– Не-а, уже напивалась несколько раз, – вру я. – Ага, – отвечает он и, поднеся рюмку к губам, осушает ее, потом запихивает в передний карман джинсов. Я в недоумении смотрю на него. – Ты знаешь, кто я? – спрашивает он. Я провожу языком по нижней губе, не зная, что сказать: Синеглазый – знаменитость? Не хочется выглядеть лохушкой. – Конечно, – отвечаю я как можно непринужденнее. – Тут, кажется, все знают. Тень пробегает по его лицу. – Да, вероятно. Но ты все же говоришь со мной, предлагаешь мне выпить. – Он щелкает пальцем по моей рюмке. – Мне просто показалось, что тебе не помешает расслабиться. Он проводит рукой по лицу. Тень исчезает, но ей на смену приходит недоумение. – Наверное. Так зачем ты тут? Ищешь приключений? Последнее сказано с явным презрением. Знаю, что лучше соврать. Если признаюсь, что хочу позлить родителей, он исчезнет, а я совсем не хочу, чтобы это произошло. Не потому, что считаю его идеальным средством мести предкам, а потому что он меня заинтересовал, я хочу узнать его ближе и чтобы он узнал меня. Не могу озвучить настоящую причину, по которой я здесь. Но могу быть честной в том, зачем подошла к нему, пусть это и нехорошо. – Разве девушка не может предложить выпить крутому парню? Я пыталась привлечь твое внимание до этого, но ты испарился. Теперь вот увидела тебя одного и воспользовалась шансом. Если, по-твоему, это приключение, значит, ты не так уж часто ходишь на вечеринки. Он наклоняет голову. – Это что, шутка? – Да. Но не очень хорошая, потому что ты не смеешься. – Я пялюсь на рюмку в своей руке: все пошло гораздо хуже, чем я себе представляла. Он тяжело вздыхает. – Нет, это потому, что я не очень умею общаться. Но шутка это или нет, мы оба знаем, что я не так уж часто ходил на вечеринки последних три года. Понятия не имею, что это значит, но ведь я уже притворилась, будто все о нем знаю, поэтому не могу попросить объяснений. – Значит ли это, что мне стоит уйти? – Нет, тебе стоит остаться. – Уголки его губ приподнимаются. – Не буду врать: эта ситуация мне очень льстит. – Зато мне – не очень, – немного запальчиво признаюсь я. Его усмешка превращается в улыбку, и у меня от этого перехватывает дыхание. – Никогда раньше такая красивая девушка, как ты, не говорила мне ничего, кроме «привет». Я настолько ошарашена, что не могу придумать остроумный ответ. Он наклоняет голову в замешательстве. – Слишком банально? Ко мне возвращается способность говорить. – Слишком потрясающе. У меня сейчас столько эмоций, что боюсь взорвать ими дом. – Тогда пойдем отсюда. – Правда? – поднимаю на него глаза. – Куда? – Просто выйдем. Мне хочется на улицу. – Мне – тоже. Он протягивает руку. Моя ладонь легко проскальзывает в его. Я чувствую его жесткие мозоли. Проходя мимо, мы ставим рюмки на стол. Теперь мне не нужен алкоголь. Я держу за руку самого сексуального парня на планете, и у меня такое чувство, будто парю в воздухе. Мы пробираемся сквозь толпу. Кто-то пялится на нас. Я вскидываю голову. Да, я с этим крутым парнем. Снаружи шум тише, людей тут мало. Он ведет меня по дорожке к небольшому сараю. – Здесь ты прячешь тела? – шучу я. Он резко останавливается. – У тебя мрачный юмор, да? Это замечание заставляет меня вспомнить истерический смех, клокотавший в горле во время похорон Рейчел. Я закрывала лицо руками, чтобы сдержать его, а все думали, будто я рыдаю. Вот такая защитная реакция. – Больше предпочитаю смеяться, чем плакать, – признаюсь. – Я слишком легко могу разрыдаться. Ненавижу эту свою черту. Он садится на траву. – Это неплохая философия: смеяться, а не плакать. – Хотела бы я лучше контролировать собственные слезы. Мучительно, когда ты в бешенстве, а все думают, что тебе грустно. – Я опускаюсь на землю рядом с ним, удивляясь, с чего это я ему все выкладываю. Замолкаю и слушаю, как трещат сверчки. Из дома слабо доносится музыка. – У тебя есть имя? – поддразнивает он. – Я Бэт. Он проводит рукой по своим растрепанным волосам. Замечаю, как при этом играют его бицепсы. У него потрясающие, атлетические руки. – Я Чейз. – Он кивает мне. – И я все еще считаю, что ты слишком хороша, чтобы сидеть тут со мной. – Ну, ты меня силой не тащил, – напоминаю я. – Это намек на то, чтобы я ушла? – Нет, мне бы этого не хотелось. – Он снова вздыхает, и под тонкой хлопковой футболкой проступает идеальный рельеф его тела. Боже, он великолепен. – Тут красиво, правда? Я смотрю на ночное небо, а потом на запрокинутое лицо Чейза. За облаками едва можно разглядеть луну, не говоря уже о звездах. – Да, наверное. Он красив. Небо – не очень. Парень усмехается. – Даже если бы шел проливной дождь, я все равно был бы счастлив. – Я – тоже. – Потому что я с тобой. Давно я не чувствовала такой гармонии внутри себя. Ссора с матерью кажется давним дурным воспоминанием. Одной рукой Чейз приминает траву между нами. Я придвигаю свою ближе, пока наши мизинцы не соприкасаются. – У тебя такие длинные пальцы. Он переводит взгляд на наши ладони. – Может, это твои чересчур короткие? – У меня стандартный размер руки. – Давай посмотрим, – он накрывает мою ладонь своей, полностью пряча мои пальцы. Сердце начинает бешено стучать, а во рту пересыхает. – Хочешь меня поцеловать? – выпаливаю я. Он улыбается. – Думаю, да. Ты не против? Я киваю.