Гладкий потом пододвинула стол; на него положила Хлеб домовитая ключница с разным съестным, из запаса Выданным ею охотно; на блюдах, подняв их высоко, Мяса различного крайчий принес и, его предложив им, Кубки златые на браном столе перед ними поставил; 140 Начал глашатай смотреть, чтоб вином наполнялися чаще Кубки. Вошли женихи, многобуйные мужи, и сели Чином на креслах и стульях; глашатаи подали воду Руки умыть им; невольницы хлеб принесли им в корзинах; Отроки светлым напитком до края им налили чаши. 145 Подняли руки они к приготовленной пище; когда же Был удовольствован голод их лакомой пищей, вошло им В сердце иное – желание сладкого пенья и пляски: Пиру они украшенье; и звонкую цитру глашатай Фемию подал, певцу, перед ними во всякое время 150 Петь принужденному; в струны ударив, прекрасно запел он. Тут осторожно сказал Телемах светлоокой Афине, Голову к ней приклонив, чтоб его не слыхали другие: «Милый мой гость, не сердись на меня за мою откровенность; Здесь веселятся; у них на уме лишь музыка да пенье; 155 Это легко: пожирают чужое без платы, богатство Мужа, которого белые кости, быть может, иль дождик Где-нибудь мочит на бреге, иль волны по взморью катают. Если б он вдруг перед ними явился в Итаке, то все бы, Вместо того чтоб копить и одежды и золото, стали 160 Только о том лишь молиться, чтоб были их ноги быстрее. Но погиб он, постигнутый гневной судьбой, и отрады Нет нам, хотя и приходят порой от людей земнородных Вести, что он возвратится, – ему уж возврата не будет. Ты же теперь мне скажи, ничего от меня не скрывая: 165 Кто ты? Какого ты племени? Где ты живешь? Кто отец твой? Кто твоя мать? На каком корабле и какою дорогой Прибыл в Итаку и кто у тебя корабельщики? В край наш (Это, конечно, я знаю и сам) не пешком же пришел ты. Также скажи откровенно, чтоб мог я всю истину ведать: 170 В первый ли раз посетил ты Итаку иль здесь уж бывалый Гость Одиссеев? В те дни иноземцев сбиралося много В нашем доме: с людьми обхожденье любил мой родитель». Дочь светлоокая Зевса Афина ему отвечала: «Все откровенно тебе расскажу; я царя Анхиала 175 Мудрого сын, именуюся Ментесом, правлю народом Веслолюбивых тафийцев; и ныне корабль мой в Итаку Вместе с моими людьми я привел, путешествуя темным Морем к народам иного языка; хочу я в Темесе Меди добыть, на нее обменявшись блестящим железом; 180 Свой же корабль я поставил под склоном Нейона лесистым На поле, в пристани Ретре, далеко от города. Наши Предки издавна гостями друг другу считаются; это, Может быть, слышишь нередко и сам ты, когда посещаешь Деда героя Лаэрта… а он, говорят, уж не ходит 185 Более в город, но в поле далеко живет, удрученный Горем, с старушкой служанкой, которая, старца покоя, Пищей его подкрепляет, когда устает он, влачася По полю взад и вперед посреди своего винограда. Я же у вас оттого, что сказали мне, будто отец твой 190 Дома… но видно, что боги его на пути задержали: Ибо не умер еще на земле Одиссей благородный; Где-нибудь, бездной морской окруженный, на волнообъятом Острове заперт живой он иль, может быть, страждет в неволе Хищников диких, насильственно им овладевших. Но слушай 195 То, что тебе предскажу я, что мне всемогущие боги В сердце вложили, чему неминуемо сбыться, как сам я Верю, хотя не пророк и по птицам гадать неискусен. Будет недолго он с милой отчизной в разлуке, хотя бы Связан железными узами был; но домой возвратиться 200 Верное средство отыщет: на вымыслы он хитроумен. Ты же теперь мне скажи, ничего от меня не скрывая: Подлинно ль вижу в тебе Одиссеева сына? Ты чудно С ним головой и глазами прекрасными сходен; еще я Помню его; в старину мы друг с другом видалися часто; 205