Сладостный день возвращенья увидеть, чем, бедствий избегнув В дом возвратиться, чтоб пасть пред своим очагом, как великий Пал Агамемнон предательством хитрой жены и Эгиста. 235 Но и богам невозможно от общего смертного часа Милого им человека избавить, когда он уж предан В руки навек усыпляющей смерти судьбиною будет». Так отвечал рассудительный сын Одиссеев богине: «Ментор, не станем о том говорить мы, хотя и крушит нам 240 Сердце оно; уж его возвращения мы не увидим: Черную участь и смерть для него приготовили боги. Я же теперь, о ином вопрошая, хочу обратиться К Нестору – правдой и мудростью всех он людей превосходит: Был, говорят, он царем, повелителем трех поколений, 245 Образом светлым своим он бессмертному богу подобен – Сын Нелеев, скажи, ничего от меня не скрывая, Как умерщвлен был Атрид Агамемнон пространнодержавный? Где Менелай находился? Какое губящее средство Хитрый Эгист изобрел, чтоб удобнее сладить с сильнейшим? 250 Иль, не достигнув Аргоса, еще меж чужими людьми он Был и врага своего тем отважил на злое убийство?» «Друг, – Телемаху ответствовал Нестор, герой геренейский, – Все расскажу откровенно, чтоб мог ты всю истину ведать; Подлинно так все случилось, как думаешь сам ты; но если б 255 В братнем жилище Эгиста живого застал, возвращаясь В дом свой из брани троянской, Атрид Менелай златовласый, Трупа его бы тогда не покрыла земля гробовая, Хищные птицы и псы бы его растерзали, без чести В поле далеко за градом Аргосом лежащего, жены 260 Наши его б не оплакали – страшное дело свершил он. Тою порою, как билися мы на полях илионских, Он в безопасном углу многоконного града Аргоса Сердце жены Агамемнона лестью опутывал хитрой. Прежде самой Клитемнестре божественной было противно 265 Дело постыдное – мыслей порочных она не имела; Был же при ней песнопевец, которому царь Агамемнон, В Трою готовяся плыть, наблюдать повелел за супругой; Но, как скоро судьбина ее предала преступленью, Тот песнопевец был сослан Эгистом на остров бесплодный, 270 Где и оставлен; и хищные птицы его растерзали. Он же ее, одного с ним желавшую, в дом пригласил свой; Множество бедр на святых алтарях он сожег пред богами, Множеством вкладов, и златом и тканями, храмы украсил, Дерзкое дело такое с нежданным окончив успехом. 275 Мы же, покинувши землю троянскую, поплыли вместе, Я и Атрид Менелай, сопряженные дружбою тесной. Были уж мы пред священным Сунионом, мысом Аттийским; Вдруг Менелаева кормщика Феб Аполлон невидимо Тихой своею стрелой умертвил: [20] управляя бегущим 280 Судном, кормило держал многоопытной твердой рукою Фронтис, Онеторов сын, наиболе из всех земнородных Тайну проникший владеть кораблем в наступившую бурю. Путь свой замедлил, хотя и спешил, Менелай, чтоб на бреге Честь погребения другу воздать с торжеством надлежащим; 285 Но когда на своих кораблях крутобоких опять он В темное море пошел и высокого мыса Малеи Быстро достиг – повсеместно гремящий Кронион, замыслив Гибель, нагнал на него многошумное ветра дыханье, Поднял могучие, тяжкие, гороогромные волны. 290 Вдруг корабли разлучив, половину их бросил он к Криту, Где обитают кидоны у светлых потоков Ярдана. Виден там гладкий утес, восходящий над влагой соленой, В темное море вдвигаясь на крайних пределах Гортины; Там, где великие волны на западный берег у Феста 295 Нот нагоняет и малый утес их дробит, отшибая, Те корабли очутились; проворством спаслися от смерти Люди; суда ж их погибли, разбившись об острые камни. Пять остальных кораблей темноносых, похищенных бурей, Ветер могучий и волны ко брегу Египта примчали. 300 Там Менелай, собирая сокровищ и золота много, Странствовал между народов иного языка, и в то же