Конечно, мне хотелось узнать все и прямо сейчас, но я понимала, что пока дело не завершено, Смирнов и рта не откроет, поэтому придется ждать. К тому же я собиралась пойти к главврачу и попросить меня выписать. Лежать в больнице я не собиралась. Я вполне прекрасно себя чувствовала, что бы мять своим телом казенные простыни. Смирнов уловил мое настроение и, быстро попрощавшись, ретировался из палаты. Глава 32 Я не стала ждать у моря погоды и рванула на поиски доктора. Постучавшись в его кабинет и услышав: «войдите», рванула дверь на себя и ввалилась в помещение. Мужчина сидел, склонившись над медкартами, но поднял голову на шум и, нахмурившись, спросил: — Соколова, верно? — Да, — отрапортовала я. — Вам нужен покой. Вернитесь в палату, — спокойно произнес он. — Начнется обход, и я зайду к вам. — Я прекрасно себя чувствую и мне не нужен никакой покой. Выпишите меня, пожалуйста, — взмолилась я. — Об этом не может быть и речи, — возмутился он. — Простите, эээ… — Антон Васильевич, — подсказал врач. — Уважаемый Антон Васильевич, я себя прекрасно чувствую, так почему бы не выписать меня и не освободить место для более нуждающихся, — заискивающе предложила я. — Нет, — категорично отрезал он. — Вас привезли еле живую. Вы только вчера пришли в себя. — Я домой хочу, — заныла я. — Вернитесь в палату или я буду вынужден вызвать ваших родственников. Я ещё вчера обратил внимание, что кхм, они вас могут приструнить. Я нахмурилась. — Вы не можете держать меня тут силой. Сбегу, — пообещала я. — Тогда останетесь без выписки и будете на работе объяснять, почему прогуляли столько дней. Вот ведь гаденыш. Я тяжело задышала и, не желая отвечать, выскочила за дверь. В палате на тумбочке стояла тарелка с едой и стакан с чаем. Видимо пока меня не было принесли завтрак. На вид вполне сносный омлет, овсяная каша и бутерброд с сыром. Частично умяв еду, я устроилась на стуле у окна с чаем и задумалась, переваривая события последних дней. Чем я так помешала Павлу и Анне, что они решили убрать меня? Неужели они так боятся своего отца, что проще убить человека, чем признаться в краже автомобиля. Сомневаюсь, что старший Суханов по достоинству наказал бы собственных деток. Так в чем причина? О том, что Павел убил трёх девушек, я не знала. Да, они пропали после общения с ним, но вешать на него убийство без доказательств я не собиралась. Чем же тогда я так не угодила им? В дверь постучали, прерывая мои сумбурно скачущие мысли. — Войдите, — сказала я, поворачиваясь к двери. Она открылась, и появился Макс с огромным пакетом в руках. — Эээ… привет. Я вчера не подумал, что ты можешь быть голодна и не принес ничего. Вот, — протянул он мне пакет. — Поставь где-нибудь, — пожала я плечами и отвернулась. Я была слегка обижена на него. Наорал на меня вчера и ушел, даже не извинившись. — Саш, — подошёл он вплотную и опустил руку мне на плечо. — Как ты себя чувствуешь? Я повела плечами, сбрасывая его руку, и вскочила на ноги. — Нормально. — Я беспокоился, — тихо признался Макс. — Заметно, — хмыкнула я. — Так беспокоился, что пообещал убить. Хороша забота. — Это я так, на эмоциях ляпнул, — смутился он. — Сегодня за дверью оставил? — поинтересовался я. — Что? — не понял он. — Эмоции свои. Потому что если нет, то лучше выйди, выплюнь их и тогда возвращайся, — съязвила я. Макс расплылся в широкой улыбке. — Узнаю старую язву. — Кто тут старая? — взревела я. В дверь заглянула медсестра: — У вас все в порядке? — Да, — рявкнули мы одновременно. Медсестра испуганно скрылась за дверью. — Пойдешь со мной на свидание? — неожиданно спросил Макс. Я удивлённо уставилась на него. — Чего это ты? — Ну, — замялся он. — Понравилась ты мне. — Я не хожу на свидания, — отрицательно покачала я головой. — Почему? — Время нет, — пожала я плечами. Макс набычился. — Значит, чтобы провести с тобой время надо обязательно влезть в какую-нибудь авантюру? — взревел он носорогом. — Слушай, — устало произнесла я. — Меня не интересуют мужчины. — Не понял, — нахмурился Максим. — Ты это, что, по девочкам? Я опешила. — По каким на хрен девочкам? — заорала я. — Сама же сказала, — пошел на попятную Макс. — Я не это имела в виду. — А я не виноват, что ты не можешь два слова сформулировать. — Кто? — взревела я. — Ты! — ответил в тон Макс. Дверь распахнулась. — Вот, Антон Васильевич, муж с женой выясняют отношения на всю больницу, — ткнула в нас пальцем медсестра. — Он мне не муж. — Она мне не жена, — завопили мы одновременно. Антон Васильевич некультурно заржал. — Катюша, идите, — обернулся он на пунцовую коллегу. — А вы, господа, тише. Всю больницу на уши поставили, — укоризненно сказал нам и вышел. — Это все ты виноват, — уставилась я на Макс.