– Понравилась? – Да и народу мало. – Теперь ты дорогу знаешь. Милости просим. – Теперь знаю… слушай, а не знаешь, какая у них подошва? – Манная каша, говорят. – Серьезно?!! Вот здорово. – Они симпотные, я видел. – А я и не подступилась туда. Подойти нельзя даже. – Я у женщины видел, которая купила. – И цвет хороший? – Хороший. Серовато-коричневый. – Под замшу? – Ага. – Да что вы глупости говорите, молодой человек. Они же кожаные. – Кожаные? – Вот те на… – Быть не может, я ж сам видел… – Правильно. Только под замшу утром были, к обеду кончились. А сейчас – кожаные, темно-коричневые. – Тьфу, черт! – А мы стоим, как дураки. Вадим, я пойду тогда… – Погоди… погоди… – Чего погоди? – Погоди… а может, эти тоже хорошие? – Да ну! Чего хорошего. – Но как же… – Неужели ты будешь стоять? – Ну а какая разница между кожаными и замшевыми? – Для меня большая. – Лен, ну может, останемся? – Нет. Я пойду. А ты оставайся. – Ну посмотри, как близко уже! Ради чего стояли? – Ничего себе близко… – Оставайся, а? – Нет. Я пошла. Привет. – Я тебе завтра позвоню. – Как хочешь… пока. – Пока. – Вот времена. Кожаные уже не нравятся. – Дааа… – Вы не оторвете мне газетки, хоть обмахиваться буду… – Возьмите целую. – Спасибо. – Вроде двигаемся. – Пора бы. – Пойду посижу… – Вадим. – Ты?! – Я передумала. Знаешь, действительно, какая разница… – Умница… вот тебе за это… – Веди себя прилично… все смотрят… – Значит, стоим?! Ура! – Не знаешь, в «Ударнике» что идет? – Какой-то итальянский фильм. – Хороший? – Не знаю. – Я сейчас хотела подойти к афише, узнать, что идет, а там, представляешь, протиснуться нельзя. – Почему? – А наша очередь дотуда дотянулась. Хвост. – До «Синтетики»? – Ага. – Быть не может. – Может. – Ничего себе. – И, главное, новые встают. – Тогда, конечно, есть смысл. – Я тоже подумала. – Да и мы близко совсем. – Молодые люди, вы меня совсем к стене прижали… – Извините. – Ну вот… мы за вами?