Ощущая растущий ужас, Орфей включил фонарь и осветил коридор. Ничего, кроме шероховатых каменных стен, грязного пола и зовущей тьмы. А еще чувство надвигающейся смерти. Сильное чувство. Глава 20 Они шли по коридору, и под ногами Скайлы хрустели камни. Фонарики освещали каменные стены, валуны и сталактиты, свисавшие с низкого потолка. Дважды за время спуска путникам пришлось обходить лужи с грязной водой. Орфей выхватил фонарем уже третий скелет с момента входа в туннель. — Человек? — спросил он. Скайла, присевшая посмотреть на останки, поднялась с колен. Кожаная сумка, рабочие ботинки, каска с перегоревшей лампой. — Думаю, да. Наверное, археолог. — Проклятие, он понятия не имел, куда его занесло, — пробормотал Орфей. — Как и остальные. Орфей вновь двинулся вперед. Они шли уже добрую четверть часа, и в зловещем туннеле слышался лишь стук их ботинок о камни и мерное дыхание. Но едва Скайла решила, что они вечно продолжат идти в темноту, как проход расширился и впереди зашумела бегущая вода. Приближаясь к ней, оба молчали. Скайла посветила фонарем вперед и по сторонам. Туннель превратился в массивную пещеру с потолком такой высоты, что его не было видно. Черные скалы ограничивали красную реку, которая изгибалась, поворачивала и исчезала в темноте. Вдалеке виднелся неясный свет. Орфей стянул с плеча рюкзак, открыл карман на молнии и достал две монеты. Протянул одну Скайле. Та взглянула на старинный оболой. Демон вновь удивил ее. — Надеюсь, у тебя есть еще несколько таких, чтобы вернуться, когда мы закончим. Он забросил сумку на плечо. — Нет, но на этот случай у меня есть план. С приближением света и лодки пульс Скайлы зачастил. Она была сиреной. После смерти сирены должны отправляться на Остров блаженных, а не в Тартар. Но какие у нее гарантии, что так и будет? «Все эти годы ты делала грязную работу для Зевса. Почему бы тебе не окончить дни здесь?» Когда паром приблизился и ударился о почерневшие прибрежные скалы, она подавила эту мысль. Таинственный паромщик Харон стоял на корме маленькой лодки, держа в руках длинный деревянный шест. За спиной Харона свисал с крюка фонарь. Паромщик оказался не так стар, как ожидала Скайла. Темные волосы с легкой проседью, худое тело, длинное лицо и яркие мудрые серо-голубые глаза. Без единого слова он протянул левую руку. Орфей уронил в ладонь свою монету. Скайла последовала его примеру. Харон жестом пригласил их на борт. Скайла втянула воздух. Когда Орфей взял ее за руку и помог подняться, волна тепла прокатилась по ее коже. По-прежнему молча, Харон бросил монеты в груду, лежавшую на полу лодки за его спиной, и длинным деревянным шестом оттолкнулся от берега. В тишине они двинулись вниз по реке. Тьма, похоже, отступала и рассеивалась, на горизонте появился странный серый свет. Скайла почувствовала покалывание в спине и, оглянувшись через плечо, обнаружила, что Харон внимательно наблюдает за ними. Она склонилась ближе к Орфею. — Дружелюбный паромщик, верно? Арголеец придвинулся ближе к ней, чтобы их не услышали, и мускусный аромат его кожи наполнил ее легкие. — Кажется, для нас же лучше, если он не захочет поболтать. Скайла кивнула и вновь сосредоточилась на открывающихся впереди видах. Серое небо становилось все ярче, пока в зловещем бесцветном сиянии, прорезающем тьму, не показались окрестности. По берегам реки простирались черные скалы, заброшенные и пустынные. Впереди, метрах в пятидесяти, манила к себе пристань. Паром стукнулся о край пристани и остановился. Орфей помог Скайле выбраться, и Харон без единого слова развернул судно против течения и направился туда, откуда они приплыли. — Так что у тебя за план насчет дополнительных монет? — спросила Скайла, наблюдая, как уменьшается, отдаляясь, лодка. — Держи это. — Орфей вручил ей свой рюкзак и, прежде чем она успела спросить, зачем, исчез. Пораженная Скайла огляделась, удивляясь, куда он делся. Затем увидела, как аргонавт возник на пароме прямо за спиной Харона, взял горсть мелочи и пропал, словно его там и не было. Через несколько секунд он стоял рядом со Скайлой. Орфей потянулся к руке Скайлы. — Положи парочку себе в карман, просто на всякий случай. «На случай чего?» — хотела она спросить, но не стала. Аргонавт спрятал несколько монет в карман, остальное бросил в сумку. — Думаешь, он не заметит пропажу? — Будем надеяться, что нет. Идем. Он повернулся к земле и дернул спутницу за рукав. Она следом за ним сошла с пристани и начала подниматься вдоль пологих черных скал. На верху хребта оба остановились и осмотрелись. — Проклятые боги, — пробормотала Скайла. Мили и мили серых колышущихся полей. Потерянно бродящие души. Ощущение запустения, разносимого ветром. И вдалеке — черные зубчатые горы, поднимающиеся из ниоткуда и сливающиеся с оранжево-красным небом. — Поля Асфоделия. Кстати, тут лучше, чем я ожидал. — А чего ты ожидал? — Гораздо больших проблем по дороге сюда. Скайла была с ним согласна. Они направились вниз. Скайлу остановило рычание, раздавшееся слева. Она повернулась и увидела огромную, похожую на собаку тварь с тремя головами, которая появилась из-за груды почерневших камней. — Вот это уже больше похоже на то, что я ожидал, — пробормотал Орфей, потянувшись за клинком, пристегнутым за спиной. Скайла положила ладонь на его руку, прежде чем аргонавт успел достать оружие. — Просто подожди. — Ждать? Ты свихнулась? Эта тварь голодна и не такая спокойная, как Харон. — Если убьешь Цербера, то у нас будет куча неприятностей. — Скайла вручила ему свою сумку. — Доверься мне. Для этого ты взял меня с собой. Она сделала шаг к чудовищу, зная, что Орфей наблюдает за ней с видом «какого черта ты творишь?». Все три головы Цербера предупреждающе зарычали. — Скайла, — предостерег Орфей. — Постой. Она остановилась в метре от чудовища. Ее окатило зловонным запахом. С клыков зверя капала какая-то мерзость, о которой сирене не хотелось думать. Когда Цербер вновь зарычал и обнажил ряды острых зубов, Скайла открыла рот и запела. Пара тактов из колыбельной Брамса, и монстр закрыл свои огромные рты, свернулся на земле и заснул. В последовавшей тишине Скайла повернулась к Орфею и улыбнулась. — Какого хрена сейчас произошло? — Шшш, мы же не хотим его разбудить, — прошептала она, забирая обратно рюкзак и вешая его на плечи. Сирена повела Орфея вниз по холму, прочь от спящего чудовища. Когда они оказались достаточно далеко, она пояснила: — Это, демон, была музыка. — Я знаю, что это музыка, — огрызнулся он. — Откуда она взялась? — Ну же, Орфей. Ты знаешь легенды. Я — сирена. — Она растянула слово для пущего эффекта. — До того, как начать работать на Зевса, мы же откуда-то появились, верно? Знойное тело, милый голосок, чтобы завлекать моряков на смерть. Ничего не напоминает? — Отчасти — да, — хмурясь, пробормотал он, спускаясь следом за ней по склону. — И что, все сирены умеют петь? Она перехватила обе лямки рюкзака, ступая с камня в серую, высотой до пояса пшеницу. — Ага. — Так почему ты не применила это маленькое колдовство на адских гончих в Монтане? — Оно лучше работает один на один. Хотя в безвыходной ситуации я бы его попробовала. Орфей помрачнел сильнее. И по непонятным ей самой причинам Скайла рассмеялась.