– А что с ней такое? – тихо спросил Елисей. – Ноги болят. Врачи сказали, тут ванны целебные, вот мы и приехали, – так же тихо вздохнул горе-продавец. – Ну, то беда не беда, – усмехнулся Елисей, хлопнув его по плечу. – За мной ступай. Ты чего покупать-то хотел? – Так хлеба бы нам, яичек, маслица, колбасы какой, – принялся перечислять студент. – Понятно. Готовить небось самому приходится? – с улыбкой уточнил Елисей. – А делать этого толком и не умеешь. – Тебя как звать, горе луковое? – рассмеялся Елисей. – Дмитрий. Митя, – улыбнулся в ответ студент. – А правда, как вы угадали, что я готовить не умею? – А ты продукты перечислил, которые и готовить не надо. Нарезал да ешь, – усмехнулся Елисей. – Ладно, не горюй. Сейчас купим все. А дома потом с тобой все и посчитаем. Ты цену плаченую только запомни сам, чтобы потом не сказал, что я обманул. И еще, ты в торг не влезай. Я сам. Митя согласно кивнул, отлично понимая, что этот юный казачок чувствует себя в местных реалиях, как рыба в воде. Так и получилось, уже спустя два часа они шли к усадьбе, где они с матерью сняли комнаты, нагруженные, словно верблюды. Казак умудрился накупить столько всего, что Митя только глазами хлопал. И при этом уплатил за купленное всего четыре рубля с полтиной. А самое удивительное, что в эту цену вошли и мешки, в которые они грузили покупки. Они добрались до дома, и Елисей, отдав мешки Дмитрию, указал на лавочку у крыльца, сказал: – Ты неси трубы, а я тебя здесь подожду. – Так давайте в дом пройдем, – засуетился Митя. – Я вас с маменькой познакомлю. Вы, Елисей, меня так выручили, что и сказать нельзя. – Не до гостей сейчас маменьке твоей, – качнул парень головой. – Запомни, Митя. Женщина, любая, не важно, какого возраста и сословия, очень не любит, когда ее неубранной или больной застают. Так что ступай. Только ты не затягивай, а то у меня еще дела есть. – Конечно, конечно, – снова засуетился Митя. – Я только мешки на кухню снесу, трубы возьму и сразу назад. С этими словами он поставил саквояж на крыльцо и, ухватив мешки, скрылся в доме. – Вот дурень-то, прости господи, – тихо рассмеялся Елисей. – Вот уж точно юноша бледный со взором горящим. Не от мира сего, – добавил он, усаживаясь на лавочку и вытягивая ноги. Спустя минут десять за приоткрытой дверью послышались шаги и на крыльцо выскочил Митя, распахивая створку перед тяжело двигавшейся женщиной средних лет. – Похоже, что-то с почками, – отметил про себя Елисей, окинув быстрым взглядом ее лицо, еще не успевшее увянуть от болезни. – День добрый, сударыня, – не спеша поднявшись, поздоровался парень, слегка склонив голову. – Здравствуйте, молодой человек. Митя описал мне вас в таких восторженных тонах, что я не удержалась и решила сама посмотреть на вас, – улыбнулась женщина. – Он сказал, что вы купили все оптические приборы. Так ли? – Еще не купил. Жду, когда он остаток принесет, – усмехнулся Елисей в ответ. – Да, конечно, – снова засуетился Митя. – Вот они, извольте взглянуть, – он протянул парню два кожаных футляра. Быстро проверив обе трубы и убедившись, что стекла целы, Елисей убрал их обратно и, кивнув, велел: – Давай считать. Три трубы по семь. Двадцать один. Одна по четырнадцать, тридцать пять. Два бинокля, сорок пять. Итого восемьдесят целковых. Верно ли? – повернулся он к студенту. – Поразительно! Маменька, он в математике лучше меня понимает, – восторженно ахнул Митя, повернувшись к матери. – Вы забыли вычесть стоимость продуктов, Елисей, – вздохнула женщина. – Да бог с ними, сударыня, – махнул Елисей рукой. – Офицерской вдове не жалко. Мне оптика важнее, – заверил парень, быстро отсчитывая нужную сумму. – Спаси тебя Христос, казак, – тихо вздохнула женщина, крестя уходящего парня вслед. * * * – Так ты сможешь это сделать или нет? – теряя терпение, спросил Елисей. – Да могу, конечно, – отмахнулся Изя. – Дай три дня, все будет. Ты мне лучше скажи, как ты умудрился все это провернуть? – Изя, ана сени[1], – зашипел парень, – пятый раз тебе повторяю, ничего я не делал. Сам знаешь, твои племянники только начали узнавать, куда они ходили и чем занимались. Так что забудь за эту историю. Совсем забудь. – Вот и я думаю, что не вяжется как-то, – упрямо покачал здоровяк головой. – Ты еще ничего не узнал толком, а там уже всё. В смысле совсем всё. – Вот и успокойся, – удрученно покачал головой Елисей. – Лучше делом займись. И запомни, тут точность очень важна. Это прицел для дальней стрельбы будет. А на больших расстояниях, на волос в сторону, в конце полета пули уже аршином станет. – Да понял я, понял, – выйдя из себя, пьяным буйволом взревел Изя. – Сказал же, дай три дня, все будет. И винтики в нужных местах поставлю, чтоб ты мог тот прицел подправлять, как тебе надо. В общем, все будет, как ты нарисовал. Тут кислоту тебе привезли, – помолчав и успокоившись, добавил он. – Денег сколько и когда? – деловито уточнил Елисей. – Потом разберемся, – отмахнулся здоровяк. – Ох, Изя, в который раз спрашиваю, кто из нас еврей, – расхохотался парень. – А то ты сбежишь куда, – фыркнул здоровяк, усмехнувшись в ответ. – Сам же через два часа прибежишь, еще какую придумку принеся. – Это да, – продолжая посмеиваться, согласился Елисей. – Тут прямо скажу, повезло мне с тобой. Мастер, каких поискать. Только дурной по жизни, словно увалень деревенский. – Чего это я дурной? – удивился Изя. – Из-за вопросов твоих, – коротко объяснил Елисей, постучав согнутым пальцем себе по лбу. – За такие вопросы, мявкнуть не успеешь, как в кутузке окажешься и меня за собой утянешь. – Ну, извини, – развел здоровяк руками. – Я уж который день в себя прийти не могу, после тех известий. Там, говорят, такая бойня была, что и глянуть страшно. – Больше слушай, – отмахнулся Елисей. – Забыл, как простая шутка может сплетней обернуться? – Это да. Это запросто, – закивал Изя. – Ты мне вот что скажи, а такие приборы, они у военных как, спросом пользуются? – А сам как думаешь? – хмыкнул Елисей. – Особенно ежели стекла ровные, и картинка в них не размывается. – И прицел твой тоже? – не унимался здоровяк. – А вот тут смотреть будем, – задумчиво качнул парень головой. – Таких прицелов тут еще не используют. – А где используют? – тут же заинтересовался Изя. – За границей. Не помню, то ли в Англии, то ли в САСШ, – ушел парень от прямого ответа. – А ты о них тогда как узнал? – растерялся здоровяк. – Самому бы знать, – снова помрачнел Елисей. – Ох, прости, – сообразив, что влез, куда не надо, повинился Изя. – Да ладно. То не твоя вина, а моя беда. Ты ручки для письма сделал? – сменил Елисей тему. – Пять штук, – гордо кивнул мастер. – Разбираешь ее, сверху шпенек покрутил, когда перо в чернила опустил, и пиши три дня где угодно. – Не текут? – деловито уточнил Елисей. – Обижаешь, – фыркнул Изя. – Молодец. Одну ручку перед отъездом мне отдашь. Буду в крепости господ офицеров ею соблазнять, – усмехнулся парень, подмигнув партнеру. – Так возьми сейчас, – пожал Изя плечами. – Ты ж на базар пойдешь? – Ну да. – Вот там ее и покажи. Вроде что-то на бумажке на ходу пишешь. – Согласен. Давай, – тут же поддержал Елисей идею. – Ты когда обратно собираешься? – спросил здоровяк, передавая ему уже заправленную так называемую «вечную» ручку. – А что, надоел уже? – поддел его Елисей. – Да ну тебя, – возмутился Изя. – Мне наоборот лучше, когда ты в доме ночуешь. – Чего так? – удивился Елисей. – А ты с оружием, – вздохнув, нехотя признался здоровяк. – Вроде мужчин в доме хватает, да сам знаешь, не воины мы. А тебя вон даже офицеры не задевать стараются. Околоточный, и тот первым здоровается. – Ну, так-то да, – протянул Елисей. – Ладно, пойду. Нужно еще капсюлей и свинца прикупить.