– Ялова тоже так думает. Если ты только сунешься к ней… – Круча нарочно замолчал. Он не хотел сыпать угрозами в присутствии Агнессы. А они у него реальные. Уж кто-кто, а Сафрон знал это по себе. – Ну, если заявы нет… – Заявы нет. Но есть я. И дело ты будешь иметь со мной. – Ух, как страшно, – съязвила Агнесса. Но Круча лишь иронично подмигнул ей и ушел, оставил после себя запах дешевых сигарет и предчувствие скорой грозы. – Зачем он про военкомат сказал? – спросила Агнесса. – А чтобы страху на тебя нагнать и за жабры держать. – Боялась я!.. Кто видел, как я стволы выносила? – На этом и стой. – Эй! – Агнесса подняла руку и щелкнула пальцами. – Двойное виски с содовой! – И шлемку баланды, – добавил Сафрон. – Типун тебе на язык! – Типун тебе, сама знаешь куда. А насчет виски ты неплохо придумала. – Кто такая Ялова? – Я бы с ней развлекся, – ответил Сафрон. Нет, не могла эта телка заявить на него. Слишком она пугливая для этого. А то, что Круче пожаловалась, так этот волчара без мыла в любую задницу влезет. Закрутил бабу, разговорил, вот она ему и ляпнула. Нет, не надо ее наказывать. А насчет ограбления неплохо было бы узнать. Класть он хотел на то, что думают о нем в мусарне, но не было у него никакого желания носить на себе чужую вину. – Может, и Круча на нее запал? – вслух спросил авторитет у самого себя. – А он что, не человек? Сафрон пожал плечами. Человек он, этот Круча, или нет, но связываться с ним из-за какой-то бабы не хотелось бы. Марина правильно сказала, вокруг столько молодых и красивых, только успевай поворачиваться. Нет, не станет он предъявлять. Но разобраться надо. Марина приоткрыла дверь, не снимая цепочки. – А, это вы! – Она натянуто улыбнулась, открыла дверь и отошла в сторонку, пропуская Степана в дом. – Как настроение? – спросил он, заглянув в гостиную. – Хуже некуда. – Понимаю. – Кофе? – Не откажусь. Дверь в спальню была открыта. Степан заглянул и туда. Шкаф у стены, все вещи на местах. Следы преступления уничтожены, но вряд ли Марина сделала это из злого умысла. Золото не было застраховано, претензий на возмещение убытков не будет. А какой тогда смысл себя обворовывать? Руки у нее уже не дрожали. На сей раз она не просыпала кофе мимо турки и конфорку зажечь не забыла. – Извините, не удержался, заглянул к Сафрону на огонек, – сказал Степан. – А зачем извиняться? – Марина настороженно глянула на него. – Мне кажется, ему не понравилось мое любопытство. – Думаете, он отыграется на мне? – Я его предупредил. Если он хоть пальцем к вам прикоснется!.. – Степан затянул паузу. – А он послушается? – А зачем ему портить со мной отношения? – А у вас отношения? – Он закон нарушает, я его защищаю. Я волк, он заяц. – Не похож он на зайца. – Похож не похож, а все равно когда-нибудь допрыгается. Вместе со своей подружкой, – проговорил Степан. Он ведь нарочно сказал Агнессе про военкомат. Капитан Копейко дал показания, даже опознал Агнессу, но потом вдруг резко пошел на попятную. Не было ее там, да и все тут! Понял, что могут возникнуть проблемы, и повернул назад. Но на него можно было надавить. Агнесса должна это понимать и жить под напряжением. Агнессу задело за живое, и Степан это заметил. Разволновался и Сафрон. Скорее всего, он тоже участвовал в нападении на украинский военкомат. Но история с Яловой его не тронула. Ни малейшей искорки в глазах, которая выдала бы причастность к ограблению. Тревога – да, была. Но лишь из опасения попасть под раздачу без всякой на то вины. – Вы ее в чем-то подозреваете? – спросила Марина. – Не просто подозреваю. Я знаю. Не хватает доказательств. – Это мне знакомо, – сказала она и вздохнула. – Что знакомо? – Когда не хватает доказательств и тебя подозревают в том, чего ты не совершала. – Это вы о чем? – Все равно ведь узнаете. Или уже?.. – Что уже? – Моего мужа убил мой любовник. Степан заинтригованно вскинул брови. – Он хотел представить это как попытку ограбления, – продолжала Марина. – Но был свидетель, он его опознал. – И почему не хватило доказательств? – Потому что свидетель отказался от показаний. Его заставили это сделать. – Кто? – На него надавили. Возможно, вы знаете эту историю. Пантелей не просто преступник, он вор в законе. – Пантелей?.. – Степан нахмурился. Да, он слышал о таком персонаже, знал историю про убийство, которое тот совершил. Но опер мог сказать этой женщине и кое-что еще. – Нет, он больше не в законе. – Как не в законе? – Раскороновали его в зоне. Насчет подробностей не в курсе. – Возможно, вы знаете, что вместе с ним обвиняли и меня. Как будто мы были в сговоре. Степан качнул головой. Он в это дело не вникал. – Доказательств, как вы говорите, не хватило, дело замяли. Я не знала, куда бежать от этого позора. Вы, наверное, думаете, что я действительно была в сговоре, да? – Марина чуть не плакала, глядя на Степана. – Нет, я так не думаю. – Но будете думать. Игорь был значительно старше меня. Он оставил мне богатое наследство.