— Без разницы, — махнул рукой Владлен. Роман разлил коньяк по бокалам и протянул один Суханову. Владлен сел ровно на диване. Полянский пристроился в кресле напротив. — Что тебя привело в родные земли? — спросил Роман, делая глоток. — Хотел навестить могилу отца. — Не часто ты это делаешь, — заметил Полянский. — Работы много. Не всегда удается вырваться. — Сегодня получилось, — заметил Роман. — Мне нужен был совет, — глухо сказал Суханов, отпивая разом половину коньяка из бокала. — Получил? — хохотнул Полянский. — Выговорился, — мрачно буркнул Владлен. — И как, помогло? — Не очень, — ответил Суханов и перевел разговор: — Я думал в деревне никого не осталось. — Как видишь, не все предпочитают город, — развел он руками. — В городе нет счастья, есть лишь суматоха, — криво усмехнулся Владлен. — О, философия в гости пожаловала, — повел шеей Полянский. — Я иногда думаю, что зря уехал отсюда в поисках денег. Это единственное место, где я был счастлив, — не обратил внимания на его слова Суханов. — Люди думают иначе. — Значит, они никогда не были по-настоящему счастливы. — Хочешь сказать, что тебе деньги счастье не принесли? — спросил Роман с сарказмом. — Мое счастье закончилось со смертью отца. — У тебя есть работа, дети, крыша над головой. Что тебе ещё надо? — недоуменно возразил Полянский. Его начал напрягать этот нелепый разговор. — Дети…, — Владлен покрутил бокал в руках. Роман непонимающе воззрился на Суханова. — Вот что я сделал не так? — Ты о чем? — Дети выросли. Я старался дать им все. Работал сутками, как проклятый. А они меня ни в грош не ставят, — бухнул он стаканом об столешницу. Суханов посмотрел на Полянского, но тот лишь неопределенно пожал плечами. — Подарил сыну на совершеннолетие машину, а он закатил мне скандал, — продолжил Владлен. — Цвет не понравился? — фыркнул Роман и налил вторую порцию коньяка. — Сказал, что ненавидит мерседесы. Что лучше бы я ему ничего не дарил, чем эту чёртову железяку. — Чем ему старина "мерин" не угодил? — удивился Полянский. Суханов безнадежно махнул рукой. — Чтобы меня позлить. Знает, гаденыш малолетний, что я другие марки не признаю. — Почему? — удивился Роман. — В память об отце. Он любил свой старый мерседес, а я видимо пошел по его стопам, — пожал плечами Владлен. — Да, помню, как вы могли сутками из гаража не выходить. — Хорошие были времена. Счастливые, — горько вздохнул Суханов. — Я и своих детей хотел так же воспитать. Брал с собой в гараж. Отца уже давно нет в живых, а у меня осталась привычка по выходным ковыряться в моторе. Не поверишь, но ни разу в автосервис не обращался. — Хорошая экономия, — кивнул головой Роман. — Не в этом дело. Отец так научил разбираться во всем, что мне не требуется помощь. Хотел свои знания и детям передать, особенно сыну, а они нос воротят. Не по нраву им, видите ли, в железе копаться. — Так может в этом и причина? — В чем? — недоуменно спросил Владлен. — В том, что это нравится тебе, но это не значит, что это должно нравиться твоим детям. Ты пытался понять к чему у них лежит душа? — Нет, — помрачнел Суханов. — А ещё удивляешься скандалу, — усмехнулся Полянский. — Если бы он только скандал закатил. Он разбил новый автомобиль вдребезги. Железка не подлежит восстановлению. — И что будешь делать? — Ничего не буду, — залпом выпил коньяк Суханов. — Разбил, пусть пешком ходит. — А дочь что? — И дочь такая же, — махнул рукой Владлен. — Тоже машину разбила? — Нет, но тоже не обрадовалась подарку. — Ты и ей мерс подарил? — покачал головой Роман. — Да. — Разбаловал ты их. — А как иначе? — удивился Суханов. — Они без матери росли, я работал постоянно. — И что? — возмутился Полянский. — Так половина страны растет, но в жопу никому не дуют. — Возможно, ты прав. Надо было держать их в ежовых рукавицах. Полянский покачал головой. — Нет, Владлен, во всем должен быть баланс. А ты бросаешься из крайности в крайность. Кстати, а куда их мать делась? — Сбежала. — Кто ж по своей воле от денег бежит? — удивился Полянский. — Я тогда ещё не был богат. Она сбежала после рождения Павла. Не хотела нищей жизни. — А где она сейчас? — Кто знает, — зевнул Владлен. — Скажи лучше, что мне с сыном делать? Всё-таки он мой приемник. — Поговорить, Владлен, поговорить. — Ты прав, — ответил Суханов, засыпая. — Наутро он уехал, даже не попрощавшись. Я проснулся, а его уже и след простыл. Возможно, ему стало неудобно, что вывалил на меня свои проблемы. Всё-таки мы никогда не были близки, — пожал плечами Полянский. — Скорее всего, ему просто надо было высказаться, — вздохнула я. — Возможно. Только не того он собеседника нашел. Ему следовало разговаривать с собственными детьми, а не с человеком, которого он не видел больше двадцати лет. — Когда это было? — перебил его Макс.