто-то набросил ей на плечи одеяло. Орфей плотно стянул его у нее на груди, вновь прижал ее к своему теплому телу и прошептал на ухо: — Если пытаешься изобразить мороженое, у тебя отлично получается. Скайла, очевидно, ударилась головой сильнее, чем думала, поскольку ничего не могла поделать. И когда он подхватил ее на руки, как трепетную барышню, сирена осознала это лишь несколько секунд спустя. Дрожащей рукой пихнула его в грудь, но не смогла остановить. — Я… я могу идти. Это ее голос? Совсем непохоже. Он звучал, как чужой. Она — сильная, уверенная в себе воительница. Явно не из тех, кто требует заботы. Нужно велеть ему остановиться и поставить ее на землю. Правда, Скайла не была на сто процентов уверена, что хочет этого. Орфей не взглянул на нее, просто продолжил идти, баюкая свою ношу. — Уверен, что можешь. Только доверься мне, ладно? Если поведешь себя как женский аналог Рэмбо, окружающие люди не будут знать, что и думать. Я совершенно уверен, что на сегодня им сюрпризов хватит. Он остановился возле группы в хвосте поезда, который не накрыло лавиной. Вагоны сошли с рельс, но каким-то образом не развалились. Мягче, чем Скайла ожидала, Орфей опустил ее на камень возле разведенного кем-то огня, вновь натянул одеяло ей на плечи и пробормотал что-то сидящей рядом женщине. Затем повернулся и направился к похороненным под снегом вагонам. Скайла сознавала, что кто-то осматривает ее голову, что ей накладывают повязку и какой-то голос задает вопросы, проверяя, в сознании ли она, но могла сосредоточиться лишь на Орфее, который всего в тридцати метрах искал других выживших, копал вместе с людьми, и все это в одних джинсах, ботинках и тонкой футболке с длинными рукавами. Она почувствовала напряжение в груди и головокружение. Потерла пальцами ожившие от его тепла губы, которые еще покалывало от поцелуев. Слишком взбудораженная, она могла лишь сидеть у окна и с безопасного расстояния наблюдать за работой Орфея. Кто-то предложил ей куртку. Люди вокруг говорили о землетрясении и лавине. Землетрясение. Да, они случаются, но здесь? В Скалистых горах? И страдает поезд, в котором едет она с Мэйлией и Орфеем? Не похоже на совпадение. Она мысленно вернулась к гончим в доме Мэйлии. Лишь одно существо связано и с тем, и с другими. Слишком поздно Скайла вспомнила, что оставила оружие в купе поезда, сейчас, вероятно, погребенном под снегом. Земля вздрогнула. Скайла, подавляя панику, схватилась за камень, на котором сидела. Когда тряска прекратилась, в отдалении послышались голоса, и мужчины побежали к засыпанному снегом вагону, который каким-то образом вынырнул на поверхность. Мысли сирены метнулись к другому грохоту, к другому происшествию, когда перед ней раскрылась земля. То землетрясение не было вызвано богом, как и нынешние отголоски казались слишком слабыми для Аида. Скайла искала Орфея и не видела. Она вскочила на ноги и уронила одеяло на камень. — Скайла? — окликнул кто-то у костра, но сирена не обратила внимания. Прошла мимо вырванных из почвы и поваленных деревьев. Двинулась в темноту, в лес. И наконец обнаружила его… в добрых двадцати пяти метрах от остальных, скрытого выступающей скалой. Орфей вытянул руки в направлении еще погребенных под снегом вагонов, закрыл глаза, а в его ладони, словно упавшая звезда, сияло воплощение стихии земли. У нее перехватило дыхание при виде арголейца, соединяющего магию с чем-то в глубине своей души. По какой-то причине Скайла была уверена, что даже Зевс не знает о его способностях. Земля снова вздрогнула. Послышался грохот. Справа раздались крики, и Скайла увидела, как другая группа людей бежит к новому вагону, показавшемуся на поверхности. Внезапно их с Кейти спасение обрело смысл. Ее взгляд метнулся обратно к Орфею. Только теперь он отвлекся от своей работы и смотрел прямо на нее. Его глаза лишились так хорошо знакомого ей серого оттенка. Они освещали ночь слепящей зеленью. *** Орфей привык к людскому страху и в основном наслаждался им. Но дикий ужас в глазах Скайлы болезненно ударил аргонавта в грудь, выбивая из равновесия и зля. И это после того, как он спас ей жизнь. Орфей убрал в карман воплощение стихии земли и направился к сирене, пытаясь убедить себя, будто ему безразлично ее мнение. Вообще ему следовало радоваться, что пришлось успокаивать внутреннего демона. Значит, его способности вернулись. А судя по тому, что Орфей обнаружил в лесу за спиной Скайлы, рано или поздно эта сила ему понадобится. Почувствовав, что глаза вернулись к нормальному цвету, Орфей остановился перед сиреной и быстро осмотрел ее. По крайней мере, она нашла верхнюю одежду, но он заметил повязку на правом виске и кровоточащий под ней багрово-черный порез. Да, Скайла жива, но если бы не сбежала от него в том коридоре, то не попалась бы в снежную ловушку. Не получила бы рану. И не смотрела на него с таким неуверенным потрясенным видом. За прошедшие годы Орфей привык к чувству вины. Но затолкал его поглубже, как обычно, и взглянул мимо нее на людей вдалеке. — Где Мэйлия?