У меня не произвольно дернулся глаз, и я скривилась так, будто проглотила тазик лимонов. От Максима это не укрылось. — Ты чего? — удивился он. — С некоторых пор у меня аллергия на автолюбителей, — скрипнула я зубами. Макс как-то странно на меня посмотрел, но промолчал. За всеми этими препирательствами я не заметила, как мы вышли к берегу озера вдали от того места где отдыхал Максим с приятелями. Сразу стало понятно, что сюда редко кто-то забредает. Небольшой островок был скрыт за раскидистыми ивами. Мокрая трава доставала мне чуть выше щиколоток и приятно холодила кожу. Ноги конечно сразу же промокли. Сделав очередной шаг, я поскользнулась и начала заваливаться вперед. Если бы не Макс я бы сто процентов пропахала носом гектар земли. Его сильные руки подхватили меня, дернули вперед и заключили в крепкие объятия. Почему-то стало очень приятно. От Максима веяло теплом и спокойствием. Я слушала равномерный стук сердца, пока его руки поглаживали мою спину. — Не испугалась? — прошептал он. — Нет. Я подняла голову и заглянула в глаза моего спасителя. Его задумчивый взгляд был направлен на озеро. У меня на душе разлилась волна спокойствия. Захотелось, чтобы это ощущение продлился как можно дольше. Я даже на мгновение забыла о навалившихся проблемах и том, что меня обнимает совершенно незнакомый мужчина. — Так что у тебя случилось? — тихо спросил он. Волшебное оцепенение спало, я помрачнела и вывернулась из его объятий. Подошла к берегу и пнула ни в чем не повинный камушек у кромки воды. — Я стабильно раз в год приезжаю сюда с приятелями. Отдохнуть, поплавать, сбежать от городской суеты, — неожиданно сказал Максим. — Зимой тоже? Ничего себе не отморозил? — съязвила я. Максим пропустил мою язвительность мимо ушей. Уставился вдаль и спустя минуту сказал: — Рассказывай! Сказано это было таким повелительным тоном, что я на секунду растерялась. — Давай. Легче станет. Может он и прав. Если честно надоело все тянуть на себе. В какой-то момент, когда Макс нежно обнимал меня за плечи, захотелось простого женского счастья. Иногда мне нужен рядом тот, на кого можно положиться и довериться. Конечно, у меня есть Ксюша, но я никогда не сваливаю на нее ворох своих проблем или плохое настроение. У нее своих забот хватает. Я кусала губы и решала, стоит ли посвятить в свои проблемы едва ли знакомого мне человека. Перекладывать с больной головы на здоровую — это эгоистично, но в конце и концов никто не просил его вмешиваться. Он сам полез с вопросами. — Так и будешь молчать? — напомнил о себе Макс. — Я тебя едва знаю. — Вот и считай этот разговор синдромом попутчика. Возможно, он прав. Выскажусь, так может хоть в голове просветлеет. Я присела на ствол большого срубленного дерева, которое выполняло здесь роль лавочки, и завела рассказ. Надо отдать должное Максиму, он слушал молча и ни разу не перебил меня. Я тяжело вздохнула, закончив свой монолог: — В общем-то, и всё. — Бред какой-то, — нахмурился Макс. — Я не вру, — обиделась я. — Да я не о том, — отмахнулся он. — Почему ты обязана что-то кому-то доказывать? Ты никогда не слышала о презумпции невиновности? Это полиция обязана искать улики против тебя, а пока их нет, ты считаешься не при чем. Нельзя посадить человека, если нет никаких доказательств. — Посадить может и нельзя. А вот то, что Ксюша лишится работы это факт. Пойми, для нее это больше, чем работа. Есть люди, которые ходят на работу, как на каторгу, а Ксюта летит на нее, и может дневать и ночевать там. Увольнение ее убьет. — На основании чего этот как его… — Владлен Дмитриевич, — подсказала я. — … Да, Владлен, собирается ее уволить? — А зачем ему основания? Он начальник. Что хочу, то и ворочу, — хмыкнула я. — Так дела не делаются, — отрезал Максим. Я пожала плечами. Что тут можно сказать? — Саш, но если этому кикимору так важно найти виновного, то почему он не привлечет профессионалов? — нахмурился мой собеседник. — Сказал, что нет нужных связей. — Ага, конечно, — не поверил Максим. — А мне то, что теперь делать? — буркнула я. — Ничего не делай. Пускай делом занимается полиция, а не хрупкая женщина. — Видел бы ты этого профессионала. Гонору больше, чем веса, — возмутилась я. — Все молодые такие, — хмыкнул он. — И как это мне поможет? — Да уж, — скривился Макс. — Судя по всему, придется напрячься и найти того, кто это сделал, — обреченно вздохнула я. — И как ты себе это представляешь? — фыркнул Максим. — Если отмести меня и Ксюшу, а мы явно не при чем, то остается всего пять человек, которые остались ночевать в особняке. В моих любимых детективах все начинается со сбора информации о подозреваемых людях. — Ты себя Джейн Марпл вообразила? — заржал Макс. — Ну, спасибо, — обиделась я. — Я не возраст имел в виду, — усмехнулся Максим. — А что мне еще остается? — вызверилась я. — Хрен забить на это все, — взревел мой собеседник. — Ты понимаешь своей головой, что это может быть опасно? — Ах, ну да, в тюрьме же лучше оказаться, — парировала я. — Никто тебя не посадит! Мы уставились друг на друга, как два разъярённых бизона. Не знаю, сколько бы это продолжалось, но Макс махнул рукой: — Ладно. Чем я могу тебе помочь? — Как я поняла ты здесь не в первый раз? — А что? Вас тоже бесит, когда собеседник на вопрос вопросом отвечает? — Коня через плечо, — огрызнулась я. Лицо у Максима вытянулась не хуже, чем у того коня, про которого я сказала, но на вопрос он ответил: — У моего приятеля здесь дом, я вчера об этом говорил. Пару раз в год выбираемся компанией на выходные. — Здесь же есть камеры, верно? — Полно. — А кто и где по ним следит за территорией? — На въезде охранный пункт, вероятнее всего, что там. — Я думала, что там пропускной пункт, — задумчиво протянула я. — Нет, точно там. Однажды мы с мужиками солидно так на грудь приняли. И Витька решил нас развести. Точнее решил он ещё в Москве, но осуществить задумал здесь. Купил в какой-то лавке приколов приспособление на вроде виселицы, залез на дерево, натянул на себя веревки и повис на ветке возле дома, где мы отдыхали. Возвращаемся мы с озера, а там он весит. Протрезвели все моментально. Ещё не успели ничего предпринять, как к нашему дому подрулил военный УАЗик, а из него двое охранников вылетели. Одного я узнал, он нас в тот день на территорию поселка пропускал. Оказывается, они этого юмориста по камерам увидели и поспешили к нам, чтобы мы не успели весь поселок на уши поднять. Вот тогда я и узнал, что камер тут много и бдят за территорией днём и ночью. — Как бы мне туда попасть, — пробормотала я. — Нам. — Ты-то тут при чем? — Настоящий мужчина никогда не бросит в беде красивую женщину. — Тоже мне мужчина нашелся, — буркнула я, но на душе стало легче. Вдвоем не так страшно, даже если твой спутник тот ещё полоумный. — Чем я тебе не угодил? — состроил он обиженное лицо.