— Добрый день, — ангельский голосок девочки взбудоражил что-то внутри меня. Глаза моментально заполнились слезами. — Я Соня, а вы? Она встала и поправила юбку платья. Такое обычное движение заставило меня держать слезу внутри. Я не могу просто взять и заплакать на пустом месте. — А я Яна. Я… — Подруга Захара. Пришла узнать, как тебе живется в России, — странно представляет меня женщина. Я даже потерялась от неожиданности. Захара? Почему не папы? Девочка зовет отца по имени? — Соне семь лет, и она живет в России примерно месяц. Не больше. У нас если честно еще адаптация. Мы никого не знаем в этой стране, поэтому вы наш первый гость, ну кроме Захара. Действительно мы очень рады гостям. Не хотите чай? Я смотрю на Марию и не понимаю этого диалога. Будто она хочет меня предупредить, но я не понимаю корень разговора. — Да, если можно. Жду пока та скрывается за дверью и подхожу к рисунку девочки. Я хуже рисовала в ее возрасте, но годы учения и тренировок разным техникам сделали из меня художницу. Я прямо заставляла себя прорисовывать разные «завихрени», правильно держа руку, которая постоянно обрывала линию на холсте. И это было заметно. Я была своеобразной ученицей, была сама себе на уме, придумывая оправдания, что так и задумано. Так глупо! Соня же уже ведет кистью так, как мне удалось только к годам двенадцати. Представляете, что с ней будет в подростковом возрасте? — Очень красиво. Я, как учитель в художественной школе, могу с достоинством оценить этот шедевр. Учитель. Мне становится немного стыдно, что при моем таланте и стольких денег в прошлом, когда я могла открыть выставку своих картин, я стала обычным учителем. Но я горжусь, что свой труд не закопала, а передаю младшему поколению. — Спасибо. Я начала ходить в детскую художественную школу, только вот не долго отходила, и много рисую дома. Правда у меня пока начальный уровень, но я хочу стать художником. Я очень люблю смешивать краски. Очень скромный ответ. Я вижу, что уровень далеко не начальный. Меня завораживают взрослые мысли девочки. И если честно, она очень похожа внешне на самого Захара. Даже странно, что нигде нет информации о его дочери. Я прошерстила все, что можно. По данным интернета у него никогда не было семьи и дочери. Теперь у меня возникает вопрос, где ее мама? Глава 49 Глава 49 Яна Мария накрывает на стол в беседке у дома. Сегодня солнышко радует, поэтому, думаю, неплохая идея. — Соня, а чем ты еще увлекаешься? Кроме рисования, — между делом задаю вопрос. Обстановка за столом разряжается. Все улыбаются, поедая сладости, запивая ароматным чаем с медом. — Я танцую, точнее танцевала. Это что-то вроде кружка было, но мне нравилось. Между уроками русского и остальными уроками, это как глоток свежего воздуха. Мне кажется, я рано стала изучать предметы, — даже не верится, что я говорю с ребенком. Она кажется такой уже сообразительной, такой взрослой. В грудной клетке вдруг что-то сжалось. Как же я хочу тоже детей от любимого мужчины. Даже не думала, что это будет такой манией с моей стороны. Еще год назад я даже не задумывалась о детях, мечтая прокормить хоть себя. Да что уж там, до встречи с Захаром я не думала о детях в принципе. Но, как бы это смешно и нелепо не звучало, муж не разрешит мне родить от любимого мне человека. Вряд ли я теперь его встречу, ну того самого, от которого мурашки по коже, как во всех сказках про принцев. — Я уверена, что папа найдет тебе танцы и в этом городе. Москва — город возможностей, — говоря это накрываю ее руку своей. Мне хочется обнять девочку, но внезапно ее рука холодеет, и улыбка спадает с лица. Что-то изменилось… — Вы знаете моего отца? — Я не понимаю вопроса и переглядываюсь на няню. — Нет, смотрите на меня! Вы с ним знакомы? — Яна думала, скорее всего, что мы гостим с отцом. Захар Александрович не говорил вам… — Не перебивайте, Маша, — затыкает ей рот девочка, смотря на меня жалостливым, но требовательным взглядом. — Мой отец Шахов? — глядя прямо вглубь меня, Соня не сводит своих детских глаз, а я вся цепенею от этого разговора. Я сделала самую большую глупость, заявившись сюда. Она все поняла, прочитала мои мысли, хоть я и не произнесла ни слова. — Всегда знала, что он печется обо мне не просто так. Софья выбегает из-за стола и направляется к выходу, на ходу доставая куртку из шкафчика. — Соня… Няня пытается ее догнать, но та слишком быстро скрывается. Я так и сижу на месте, не понимая, что делать. Шахов меня убьет. Я не перестаю создавать ему проблем. — Соня не знала. А вы пришли, как бы от Шахова. И у нее давно была догадка. Она всегда спрашивает: зачем он вообще содержит ее и оплачивает все ее кружки, элитную школу. Не стоило вам приходить без согласия Захара, а мне вас впускать. Надеюсь, она успокоится и вернется. За территорию Соня не выйдет, но я пойду ее поищу и верну в дом. Говоря все это, няня натягивает резиновые сапоги и удлиненную куртку. На улице сухо, но ночью шел дождь, могу догадываться, что искать девочку она планирует по кустам и мокрому газону. Солнца нет, поэтому там достаточно влажно. Вздыхаю от собственной глупости. — Почему это стало тайной? — Я так же натягиваю плащ и собираюсь идти следом. Женщина, поняв мои намерения останавливает меня жестом руки. Она здесь решает, как лучше. Не я. Я только подкинула новых проблем, теперь женщине придется разгребать и пытаться найти нужные слова для ребенка. — Нет. Вам лучше уйти. Захар не хотел говорить девочке правду, поэтому, лучше вам у него спросить и не вмешивайтесь. Пожалуйста. Это ребенок. Не знаю, какие между вами отношения, но это его тайна и, если он молчит о ребенке, значит не доверяет. Слова ранят похлеще кинжала. Она права, он не доверяет мне, а я хотела доказать ему, что мне можно верить, что на меня можно положиться. Слезы сами катятся из глаз, предавая меня. Я не планировала давать слабину, но я так ошибалась, придя сюда, в этот дом. Не стоило. Сначала, действительно, нужно было спросить разрешения Шахова. Теперь я так сильно виновата перед ребенком. Я не хотела. — Он же делает несчастной Соню. Видно же, что ребенку нужна семья. — Я просто няня. До свидания. С этими словами она выбегает на крыльцо и скрывается. Я ее понимаю, она не хочет терять работу, потакая Шахову в этой лжи. Но ведь ребенок страдает, да и Захар скорее всего тоже. Я иду на выход. Не самое подходящее время, чтобы выяснять все. Маша права, лучше спросить у самого виновника этой лжи. Все страдают от решения Захара, в первую очередь он сам! — Вы быстро, — водитель пристально смотрит в зеркальце, наблюдая за моим припухшим лицом. Я уже успокоилась, но красные глаза выдают. — Отвезите меня домой, — не обращаю внимание на него, но легкую улыбку, тронувшую уголков губ все же подмечаю. Не понимаю его приподнятого настроения, и если честно, нет сил разгадывать очередной ребус. Все же Шахов странных людей нанимает на работу. Глава 50 Глава 50 Захар С пулей, поцарапавшей ногу, кровь перестала поступать в мозг. Иначе я не могу объяснить, почему раненный, в крови и после перестрелки я поехал именно в этот клоповник. Явно не потрахаться я приехал в этот день. Виолетта встретила меня без лишних слов. Не понимаю, что я тут делаю, но девчонка оказалась вполне себе адекватной. Обработав рану и перевязав ее, она пошла варить куриный бульон. — Не нужно, — останавливаю ее на пол пути. Не маленький, обойдусь без тарелки супа. — Я скоро ухожу. — Его всегда готовят больным. Мне не сложно. Курица с морозилки быстро разморозится в микроволновке, — поднимая плечики, пытается меня задержать на подольше. — Я не ем в непроверенных местах. — Ах да, ты в них только трахаешься. Я помню это правило, — с сарказмом огрызается девушка. Ее явно задели мои слова. — Не забывайся. — Ты не в том состоянии, чтобы заниматься сексом. То, что у меня окажется бинт ты тоже не знал, так зачем ты приехал?