Надо бежать. Катька на дереве, думаю, ее магия не достанет, тем более она сама маг. После последней критической ситуации я до сих пор еще не отошла, а ведь меня только слегка задело. Но вот как же поросятки? — Погодите, вы неправильно нас поняли. Да, Рейм не очень общителен и не отличается коммуникабельностью, — начала блондинка. Видимо, Рейм — это памятник с ушами, вселяющий ужас. — Но мы пришли с добром. Ага, как данайцы. Троя после них так и не оправилась. Видимо, по моему лицу девушка поняла, что сказала что-то не то и глубоко вздохнула. — Я тоже с Земли. А вот это верный аргумент. — Брехня, — дала о себе знать с макушки дерева Катька. — Совсем нет. Я, как и вы, в свое время попала в междумирье. Поступила в академию учиться. И, серьезно, мы не причиним вам вреда. Неужели вы меня боитесь? — улыбнулась девушка. — Вас — нет. А вот его — да, — кивнула я на эльфа. — Гыр, первый раз на тебя такая реакция. Обычно ты только в лабиринте внушаешь ужас, — рассмеялась блондинка. Что такое лабиринт? У эльфа фамилия Гыр?! Я совершенно невежливо вытаращилась на ушастый памятник. — Ха! Я так же выглядела, когда узнала, — хмыкнула девушка. — Но давайте уже знакомиться. Я Наталья Горская, а это мой жених Рейм Гыр. И выжидательно посмотрела на меня. А я, настороженно поглядывая на парочку, присела к костру. — Она головой повредилась, — раздалось возмущенное бормотание Катьки. Может, врагиня была права, и я зря пошла на контакт. Но вдруг эти двое помогут вернуться домой? Ради такого шанса стоило рискнуть. — Я Юля Исаева, а то чудо, что сидит на дереве, это… — Не смей говорить мое имя! Вдруг они нашлют на меня порчу! — перебила врагиня. Даже мне после таких «умных» аргументов стало неудобно перед… гостями. — Она немного ку-ку, — попробовала улыбнуться я. — Ваша подруга… — начала Горская. — Мы не друзья! — теперь уже в один голос закричали мы с Катькой. Рейм с Наташей переглянулись. — Кстати, — подал наконец голос эльф. — Проклятие можно наложить и без знания имени. Столько способов… — А я говорила — они нас в могилу сведут! — снова завыла на дереве Волкова. А Гыр получил от невесты тычок в бок за инициативу. — Это я сведу тебя в могилу, если не заткнешься! — прорычала я вверх Катьке. — У нас есть с собой еда, — как бы невзначай обронил Гыр. Недюжинного ума мужчина, выбрал верный довод, способный сломить Катькино сопротивление. — Вы ведь не случайно сюда попали? — поинтересовалась я, разворачивая сникерс. Горская вздохнула. — Нет, мы пришли за вами. Над поляной повисла тяжелая тишина, и девушка поспешила продолжить. — Попаданцы не редкость в межреальности. Чаще всего сюда бывают санкционированные попадания и людей уже встречают. Но бывают и редкие исключения, — старалась подобрать слова Наталья. — Такие, как мы, — предположила я и оказалась права. — Именно. Я должна извиниться, что не удалось сразу вас забрать… — начала девушка, но ее перебили. — Извиняться надо не тебе, а Дазару. Я вообще не понимаю, почему это мы должны решать его проблему? — нахмурился Рейм. — Ты же знаешь, он сейчас с братом и не может сам, — сказала Горская. Не знаю, кто такой Дазар, коллега или начальник, но мне понятен менталитет этого мира. Все как у нас. Это дает надежду, что мы найдем общий язык, и шанс на возвращение. — Все же что-то не сходится, — раздался сзади голос Волковой. Та спустилась со своего насеста и сейчас гипнотизировала гостей. — А если бы нас за все это время убили? Съели? Украли? — Да кто бы позарился на тебя… — пробормотала я, не удержавшись, и громче добавила: — К тому же, не ты ли хотела отправиться на поиски местных жителей? Ну так вот они, получи — распишись. — Поговори у меня еще, — прищурилась Волкова. — Почему мы должны верить в то, что они сказали? — Причин нет, но и самим нам отсюда не выбраться, — сообщила я врагине. А наши гости сидели и смотрели на нас, просто давая время смириться с тем, что придется довериться незнакомцам. — Что будем делать? — повернулась Катька к сидевшей напротив паре. — Может, поедим, а потом отправимся порталом до дома? Там для вас уже приготовили комнаты. А утром в спокойной обстановке все обсудим, — предложила Горская. — Можно мне взять моих поросят? — вскинулась я. Над поляной вновь повисла тишина. — Вот этих? — эльф показал на съевших свои фрукты пятачков, сейчас рядочком развалившихся на травке. — Именно, — подтвердила Волкова. — Недавно мы убили их мать, и Юлька привела сироток к нам. Удочерила… Усыновила… В общем, вы меня поняли. — А им не лучше будет в дикой природе? — нерешительно поинтересовалась Наталья. Я нахмурилась, а эльф прояснил ситуацию. — Нет. Они лишились матери еще до того, как вступили во взрослый период. Тот, кого они видят первым, становится для них новой семьей, если, конечно, особь не стала самостоятельной. Без нее, — кивок Гыра в мою сторону, — они погибнут. Зато хрюндики очень полезны. — Хрюндики? — переспросила я. — А когда они достигают нужного возраста для самостоятельной жизни? — уточнила Волкова. — Эти приблизительно лет через десять, — просветил нас эльф и предложил мне: — Я одолжу книгу, чтобы вы могли почитать об этом виде, когда придем к Дазару. — Да, Исаева, ты попала, — протянула врагиня, а я лишь пожала плечами. Десять лет — не такой уж большой срок и, если удастся вернуться домой, можно рассмотреть вариант взять их с собой. Можно ведь? Об этом я и поинтересовалась у наших гостей. Те переглянулись, и ответила мне Наташа. — Может, лучше все по порядку рассказывать? Давайте дома все обсудим. Но со своими… хрюндиками вам расставаться не придется, — успокоила меня Горская. — А что у нас на ужин? — влезла Катька. — Сосиски! — воскликнула Наташа, а Гыр только хмыкнул на это. Первая хорошая новость за долгое время. * * * Чирик… Чирик… Красивый ухоженный сад предстал пред моими глазами, когда мы вышли из портала. Бывают такие открытки: уютный дом, симпатичный и снаружи, и внутри, миленький сад, немного диковатый. Я часто смотрела на такие и думала, что там водятся сказки. Конечно, с уверенностью говорить рано, но, судя по всему, здесь существует какое-то подобие цивилизации. И, возможно, этот мир может оказаться невероятно красивым, но все равно хочется домой. Все эти дни я глушила в себе мысли о родных, друзьях, о работе и квартире. Это то, что было мне дорого, то, о чем я тосковала и то, что любила. Невероятно тяжело в один миг от всего отказаться.