И не только потому, что мало кто из великих умов рвался в Марчелику. Просто эта дыра, по ошибке называемая городом, была последним местом на всём континенте, куда поехал бы по-настоящему учёный и любознательный метен. А что же тот невезучий центурион, который первым принял на себя бремя ответственности за Нордлидж Бифлод? В отместку за такой «подарок» его назначили главой военной политии. И теперь он бежал на пристань – вместе со всей когортой политеев, чтобы предотвратить намечавшуюся там перестрелку… Судя по звукам впереди, они безнадёжно опаздывали. – Прекратить стрельбу! – заревел центурион, вырываясь на площадь и открывая огонь по ни в чём не повинным перед ним небесам. Хотя, конечно же, сам он насчёт вины высших сил считал иначе. Секунду спустя его подчинённые присоединились к расстрелу туч и небесной синевы, а в домах вокруг Портовой площади задрожали от грохота оконные стёкла. Небо привычно проигнорировало и человеческое недовольство, и неприцельный расстрел облаков. А вот участники перестрелки на время отвлеклись друг от друга… И уставились на центуриона и его подчинённых красными глазами. Юго-восточная часть портовой площади города Нордлидж Бифлод, Марчелика, то же 22 июля 1936 года М.Х., но за час до прихода военной политии. – Отвратительное местечко… – хмуро заметил Иоганн, оглядываясь вокруг. Выбить из администрации Нордлидж Бифлода разрешение на въезд фургонов оказалось несложно. Зато дорого. Очень дорого. Свет – причём что Старый, что Новый – ещё не видывал таких жадных чиновников. И ладно бы кто-то мог уверенно сказать, что усилия касадоров окажутся не напрасны – и они всё-таки наймут здесь пароход, который доставит их по реке далеко на восток… К несчастью, даже здесь, в самом крупном порту верхних течений Нигад-бех, можно было не найти настолько рискового капитана. Поначалу Дан предлагал поехать в город на воллах, небольшой группой, а оставшимся, вместе с фургонами – пойти в обход. Чтобы потом встретиться на северной оконечности города. Однако те, кто знал окрестности, наотрез отсоветовали касадорам объезжать Нордлиж Бифлод. Ехать пришлось бы не просто по болотам – а по болотам, кишащим такими тварями, с которыми лучше даже в кошмарах не встречаться… Болотные хищные рыбы и гигантские кислотные улитки – это ещё полбеды. Настоящим бичом местных болот оказались рептилии – предположительно, потому что ни один зоолог не сумел уйти от них живым после изучения. Больше всего эти мерзкие твари были похожи на огромных крокодилов с севера Старого Эдема. Только с двумя сильными передними лапами и мощным хвостом вместо задних конечностей. И, вдобавок к этому биологическому разнообразию, на болотах жило просто умопомрачительное количество гнуса… Так или иначе, объездная дорога вокруг Нордлидж Бифлода всё же имелась. Вот только регулярно зарастала. Потому что ездить по ней решались лишь самоуверенные тупицы и непроходимые глупцы. Впрочем, если цель прокладывания этой дороги заключалась в избавлении мира от тупиц и глупцов, то со своими задачами она успешно справлялась. Удачно проехать по ней, как рассказали жители окрестных ферм, получалось лишь у одного из трёх путешественников. – И кто же эту дорогу проложил? – мрачно осведомился Дан у очередного рассказчика. – Да никто её не прокладывал! – махнув рукой, ответил тот. – Она тут всегда была, ещё до основания города. Мне дед рассказывал. Нормальная такая дорога, мощёная… Да вон же она начинается! Поглядите сами! Она тянется на север, пока в Нигад-бех не упрётся, и на юг до самой Глиняной Трещины. А там – как отрезало. И, в самом деле, поблизости – совсем недалеко от утоптанного тракта – обнаружилась мощёная крупными камнями дорога, уходившая на северо-запад. Касадоры снова подвились смелости первопроходцев, которые начинали освоение Марчелики, ничего про неё не зная. А Дан Старган в очередной раз убедился, что континент был когда-то заселён развитой цивилизацией, повсюду оставившей свои артефакты. И объездная дорога вокруг Нордлидж Бифлода оказалась таким артефактом. Когда-то, в незапамятные времена, её, видимо, покрывали не покатые плоские булыжники, как сейчас – а ровные каменные плиты, подогнанные друг к другу почти без зазора. Сложно сказать, сколько понадобилось природе, чтобы перебороть вмешательство в девственные ландшафты. Может, тысяча лет, а может, и десять тысяч лет… Так или иначе, старые плиты поистёрлись по краям, в зазорах густо росла трава, а местами полотно изгибалось, подкопанное корнями марчельских растений. Как бы то ни было, объезжать город по болотам никто не решился. А добираться в объезд болот пришлось бы несколько дней. В результате вадсомад отправился в город в полном составе. И заметно обогатил чиновников Нордлидж Бифлода. – Судя по тому, что я слышал про этот город… – заметил старик Джон. – …Это место кем-то проклято! – Чего это? – удивился Мигель. – Живут тут не люди, а одно дерьмо… – пояснил старик, пожевав губами. – Так, дядь Джон, это люди – дерьмо! – возразил Мигель. – Причём тут место, на котором город стоит? Может, оно ещё и ничего! – Да так… – не стал спорить старик Грин, не желая объяснять молодому балбесу то, что знал и когда-то видел. – Так, а ну-ка заканчивайте! – негромко зарычал на них Дан. – Здесь весь город солдатами забит. Нечего лишний раз внимание привлекать! – Ты – босс! – издевательски хохотнув, ответил Мигель. – Миг, вот шёл бы ты в жопу! – сморщив лоб, попросил его Дан. – Зачем мне туда? – удивился тот. – Чтобы я по морде не двинул! – мрачно ответил Дан. – Мало ли, вдруг думать начнёшь… – Ладно-ладно! – Мигель засмеялся, но на всякий случай отъехал подальше от Дана. – Вон какая-то лоханка! – заметил Август Кёниг, указывая пальцем на старую, видавшую виды баржу. – Готов биться об заклад, что капитан за тысячу во поплывёт хоть в центр Марчелики! – Самоубийство? И за такие маленькие деньги? – удивился Грин. – Судя по виду его корыта, он и так спешит на тот свет, – не согласился с ним Август. – А если ещё и деньги получит… – Ты уверен? – мрачно уточнил Дан у Августа, который оказался первооткрывателем старой лохани. – Почему ты спрашиваешь? – на всякий случай поинтересовался тот. Он уже успел привыкнуть к тому, что глава вадсомада хоть и молод, но слов на ветер не бросает. – Потому что, если меня снова пошлют и посмеются, я кого-нибудь пристрелю… – хмуро пояснил Дан. – Либо пославшего, либо советчика! – Эх-м… Я, конечно, не могу быть полностью уверен в успехе!.. – осторожно заметил Август. – И, конечно, не могу гарантировать, что над нами снова не посмеются… – Надо мной! – сурово поправил его Дан. – Ну да, над тобой… – покачал головой Август. – Но мы же знали, что так и будет, разве нет? В конце концов, тебе же зачем-то надо на восток? Так ведь? – Если хочешь, я сам с ним поговорю! – предложил старый Джон. Дан представил, как Грин подходит к капитану, перекидывается с ним парой слов, а затем достаёт револьвер и пускает хаму пулю в голову… И отрицательно покачал головой. – Нет уж… Сам договорюсь! Несмотря на всё своё недовольство, Старган проявлял немалую выдержку – для касадора, конечно же. Тут надо заметить, что жители города после прихода солдат СоЗаМаО обнаглели вконец. И даже перестали следить за словами в разговоре. То тут, то там слышались громкие проклятия и гнусные оскорбления. Почему? Да потому что распоряжение мэра, заверенное примипилом, теперь предписывало все личные разборки решать через службу военной политии. А любые перестрелки и дуэли были категорически запрещены. Это стало причиной того, что и без того паскудные жители города вконец потеряли страх. А следом за ними страх начали терять и те, кто вроде бы жителем не был, но вынужден был с населением города общаться. Например, капитаны всевозможных речных посудин, которые иногда вынуждены были ждать разгрузки-загрузки трюмов по паре дней. И в этой удушливой атмосфере всеобщего хамства большинство членов вадсомада принялись бы стрелять во все стороны – всего с пары фраз. А Дан, хоть и скрипел зубами, но ещё сдерживался. Землянин, чего с него взять?.. Глава вадсомада направился к причалу, у которого стояла указанная Августом развалюха. Там, видимо, как раз заканчивалась разгрузка. Грузчики выносили с пароходика ящики и укладывали их прямо на площади, где нашлось свободное место. Рядом с грузом, в ожидании того момента, когда появятся подводы и отвезут ящики на склад, маячили двое охранников. Вся портовая площадь была заставлена такими штабелями ящиков. А потому найти сквозь этот лабиринт путь было ох как нелегко. Дан пробирался к пирсу, ругаясь сквозь зубы. И, конечно же, в конце концов, заплутал. – Эй, здоровяк, а ну вали отсюда! – грозно крикнул один из охранников очередной партии груза, перегородившей Дану путь. – А то что? – спросил Старган, подняв бровь и выразительно глянув на охранника. Тот молча потянулся к дубине. А Дан так же молча откинул полу куртки и положил руку на рукоять «немезиды». – Эй! – возмутился охранник. – Нечестно! Стрелять запрещено! – Да ты что?! – наигранно удивился Дан. – Эй, верзила! Тебя арестуют, если револьвер достанешь! – пригрозил ещё один охранник, пришедший на помощь напарнику. – Ваши трупы очень порадуются моему аресту! Не сомневаюсь! – спокойно проговорил Дан, а потом всё-таки не сдержался и пнул один из ящиков. Доски треснули, и на землю посыпалось содержимое – продолговатые плоды марчельского клубня. На Эрфе не знали картошки, но клубень успешно её заменял. Правда, на Старом Эдеме питательный овощ пока не прижился – несмотря на то, что попытки его вырастить предпринимались регулярно. Всё-таки он был гораздо вкуснее, чем привычный редис и надоевшая репа. – Понаставили грузы! Пройти невозможно! – буркнул Дан, поглядев на мрачных охранников. – Было бы что охранять… Протиснувшись в узкий проход между паллетами камня и ящиками с клубнем, молодой касадор наконец-то выбрался на причал, где стояло замеченное Августом судно. Это была старая паровая баржа. Крашенные-перекрашенные высокие борта, вытянутая форма, высокая капитанская «будка» ближе к корме… Причём стен у пространства между рубкой и жилой одноэтажной надстройкой не было, и Дан смог оценить приводы и трубки, тянувшиеся от центра управления баржой – вниз, в трюм… – Где шкипер? – рявкнул Старган в лицо матросу, стоявшему на палубе. – Метен, он у себя в каюте, метен!.. – немедленно отозвался тот, вырванный из каких-то своих размышлений и испуганно хлопающий глазами. – Позови! – потребовал Дан. – Да, метен! – возможно, матрос и повозмущался бы, но верзила Старган выглядел таким злым, что желание спорить с ним пропадало напрочь. Вскоре на палубу вышел пожилой мужчины в потёртом капитанском кителе. На поясе у него висела толстая стеклянная колба, заполненная какой-то жидкостью. Сверху колбу венчал металлический шар, из которого поднимался дымок. Из центра колбы тянулся толстый шланг, который заканчивался мундштуком, крепко зажатым в руке шкипера. – Вы хотели меня видеть, метен? – поинтересовался он, выдохнув облако дыма.