– Вы просто не успели, ур-р-роды! – рявкнула Лилия, поведя стволом в сторону говорившего. – Но не стреляли же!.. – закричал «горожанин». – Метен, прошу вас: уберите от нас эту психованную девицу! Вдруг у неё палец дрогнет? – Значит, судьба такая… Легли мордами в пол и не шевелитесь! – предупредил Дан, погрозив им стволом револьвера, после чего мужчины послушно улеглись. – Отпустите! Оставьте меня! – а это бармен наконец-то понял, что в его жизни что-то идёт не так, и попытался вырваться из верёвок. Рявкнул револьвер Дана, и несчастный заорал, в ужасе глядя на дыру, появившуюся чуть выше колена. Снова рявкнула «немезида», и новая дыра расцвела у него в руке. Бармен, пожалуй, ужаснулся бы ещё больше, но очень вовремя потерял сознание. – Всё, уходим! Живо! Живо!.. – рявкнул Дан. – Дан, нельзя бросать жирдяя! Он же такой стойкий! – возмутился Иоганн, снова влепив «толстяку» по голове и опять не добившись сколько-нибудь заметного эффекта. – Я знаю! Двоих таких уложил! – согласился Дан, хватая столик, за которым сидел Ионатан. – Эй! – возмутился тот, когда ему на колени упала почти пустая тарелка с едой и кружка с остатками эля. – На воллов, чтоб вас всех! Живо! – размахнувшись столом, Дан прицельно обрушил его на последнего «толстяка». За секунду до того, как голова несчастного соприкоснулась со столешницей, тот одними губами выдал что-то вроде: «Мама!». И глянул на Старгана испуганными глазами. – Их надо не кулаками бить! – пояснил Дан Иоганну. – Вот стол – это хороший инструмент! – Да оно понятно… Но Нат же кушал! – ответил приятель. – И попросил дать доесть. – Просил! – заметил Ионатан, стряхивая со штанов остатки еды и напитка. – Что, нельзя было минуту подождать? – Нет! На воллов, в третий раз повторяю!.. Когда касадоры вывалились из салуна, вдалеке уже звучали трели свистков политии. Несколько из них бежали по набережной из центра города, расталкивая прохожих. Кто-то свистел со стороны окраины. – Метен Альфареро! – попросил Дан, помогая сыщику забраться в седло. – Выводите окольными путями! – Тогда в переулок через два дома! – крикнул Гарри. Кавалькада всадников рванула прочь: и от салуна, и от негостеприимной набережной Викторина. Однако на этом злоключения города не закончились. И не могли закончиться, потому что в Марчелике есть одно правило, которое ни в коем случае нельзя нарушать… Оно гласит, что ты можешь быть первым парнем на деревне или в городе, но никогда не говори этого касадорам центральных равнин. Ведь они-то точно – первые парни на всём континенте. И всегда готовы пошатнуть любую другую пальму первенства. Но именно об этом забыли и жители Викторина, и здешние «толстяки», привыкшие к безнаказанности… Особняк на Изумрудной улице рядом с Изумрудным сквером, город Викторин, Марчелика, ночь на 20 марта 1937 года М.Х. Метен Пугнус помассировал виски и тяжело вздохнул. А затем устало отложил амбарную книгу с доходами от криминала. Возраст давно давал о себе знать. Пять десятков лет назад, когда он сколотил свою первую банду, ему хватало для сна четырёх часов. И то, если пил накануне. А если не пил, то и тремя можно было обойтись. Жаль, конечно, что тогда, после двух лет активной работы, всё пошло псу под хвост… Банду выследил рив с жендармами, и всех повязали. Шестнадцатилетнему Вилли Пугнусу дали три года тюрьмы, где ему пришлось валить деревья и много думать. И Вилли учёл свои ошибки. И хотя следующая банда была перестреляна только созданной политией – он сам оказался перед законом чист… Ещё два его амбициозных криминальных проекта были потеряны прежде, чем на Вилли вышел один влиятельный человек. Именно тогда и появилась банда «толстяков». Правда, поначалу в ней состояло всего пять человек: старый казначей Антуан, сам Вилли и ещё трое бойцов. Ни один из тех троих, кстати, не дожил до нынешних дней. Опасные времена были, да… Зато не было отбоя от новичков, желающих попробовать себя в криминале. Город тогда оказался в долговой яме благодаря неумелым действиям властей. Предприятия закрывались, экономика стагнировала… «Стагнировала! – метен Пугнус качнул головой. – Я ведь тогда и слова-то такого не знал. Мы тогда говорили „всё в жопе“, и это лучше всего описывало наше положение!». Так или иначе, новые люди всё приходили и приходили. Банда быстро росла, и «толстяков» становилось больше и больше. Два-три года усиленных тренировок делали из слабых подростков настоящие крепости из мышц и костей. Правда, это почему-то всегда отрицательно влияло на интеллектуальные способности, но Вилли утешал себя тем, что его подчинённые и так умом не блещут. Самому ему силища не мешала думать. И банда постепенно подминала под себя район за районом. И, наконец, наступил момент, когда Вилли въехал со своей семьёй в этот чудесный особняк в центре города… Официально метен Пугнус был скромным владельцем десятка салунов, нескольких десятков лавок и купальных фургонов, а вовсе не грозным бандитом. Однако все понимали, кто стоит за большей частью серьёзных преступлений в городе. Сколько ривов его ребята отправили в море! Сколько запугали мэров и членов городского совета, чтобы те делали, как надо Пугнусу и его друзьям… Вскоре дети Вилли отправились на Старый Эдем: учиться. С ними отбыла и жена метена Пугнуса. Если бы не война, то уже через пару месяцев его старший, закончив учёбу, прибыл бы помогать отцу… «Не стоит рисковать! – подумал метен Пугнус, поднимаясь из-за стола. – Пусть лучше ещё покуролесит в метрополии!.. А потом здесь, на Фор-Носте, мы, наконец, построим своё будущее!». Метен Пугнус вовсе не хотел быть бандитом. В детстве он мечтал стать правителем. Хотя бы города! Но лучше, конечно, целой области!.. Однако эти надежды быстро рассыпались в прах. В Объединённом Королевстве его семье – хоть и с древней фамилией, но совершенно опустившейся – не хватало родовитости для государственной службы. А в Народной Аристократии нужно было образование, на которое не было денег у папы маленького Вилли. Да что там говорить… У них на нормальное житьё в метрополии денег не было! И тогда семья метена Пугнуса отправилась на Фор-Ност. Они плыли в Землю Возможностей, полные надежд и планов… Когда через несколько лет родителей убили во время ограбления, Вилли был слишком мал, чтобы подхватить дело отца. А вот для того, чтобы не искать сироте семью, его возраста вполне хватало. И молоденький Вилли оказался на улице. Обычная история для Марчелики… И так же обычно она и должна была закончиться. Но Вилли заставлял себя подниматься снова и снова, после каждого поражения. Так он попал в банду «заводчиков», так ушёл от облавы, так сколачивал собственные банды… Его всегда заставляла подняться на ноги одна-единственная мысль: он – Пугнус!.. И однажды он станет правителем. Так ли это, должны были показать выборы мэра в ближайшие два года. Молодые клерки, выписанные из Старого Эдема, проводили в городе широкую рекламную кампанию в его поддержку. Так профессионально, как умеют только в метрополии. Марчелика до такого ещё не доросла. И уже сейчас можно было заметить результаты этой деятельности. Вот только возраст… Этот враг подкрадывался тихо, но неумолимо. И хотя в Марчелике хватало средств для того, чтобы продлить себе жизнь – но молодость они вернуть не могли. Положив амбарную книгу перед собой, Пугнус достал из ящика стола обёрточную бумагу и принялся обматывать ценный документ. Он всегда так делал, когда заканчивал работу со своими криминальными доходами. Затем книга отправлялась в тайник в полу, который сложно было обнаружить даже при простукивании. И уже в тайнике амбарная книга ждала того часа, когда метену Пугнусу снова понадобится поработать с ней. В эти дни в особняке охрана всегда удваивалась. Лучшие бойцы банды собирались под крышей дома, чтобы охранять покой своего шефа. И всё-таки Вилли старался не тратить на подобные дела больше трёх-четырех дней. Отчего ему приходилось отказывать себе в отдыхе и сне. Сегодняшний день как раз был последним. Завтра за работу возьмутся опытные бухгалтеры, которые сведут выписанные им данные с отчётами по белым доходам. Чтобы никакая проверка не нашла, к чему придраться. Но это уже забота не метена Пугнуса, а он скоро сможет отдохнуть. Часы на стене принялись отбивать два часа ночи. Вилли поспешно добрался до тайника и спрятал амбарную книгу. Ровно в два часа пять минут в кабинет войдёт дворецкий, который проводит его в спальню. Так повторялось изо дня в день – с тех пор, как метен Пугнус стал уважаемым человеком. Во дворе особняка что-то грохнуло. Яркая вспышка озарила ночь. Стёкла в кабинете зазвенели, заставив главу «толстяков» замереть над тайником. Он слишком хорошо знал, как звучит взрыв, чтобы перепутать этот звук с чем-либо ещё… На территории его особняка что-то взорвалось!.. Следом раздались крики и хлопки выстрелов. А потом громыхнуло уже где-то за домом. Видимо, со стороны чёрного хода. Сомнений у главы «толстяков» не осталось. Кто-то ломился в его дом, не считаясь с потерями. И судя по частым хлопкам, эти потери были именно в его банде… Дан и Ко, особняк на Изумрудной улице рядом с Изумрудным сквером, город Викторин, Марчелика, ночь на 20 марта 1937 года М.Х – Да я-то тут при чём?! – худой, жилистый и облитый горлодёром Ионатан, одетый в тряпьё рабочего, был, пожалуй, лучшим кандидатом на эту роль. – Говорю же! Вёз, а тут эта телега – хоп! – и запутались воллы! Ну я вылез… – Это мы уже слышали? – поморщился командир «толстяков», стоявших перед воротами в особняк. – Чё ты ночью приковылял?! – Так сказано было сегодня! – возмутился Ионотан. – И вот я сегодня! – Сегодня уже завтра! – наставительно заметил «толстяк». – Ну как же завтра, если сегодня – это сегодня! – не растерялся лже-рабочий. – Если бы сегодня было завтра, то как бы я приехал сегодня? «Толстяки»-охранники переглянулись и наморщили узкие лбы. Всё, что выбивалось из привычного, было для них сродни мощному удару по голове. В смысле, оказывало схожий эффект – немного выбивало из колеи. Ненадолго, само собой. Отбитые в постоянных тренировках головы соображать у них давно отказывались. – А если сегодня уже завтра, то как я тут оказался? – Ионатан пошатнулся, как бы теряя равновесие, и облокотился на командира охраны. – Эй! А ну, встал! – потребовал тот, оскорблённый в лучших чувствах, и окриком заставил работягу стоять прямо. – Пьянь! Пшёл отсюда!.. – А груз кто снимет?! – возмутился Ионатан. План, составленный на этот счёт, предусматривал два варианта. Либо охрана сама разгружает телегу, и тогда Ионатан спокойно удирает перед началом штурма. Либо охрана начинает прогонять касадора, и тогда ему надо уходить. Но уже без телеги. – Катись давай, вместе с телегой со своей! – потребовал «толстяк». – Завтра приедешь! Конечно же, вариант «прогнали с телегой» не учитывался. И, услышав «толстяка», в кустах напротив ворот расстроенно выругался Иоганн. Однако Ионатан, в котором, по всей видимости, погибал неплохой актёр, не растерялся. – Так это… Ты же сам сказал: уже завтра! И вот, я тут! – Ионатан попёр на здоровых охранников смело и бесшабашно, как и полагается совершенно пьяному человеку. – Кому сказали… Проваливай! – рявкнул один из «толстяков», поднимая ружьё и целясь в надоедливого алкоголика. – Ик! – сообщил ему Ионатан и сделал шаг назад. – Садись на телегу и катись! – с облегчением повторил командир. – Давай-давай… – Ик! – повторил Ионатан, делая ещё один шаг назад. – Сказали же: вали отсюда! – зарычал боец, проявивший такую полезную инициативу, и тряхнул ружьём. – Ы-ы-ы-ы! – закричал лже-грузчик, хватаясь за голову. – Ты чего? Э!.. – командир уставился на гостя, а затем глянул на своего бойца и приказал: – А ну убери ружьё! – Убивают!!! – лже-алкаш воспользовался моментом, когда на него никто не смотрит. И со всех ног рванул прочь. Удирал Ионатан по такой траектории, чтобы между ним и охраной постоянно была телега. А на бегу дёргал ногами и забирал в сторону: чтобы никто не усомнился в том, что он надёжно и крепко под мухой. – Стой! Эй! А телегу?.. – прокричал вслед командир охраны. После чего повернулся к бойцу, проявившему инициативу, и отвесил ему подзатыльник. – Тебя кто просил, а?! – А я-то что?! – обиделся тот, потирая место удара. И сразу же получил ещё раз.