— Приехали! Бабу с возу! — балагурно скомандовал водитель. Бандиты засмеялись, вытащили Наташу из машины, затолкали в какое-то здание, которое оказалось баней, в комнату с деревянными стенами, большую часть которой занимал накрытый стол. Коньяк, водка, соленья. Наташа подана к столу, как рыба к пиву. Тут же рядом с ней оказалась Лика. Она тоже плакала, и тушь у нее была размазана по лицу, зато блузка целая и юбка на месте. А Наташа хоть и в джинсах, но кофточка расстегнута, грудь нараспашку. Бандиты до сих пор держали ее за обе руки, запахнуться она не могла при всем желании. Дверь открылась, и в помещение с шумом зашли два здоровых лба. Один уже в возрасте, с залысинами на крупной голове, другой совсем еще молодой, но такой же внушительный над вид. Из одежды на них только золотые цепи с крестами. И татуировки на голых телах. Рассматривать их Наташа не стала, она отвернула голову и закрыла глаза. — Чего смотришь? — спросил вдруг один из них неизвестно кого. — Нравится? — А можно, я буду только с тобой? — проговорила Лика. Оказывается, вопрос был обращен к ней. И куда Лика смотрела, можно было догадаться. — А ты с кем хочешь? К Наташе кто-то плотно приблизился. Она почувствовала тяжелое пьяное дыхание и крепкую руку, которая взяла ее за подбородок, задрала голову. Вниз ее смотреть никто не заставлял, поэтому она открыла глаза и ответила: — Я хочу домой. — Здесь твой дом. — Здоровяк в годах глядел на нее нахально, но с восторгом патриция, которому понравилась рабыня с невольничьего рынка. — Мне здесь не нравится. Наташа заплакала, но мужчину это не тронуло. Он смотрел на нее с прежней ухмылкой. А его дружки продолжали держать Наташу за руку. — Раздевайся. Наташа понимала, что раздеть ее могут в любую минуту, но все равно вздрогнула от неожиданности. — Сейчас! — отозвалась Лика. Оказывается, раздеться заставляли ее. Она согласилась, пусть и без радости, но легко. А лысеющий мужчина продолжал смотреть Наташе в глаза, как будто там было что-то интересное. Черты лица у него крупные, но не грубые, не сказать, что правильные, но пропорциональные, даже с признаками интеллекта. В маленьких глубоких глазах светилась живая мысль. Люди с такими лицами вроде бы не должны быть злыми, но внешность часто бывает обманчивой. На Наташу смотрел самый настоящий мерзавец. Она ничуть не сомневалась в этом. — Хочешь быть со мной? — наконец-то спросил он. Наташа молча мотнула головой. — Тогда будешь со всеми. — Он отпустил ее голову и еще шире распахнул кофточку, но руками лапать грудь не торопился, пока обходился только взглядом. — Двое сзади, двое спереди. Хочешь попробовать? — Нет! — Тогда только со мной. — Он взял Наташу за руку, потянул на себя. Сопротивляться она не стала. Здравый ум подсказывал ей, что лучше унижаться с одним, чем со всеми. Так хоть живой останешься. Бандит затолкал Наташу в соседнее помещение, половину которого занимал бассейн с чистой водой, сам переступил порог. Закрывая за собой дверь, он бросил в толпу: — А эту сучку — на круг! — При этом бандит с презрением глянул на Лику. Но и к Наташе он относился с не меньшим пренебрежением. Смотрел на нее как на вещь. — Ну, чего стоишь? — А что делать? — Она боялась опустить взгляд. — Для начала раздеться. — Он обошел Наташу, встал у нее за спиной, крепко прижался к ней и стал снимать кофточку. — Не надо. — Наташа оттолкнулась от него, рванулась прочь, но кофточка съехала с плеч, она осталась в одних только туфлях и джинсах. Лысеющий мерзавец засмеялся, забавляясь ее беспомощностью. Он шел на нее, пока не зажал в угол. — Знаешь, что делает ящерица, когда ее хватают за хвост? — нависая над ней, спросил бандит. Наташа скрестила руки на груди и умоляюще посмотрела на него, хотя и понимала, что это не поможет. — Правильно, она его сбрасывает. А почему?.. Правильно, лучше остаться без хвоста, чем без головы. Или ты хочешь потерять ее? Наташа мотнула головой. Слезы не хотели останавливаться, все текли по щекам. Ей казалось, что они выжигали в них борозды. — Правильно, голову нужно терять от любви. Может, ты влюбишься в меня, а? — проговорил бандит и улыбнулся. — Мне нужно домой. — Конечно, домой. Но потом. — Он взял ее за плечи, развернул спиной к себе и стал стаскивать с нее джинсы. Наташа брыкнулась, ударила его пяткой в голень и тут же оказалась в бассейне. Падая, она больно ударилась бедром о бортик. Знала, что там было препятствие, но не смогла поднять ногу, потому что мешали джинсы. Бандит запрыгнул к ней в бассейн, схватил. Наташа вырвалась, но джинсы окончательно слезли с нее. Она подплыла к лестнице, но этот гад сгреб ее в охапку, с силой прижал к себе. Он мог изнасиловать девушку прямо сейчас. Но вдруг открылась дверь. — Магриб, атас! — крикнул кто-то. Наташа понимала, что это значит. Но если в бандитских рядах поднялась тревога, то почему подонок по кличке Магриб не торопился ее отпускать? Его руки жадно шарили по ее груди. Он прижимался к ней сзади, но Наташа извивалась как змея, и он никак не мог добиться своего. Дверь открылась снова. — Магриб! — Здесь пока побудь! — заявил Магриб, оттолкнул Наташу, выбрался из бассейна и скрылся из вида. Наташа нырнула, нашла джинсы, выбралась из бассейна. Она подобрала с пола кофточку, кое-как оделась, застегнулась, открыла дверь, из-за которой на нее полыхнуло жаром. Там, в парилке, спасения не было, поэтому она повернула назад и глянула на окна, закрытые решетками. Можно было выбить стекло, закричать, позвать на помощь, но не факт, что кто-то кинется выручать ее из беды. Бандиты сейчас ничего не боятся, а вот милиция — очень даже наоборот. Да и народ у нас такой, что скорее бандитам станет помогать, чем их жертвам. А ведь эти негодяи и пристрелить ее могут. Разобьет Наташа окно и получит пулю. После массового изнасилования. Дверь открылась, появился тот самый бандит, который в машине пытался стащить с нее джинсы. Маленький, щуплый, а каким крутым он казался самому себе! — А ты почему одета? — нахально спросил этот прыщ. Сдерживать его было некому, и Наташе ничего не оставалось, кроме как спрятаться от него в парилке. Он попробовал открыть дверь, но Наташа крепко вцепилась в ручку, еще и ногой уперлась в косяк, чтобы этот недомерок не смог ничего с ней поделать. — Ну и подыхай там! — донеслось из-за двери. В парилке было невыносимо жарко. Наташа очень скоро поняла, что здесь не выживет. На ум ей пришла ящерица, которая отбрасывает хвост, чтобы уцелеть. Может, ей лучше было бы переспать с бандитом, чем загнуться здесь от теплового удара? Ответ на этот вопрос оказался отрицательным. Но ум девушки продолжал пульсировать в поисках спасительной мысли. Если бандитский недомерок не смог открыть дверь, значит, он не справится с Наташей. Дверь до сих пор закрыта, стало быть, этот тип тут теперь один. Все куда-то уехали, а он остался. Наташа решила, что столкнет его в бассейн и убежит. Она улыбнулась, радуясь своей находке, хищно сощурила глаза, настраиваясь на борьбу, и толкнула дверь от себя. Но, увы, она не открывалась. Недомерок намертво заблокировал ее. А раскаленная печь казалась девушке полыхающим обломком слишком уж близкого солнца. Она выключила ее. Глава 2 Вторая заповедь разведчика такова: виноват — отвечай. Егор не выполнил боевое задание. Деньги он забрал, освобожденного пленного увел, но, как и ожидалось, попал в переплет. Боевики со всех сторон обложили разведчиков, тем пришлось пробиваться к своим. К счастью, потерь удалось избежать. А дома, на базе, состоялся жесткий разбор полетов. Но ведь по-другому и быть не могло. — Фролов, тебе нравится убивать? — в упор спросил командир батальона майор Акаткин. — Нет, — ответил Егор, стоя перед ним с опущенной головой. — Ты мстишь за отца, за брата?