Кай молчал, когда наша карета поднималась по взгорью холма с боками, задрапированными зеленым плащом, а замок увенчался вершиной. Толстые стены соединяли четыре башни из тщательно подогнанных черных камней. Стиль был тяжелым и квадратным, без каких-либо шпилей или остроконечных крыш — больше похож на Аббатство Форванд, чем на ледяной замок Аркуса. Но, хотя на первый взгляд он казался довольно темным и неприступным, в нем была ясная красота. Окна были изогнуты, зубцы на башнях были такими же тонкими, как кружевная окантовка. Низкие стены, сделанные из красного и черного камня, граничили с садами, разразившиеся невероятно яркими цветами. Темное каменное здание вырисовывалось, бросая глубокую тень над округлой гравийной дорогой. Трепет ускорил мое дыхание, когда карета остановилась. Я мечтала об этом, но в реальности были острые края и скрытые опасности. Королева больше не была фигурой воображения, а правителем с абсолютной властью здесь. Я отдаю себя полностью на ее милость и понятия не имею, чего она хочет от меня. Чтобы прикрыть мое беспокойство, я выпрыгнула из кареты, не обращая внимания на протянутую руку Кая, и зашагала рядом с ним к открытым дверям. Стражники с серебристо-золотыми шлемами, каждый из которых держал искусно выполненные алебарды, стояли по обе стороны от входа. Кай, должно быть, был хорошо известен, потому что они даже не моргнули, когда мы вошли. Щиты и оружие закрывали стены прихожей. Богатые резные столы из красноватого дерева были украшены фарфоровыми вазами с ароматными белыми цветами, их тяжелые цветы кланялись к стеблям. Появился придворный и повел нас по длинному, освещенному солнцем коридору прихожей, потом по ряду извилистых лестниц башни, и провел нас мимо двух стражников, которые открыли дверь, ведущую в просторную комнату с позолоченной люстрой и серебряными факелами. Красно-золотистый ковер эхом повторял стиль драпированных золотых штор цвета граната, которые открывали двери на каменный балкон. Ветер наполнил комнату тяжелыми цветочными ароматами. В комнате не было мебели кроме двух прочных тронов, оба были отделаны золотом и обтянуты красной парчой. Не было трона из расплавленной лавы. Никакого темного, коварного присутствия не скрывалось из виду. Я не знала, то ли разочароваться, то ли вздохнуть с облегчением. Худой, темноволосый мужчина в красной, атласной мантии занимал трон поменьше. Это должно быть муж королевы. Кай упомянул о нем на корабле, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить его имя: принц Эйко. Он исчез в фон рядом с королевой. Мое внимание пало на него, но потом было захвачено только ей. Волосы темные, как полированный грецкий орех, текла в сложной косе через плечо. Сильный, хорошо сформированный нос доминировал на ее лице. Элегантная шея изогнулась в квадратные плечи, которые были обнажены над лифом вишневого платья. Рефлексивно проверяя признаки одержимости, я отметила, что не возможно было разглядеть вены на ее запястье на таком расстоянии. Ее бездонные глаза остановились на мне. Дрожь пробежала по мне, посылая импульсы энергии через мое тело и поднимая волосы на моих руках. Мечта стала реальностью. Я стояла в шаге от королевы Судазии, правителя Огнекровных, потомка первоначального правителя, благословленного Сюд. И все же, это было не чистое счастье или восторг, которые я ощущала, но и страх. Кай сказал, что королева послала за мной, но он не сказал, почему. Надоедать ему вопросами и ждать ответов оказалось бесполезно. Я приехала добровольно, имея собственные планы, но я полностью вложила свою безопасность в ее руки. У нее здесь была вся власть, а у меня не было ничего. Она поманила нас вперед. Кай в какой-то момент взял меня за руку и переплёл со своей рукой. Он подвел меня на несколько шагов к трону и остановился. Он низко поклонился в пояс, и я опустилась в свои лучшие реверансы, тот, который Дориина заставила меня тренироваться снова и снова перед моим первым ужином с ледяным двором. Королева просто молча смотрела на меня. Я почувствовала ее оценку в моих костях. Ее внимание переключилось на Кая. Ее ноздри раздувались, и когда она заговорила, каждое слово было, похоже, на камень, падающий в пруд. — Что ты наделал? Кай перевел дыхание, прежде чем ответить. — Я сделал так, как вы велели, Ваше Величество. Я нашел способ избежать Темпезианской блокады, а затем я проник в ледяной двор, чтобы найти ее. — И это девушка? — Она щелкнула рукой в мою сторону мне. — Ее зовут Руби Отрэра, — ответил он равномерно. Ее выражение лица оставалось каменным. — Твоя задача была ясна: найдите девушку, передайте мое предложение — что она в конечном итоге получит приглашение в Судазию, если она будет служить моим шпионом, — а затем оставить ее в ледяном дворе. Моя голова повернула в сторону Кая. Его отправили завербовать меня в шпионы? Если бы он смотрел на меня, он бы видел ярость в моих глазах, но он смотрел вниз с нехарактерным уважением. — Я сделал то, что счел необходимым, чтобы спасти ее, Ваше Величество. Наш… мой план был испорчен. Я хотела схватить его и вытрясти из него правду. Вместо этого я сжала кулаки и смотрела спокойно, так как королева могла раскрыть больше, если не поймет, что я понимаю Судазийскую речь. — Как так? — Холодно спросила королева. — Она не была в безопасности. — Его глаза мелькали, чтобы оценить ее реакцию, как, если бы он знал, что это важная карта, для игры. — Ледокровные наемники пытались убить ее. Они говорили о группе под названием «Голубой Легион», целью которых является возвращение порядков, которые были при короле Расмусе. Она вздохнула. — Я не вижу оснований полагать, что новый король ничем не отличается от предыдущего. Раздражение зажглось в моей груди. Я хотела кричать, что она понятия не имела, о чем говорит, но вместо этого кусала внутреннюю часть губы, пока кожа не стала пульсировать. — Мы не можем ей доверять, — сказала королева. — Ваше Величество, — тихо сказал Кай, — я должен напомнить вам, что она уничтожила ледяной трон и убила своего короля. Не правда. Это была одержимость Расмуса Минаксом, что привело его к собственной смерти, а не исправленная Огнекровным версия, чтобы выиграть мне пару очков. Королева насмехалась. — Но она пощадила его брата, его преемника. И она охотно осталась при его дворе. Если бы она была истинной Огнекровной, она бы убила столько Ледокровных, сколько могла, прежде чем ее собственная жизнь была бы окончена. Ее единственная ценность для меня была в ее близости к королю — шпион Огненной Крови в ледяном дворе — и вместо этого ты предлагаешь мне девушку с уже устаревшей информацией. — Возможно, я не сделал то, что вы ожидали, Ваше Величество, — утверждал Кай, становясь более уверенным, — но я считаю, что я дал вам что-то более ценное. Вместо того чтобы рисковать ее жизнью и потерей активов, она здесь у нас. Мы все еще можем использовать ее знания против Ледокровных: их сильные и слабые стороны, внутреннюю работу их двора, их планы. Предупреждение Аркуса вернулось ко мне в спешке: я не должна была доверять лжи незнакомца. Чувство предательства, выстроилось в яростно белую злость в груди. Королева задумалась на мгновения. — Что ты надеешься получить от этого, принц Кай? Он сделал шаг вперёд, его спина выпрямилась. — Я хочу мой второй шанс, как было оговорено. — Ты лишился этого, когда тебе не удалось выполнить свою задачу. Я должна бросить тебя в тюрьму за неповиновение. Кай взглянул на меня беспокойно. Эмоции мелькали на его лице — расчет, нерешительность, решение — прежде чем он заговорил. — Новый король благоволит к ней. Он… заботится о ней. Вы можете использовать это в своих интересах. Внезапное мое дыхание резко упало в тишину. Тепло текло по моим венам, словно искало выход. — Насколько? — Спросила она. — Намного, — сказал Кай, избегая моих глаз. — Она зовет его ласковым прозвищем. И ходят слухи, что она его любовница. Мои руки чесались, чтобы остановить слова, выходящие из его лживого рта. Кай продолжил. — Также есть слухи, что он намерен сделать ее своей королевой. Аркус никогда не говорил ничего подобного! Это были просто разговоры между слугами и придворными и всеми людьми, которые возмущались мной и не доверяли Аркусу. Моя ярость горела так жарко, что это было близко к ненависти. Кай меня обманывал, рассматривая меня как козырь в какой-то игре, в которую я не знала, что он играет. И я ненавидела себя за то, что доверилась ему. У королевы был осторожный взгляд, когда она осмотрела меня, словно видя что-то, что сперва пропустила. Я держала подбородок поднятым, предупреждая о моем неповиновении. Кажется, она не замечала. Она была слишком занята, вычисляя мою ценность, как кредитор взвешивавший золото. — Король влюблен в девушку, которая растопила трон? — Она сильно рассмеялась. — Комический драматург не смог бы создать такой диковинный фарс. Ледокровный король, руководствующийся безрассудными эмоциями. Это выходит за общепринятые рамки. Она одарила Кая улыбкой. — Возможно, я помилую тебя. Если то, что ты говоришь, правда, ты принес мне драгоценность из короны короля, столь ценную для него, что он сделает все, чтобы обеспечить ее безопасность. Я, может быть, держу его ледяное сердце в своей ладони. При упоминании его сердца моя сдержанность сломалась. Мне нужно было выпустить давление и тепло, скопившееся у меня в груди, либо огнем, либо словами. Учитывая предостережения Брата Тисла относительно моего нрава, слова казались более безопасными. — Король никогда не сделать ничего, что навредит его народу. — Я говорила на Судазианском, не заботясь, если моя речь была несовершенной, только чтобы она поняла. Мой голос был низкий и кипящий, с предупреждением. — Вы ошибаетесь в нем, Ваше Величество. Ее брови поднялись. — Значит, ты признаешь, что ты особенная для него, — сказала она, глядя на меня так же одобрительно, как, будто я только что сказала ей комплимент. — Сколько ты стоишь, интересно? Пятьдесят кораблей? Тысяча? Возможно, сообщение с нашими условиями принесет некоторые плоды. Она хотела выкупить меня за корабли? — Он не заплатит. Вы только спровоцируете его. — Правда это или нет, я хотела, чтобы она в это поверила. — Тем лучше. Отправит ли он корабли в качестве оплаты за твою безопасность или отправит корабли в атаку, им придется пройти через пролив Акоденс. Наши корабли меньше, но они быстрее, более маневренны. И у нас есть огонь. И он дорогая моя, гораздо смертоноснее для деревянных судов, чем лед. Почему ты думаешь, набеги Ледокровных на Судазию всегда терпели неудачу? Невидимый кулак сдавил моё горло. Конечно, Аркус бы не стал поддаваться ее требованиям? Я была настолько опьянена идеей найти свой народ, что позволила себе поверить, что меня будут приветствовать с распростертыми объятиями. Вместо этого королева планировала использовать меня, чтобы нанести удар по Темпезии, которая теперь вдруг казалась домом. Если Аркус отреагирует на ее угрозы агрессией, это может означать война. Я чувствовала себя такой глупой — маленьким ребёнком — за то, что попалась в их ловушку. Но я знала Аркуса. Он продумает каждую возможную ситуацию, просчитает опасность и выберет осторожность. Он никогда не рискнул бы так сильно и не доверился так слепо. — Он никогда не будет торговать безопасностью своего народа для меня или любого другого человека, — сказала я, пытаясь восстановить самообладание, чтобы звучать спокойно и уверенно. — Он будет, — ответил Кай. — Я бы поставил свою жизнь на это. Я сжимала руки, чтобы не бросить в него огонь. — Ты явно хочешь защитить короля, — заметила королева. — Возможно, ты планируешь шпионить за мной и посылать информацию ему. — Я не шпион. Я не ваш враг. — Я поняла, что мое предупреждение о провоцировании короля было истолковано как угроза. Я вздохнула и попыталась восстановить ущерб. — У короля нет злых намерений по отношению к вам. Фактически, он составил мирный договор… — Мир? — Она наклонилась вперед, ее темный взгляд был так устремлен, что у меня возникло желание сделать шаг назад. — Когда ледяной двор будет уничтожен, когда Огнекровные буду править, когда последний ледяной вдох будет изгнан из самого последнего Ледокровного, растворившись в воздухе, нагретым огнем моего народа, тогда и только тогда у нас будет мир. Я поклялась Сюд, что я не успокоюсь, и мои наследники не успокоятся до этого дня. Комната была нагрета, воздух был густым, цепким и влажным. Гнев королевы был страшен в его неустанной жаре. Даже для меня. Ее слова были ужасно похожи на слова короля Расмуса, ее стремление уничтожить Ледокровных, ощущалось как и его желание уничтожить Огнекровных. Испуганная тем, что может здесь быть, я провела ментальную проверку ума, но я не смогла обнаружить никакого намека на грозное присутствие, подобное тому, которое ощущала в присутствие ледяного трона. Если не Минакс вызвал у нее жажду крови, то, возможно, королева была еще опаснее, чем бывший Ледяной Король. Ничто не шло, как ожидалось. Я пересекла океан, чтобы добраться сюда, но не стала ближе к выполнению своей миссии. Королева была в ярости, и она явно хотела выплеснуть свой гнев на меня. Упоминание о мире только подстрекало ее гнев. Мне нужно было восстановить контроль. Брат Тисл сказал мне, что я должна добиться доверия королевы и мастеров. Я сделала шаг вперед. — Я горела, чтобы отомстить Ледокровным, Ваше Величество. Я хотела убить короля Расмуса, и теперь он мертв. Неужели это нечего не доказывает вам? Я не сделала ничего, чтобы действовать против вас. — Ты приехала из Темпезияи без моего разрешения, — холодно ответила она. — Этого достаточно, чтобы заработать место в моей тюрьме. — Она не знала наших правил, моя королева, — вмешался Кай. — Но ты знал, — огрызнулась королева Налани. — Тюремное заключение может научить тебя ценностям послушания, уроку, который тебе очень нужен, принц Кай. — Хорошо, Ваше Величество, — быстро сказал он, — но я прошу вас дать Руби шанс проявить себя. Прошу вас и принца Эйко внимательно рассмотреть этот вопрос, прежде чем вы решите. Мужчина, сидящий рядом с королевой — принц Эйко, склонился к жене. — Моя дорогая, я должен согласиться с мальчиком. — Его взгляд переместился от нее ко мне, его длинное угловатое лицо, нарисованное серьезными, почти резкими линиями. Глаза его сузились, таким образом, что мне не понравилось. — Она может быть нам полезна в некотором роде, что пока неясно.