– Конечно нет, – пробубнила ему в шею, не поднимая стыдливые глаза. По шеи Никиты пробежали мурашки и я услышала, как отчетливо бьется его сердце. Каждая секунда проведенная в объятиях, был наполнена бесконечной нежностью и любовью. – Так, со мной решили, а ты почему стояла тут одна? Не успев ответить на вопрос, раздался гудок автомобиля. Приехал Леша. И до меня только сейчас дошло, что мы так и стоим обнявшись с Никитой. – Мой брат приехал, – сказала я и резко выпрыгнула из объятий. Никита, не подав виду, что удивлен моей реакцией, снова подошел ко мне, наклонился и, смотря в глаза, спросил: – Диана, ты меня стесняешься? К такому вопросу я была не готова. Мой мозг отказывался думать в критические моменты жизни - предатель. Власенко выпрямился, закинул за спину портфель и безразлично кинул: – шапку завтра вернешь. И ушел, больше не оборачиваясь. А я так и осталась стоять ошарашенной на крыльце школы, пока он не скрылся за поворотом. Он назвал меня Дианой?! Жизнь била ключом, правда гаечным и по моей голове. Я не помнила за последнее время, чтобы он хоть раз называл меня Дианой. Обычно: Ди, Семенова, Семушка, язва, но никак не Диана. Я села в машину, полностью поглощенная своим рассуждением, что даже не услышала, как брат со мной поздоровался. – Куда поедем? – спросил Леша, явно пребывавший в хорошем настроении. Я решила не портить бодрую обстановку и просто запихнула свои мысли куда подальше, к ним вернусь позже. – Давай сначала в кино, а потом кушать? – Отличная идея, – ответил Леша. А потом, откуда не возьмись, он достал фуражку, надел себе на голову, повернулся ко мне и, еле сдерживая смех, произнес: – Принцесса Диана, ваша карета и, я верный кучер, готовы сопроводить Вас в кинотеатр. В машине раздался оглушающий хохот, я достала телефон и быстро сфотографировала его с новым головным убором. Успокоившись, мы поехали в торговый центр. Взяв билеты, мы прошли в зал и заняли свои места. Включился экран проектора, где было написано: «Не забудьте отключить звук ваших мобильных телефонов, спасибо». Я снова задумалась о том, как обратился ко мне Никита. И чтобы хоть как-то себя успокоить, я написала ему: «Никит, ты дошел до дома?». Выключив звук и заблокировав экран, мы начали просмотр. Фильм был настолько интересным, что я забыла про телефон, уведомления и вообще весь окружающий мир. Нам с братом всегда нравились фентези. В начальных классах мы всегда представляли себя супергероями, бегали и спасали все и всех, тогда у нас была фантазия огого. А когда нашим семьям получалось выбираться на природу, мы часами пропадали в лесу, воображая волшебный мир. Так что фильм, идущий два с половиной часа, пролетел для нас в миг. Мы выходили из зала, страстно обсуждая моменты фильма, которые больше всего нам понравились, вдруг телефон завибрировал. Разблокировав экран в надежде увидеть ответ Никиты, я расстроилась. Это было сообщение из чата класса. Мое смс так и не было прочитано Власенко, однако он до сих пор был в сети. Мои мысли начали сгущаться. Ну не мог же он обидеться, в самом деле, на то, что я ушла из объятий. Это нормальная реакция, наверное. Мой слух порезал до боли знакомый едкий смех. Глаза сами повернулись в нужном направлении, и мое сердце рухнуло. Возле входа в кинотеатр столи Лиана и Никита. Наблюдая за ними издалека, я видела, как она запустила в его плечо свои ярко накрашенные щупальца и громко, я бы сказала, наигранно смеялась. Реакцию Никиты я не видела. Он стоял вполоборота, благо его руки находились скрещенными на груди. В сердце вспыхнул огонь злости, предательства и горечи. Глубоко дыша, я обернулась к брату. – Систр, ау, ты где витаешь? Все еще в параллельном мире? Я схватила брата под руку, и мы быстрым шагом направились к фуд-корту, в надежде, что еда утолит мою боль. Предпочтение в блюдах я оставила Леше, сейчас я была бессильна что-либо решать. Мои мысли превратились в кашу. Благо лучше мамы мои предпочтения в еде знал брат, поэтому я наслаждалась поеданием пасты болоньезе, на десерт у нас оставалась пицца. Я пыталась сконцентрироваться на разговоре, но разум и сердце возвращались к той горькой сцене, которая до сих пор стояла перед моими глазами. Приходило осознание, что предательство Власенко может означать конец только начавшихся отношений. Однако за все время они оба не обмолвились о статусе их отношений. Получается, они друзья и вольны делать что хотят? Леша помахал рукой перед моим лицом, вытаскивая меня из заточения разума. – Ну рассказывай, – объявил Леша засасывая в себя одну лапшинку. – Рассказывать что? Непонимающе уточнила я. Брат вытер рот салфеткой и заглянув в мои глаза. – Я же вижу, что тебя что-то беспокоит, – поглаживая тыльную сторону ладошки, – мы же всегда друг другу доверяли. Его искренность стала чуть ли не добивающей пулей сегодняшнего вечера. Всеми силами я старалась сдерживать подступающие слезы. Леша понимающе молчал, давая мне время собраться с мыслями. Промокнув глаза салфеткой, я сделал глубокий вдох-выдох и принялась рассказывать. – Мне нравится один мальчик, – сделала паузу, чтобы посмотреть реакцию брата, но тот внимательно слушал, без проявления каких-либо эмоций. – На самом деле мы знакомы с ним еще с садика, но мы были в разных группах и почти ни разу не общались. Так что полноценное знакомство с первого класса. С того самого времени он принялся меня изводить. Сначала оказывал знаки внимания, потом подшучивал и так все десять лет. И только недавно я посмотрела на него под другим углом. Или же это он изменился. Может все вместе, я не знаю, – уставше потерла виски и продолжила, – даже сейчас все так странно. В один момент хочется его обнять и раствориться, а в следующий придушить. Леша усмехнувшись, подавился лимонадом. Тот выплеснулся из его рта прямо на джинсы. Взглядом я пригвоздила брата к стулу. Он одновременно извинялся и вытирался салфетками. – Продолжай, – суматошно вытираясь, сделал жест, что внимательно слушает меня. Я закатила глаза и продолжила: – загвоздка в том, что мы не обозначили, что между нами. И я не знаю, как быть... А когда мы прощались на крыльце, он назвал меня Дианой. Я крайне редко слышала свое полное имя из его уст. В основном в момент официального обращения и то это были его дурацкие розыгрыши. Боже, ваши отношения это так сложно, – зарываясь в ладони, простонала я. Прошло несколько минут, а Леша продолжал молчать. – Алло, может ты что-нибудь скажешь? Ткнула его трубочкой от коктейля в ладонь. – Я рад за тебя. Наконец-то и ты влюбилась, – радостно объявил он и принялся дальше есть уже остывшую пасту. – И это все? Прокричала на весь зал, размахивая вилкой с макарониной. – Твой ухажер... – Никита, – поправила я брата. – Твой Никита влюблен в тебя по уши. И не размахивай вилкой, а то я буду весь в твоем соусе. – Прости, – протянула ему салфетки. – Если, как ты говоришь: «он влюблен в меня по уши», то почему он так себя повел перед прощанием? – Скажу тебе как есть. Во-первых, на счет того, как он тебя назвал даже не переживай, я уверен на 80%, что он даже не заметил этого, а ты тут сидишь и убиваешься. – А во-вторых? Перебила я брата. – А во-вторых, ты его столько раз отшивала, что он скорее всего колеблется сделать решающий шаг, боясь, что ты его снова оттолкнешь. В его словах была правда. Однако, даже если так, это не изменяет увиденного мной. Брату, конечно же, об этой ситуации лучше не знать, а вот девочкам я точно все выложу. Они то уж точно с холодной головой посмотрят на всю ситуацию, а то я одна могу наломать таких дров, что сгорю я и все вокруг. Перейдя на пиццу, мы начали обсуждать новости брата. Он рассказал про подготовку к сессии, о последних и предстоящих матчах , не обошлось без моих расспросов по поводу Саши. Время пролетело, и надо было выезжать обратно в школу на тренировку. Подъехав к крыльцу, Леша отстегнул ремень и обнял меня. – Спасибо за день, систр. Я уже стал забывать, каково это. И да, завтра жди меня на матч. Мы с твоей мамой подготовили тебе нереально крутой плакат, – еле сдерживая смех, произнес он. – Да ладно?! Искусно сыграв шок, я положила ладонь на сердце и продолжила вживаться в роль. – Это так мило, чтобы я без вас делала, – почти пустив слезу, я не выдержала и громко засмеялась, брат по всей видимости повелся, на что мстя натянул мне шапку на глаза. – Все катись, актриса, а то еще на твой утренник загляну, – подмигивая ответил, и тут уже смеяться начал он. – 1:1, до завтра. Стукнувшись кулачками, я захлопнула дверь машины и побежала в школу. *** В раздевалке меня прорвало и я, наконец-то, рассказала все девочкам. Больше всех разозлилась Леся, а вот Лера и Саша пытались мыслить рационально. – Вот ведь гад! Еще и перед важным матчем. Я была о нем лучшего мнения, – разочаровано проговорила Леся. Лера, наша мисс конструктивность, перехватила слово. – Может все совсем не то, чем кажется? Вдруг они случайно пересеклись. Лиана же и раньше строила козни с чужими парнями. – Вот вот, – добавила Саша, вспоминая ситуацию с ее другом по английскому. – Ты спрашивала про эту ситуацию у Никиты? Уточнила Лера. – Да, что с ним говорить! Продолжала ругаться Леся. – Он водится с нашим врагом! Саша цыкнула на нее, приструнивая взглядом. – Не нагнетай, а! И Леся, к счастью, начала успокаиваться. – Возможно, перед тем как делать какие-либо выводы, надо поговори с Никитой? Узнать что это все значит. У меня закружилась голова и я присела на скамейку. Эти две недели свели меня с ума. Завтра важнейший матч, а я думаю об этой сладкой парочке. – У тебя все хорошо? Подсев ко мне, поинтересовалась Лера. – Да, просто перенервничала. Пойдемте уже в зал. Михаил Иванович был на нервах, так было перед каждой игрой. Он старался этого не показывать, но он частенько путал слова, из-за чего предложения с первого раза получились неразборчивыми, и еще чаще подходил к нам, спрашивая, как наше самочувствие и настрой. Первый год нас это нервировало. Волнение тренера передавалось нам. Но со временем мы привыкли. Игр становилось больше, а состояние тренера не менялось. Теперь же мы над этим посмеиваемся, а он и не против. Так что в нашей команде сплошная идиллия. На сегодняшней тренировке не стояло конкретных задач. Мы просто разделились на две команды по 3-4 человека и играли в свое удовольствие. Я специально пошла в другую команду, чтобы со стороны посмотреть на девочек. Так можно было прощупать пробелы и быть готовыми их завтра исправить. – Начали, – крикнул Михаил Иванович и все заняли свои позиции. Он редко, когда подключался к игре, но сегодня ему как никогда надо было снять напряжение. Мы с ним решили, что будем в одной команде, в меньшинстве. Трое против четырех.