Я усмехнулась. — Мы не могли подготовиться к Еврусу. Как только я произнесла это имя, с востока налетел порывистый ветер, наполняющий паруса до разрыва, прежде чем исчезнуть. — Я запомню, чтобы не повторять это имя, — прошептала я, потирая мурашки на руках. — Я был бы признателен, — тихо ответил Кай. Я глубоко вздохнула и посмотрела вниз. — Мне жаль, что я не сказала тебе, почему я приехала в Судазию. Я должна была тебе доверять. Медленно я подняла голову, испугавшись того, что могла увидеть на его лице. Злость? Боль? Презрение? Это было бы хуже всего. Но то, что я увидела в его золотистых глазах в свете фонаря, было чем-то теплым и открытым. Симпатия. Понимание. Что-то трудно определяемое. Когда он поймал меня, наблюдающей за ним, его веки опустились на мачту, а рот искривился в этой типичной дразнящей улыбке, которая постепенно согревала меня, пока я не смогла не вернуть взгляд. Я поняла, что мое настроение поднялось где-то над грот-мачтой. — Ты простил меня? — Полагаю, я должен, — сказал он, вытаскивая невидимый кусочек ворса из своего первозданного черного дублета. — Обычно я бы долго держал обиду за такое преступление. Но можно сказать, принцесса Руби, без преувеличения, что ты являешься исключением из всех правил. — Рада, что ты признал это. В конец концов. — Исключения должны держаться вместе. — Он протянул руку и сжал мое плечо, его выражение передало поддержку и привязанность, но его рука задержалась слишком долго. Казалось, вся наша сложная история содержалась в этом жесте. Его глаза прошлись по матросам. — Ну, похоже, все в порядке. Я пойду в свою каюту, чтобы спать, как убитый. — Должно быть, хорошо иметь свою каюту. — Ты предпочла бы спать там? — спросил он быстро. Я подняла лоб. — Одна, если ты так хочешь. — Озорство танцевало в его глазах. Я фыркнула. — Спасибо, но я думаю, что ты принес достаточно жертв. Например, взял на себя эту команду. Тебе нужно тихое пространство, чтобы уйти от всех споров. — Завтра мы найдем тебе каюту. Один из моих офицеров может спать с экипажем. Но сегодня вечером… — Я буду спать на палубе, если это все, что доступно. — Там есть гамак рядом с рулем, если ты не возражаешь расположиться на ночлег среди ящиков и бочек. Тебя не будет беспокоить. Думаю, тебе может понадобиться какое-то время побыть в одиночестве. Что-то сладкое закрыло мне горло. Я была тронут. — Очень заботливо, Кай. Спасибо. Он кивнул и ушел, его походка приспосабливалась к наклону волн без сложностей. Как будто он был частью корабля. Я повернулась и оперлась локтями на перила, глядя на то, где море перевернулось — почти невидимое в темноте. Через несколько минут я не смогла бы увидеть воду вообще. Но я знала, что она была там подталкивая нас нежно, но с подчинением капризного ветра. В течение нескольких часов или даже минут нежные волны могли превратиться из спокойных в сильные. Это было, похоже, на Минакса. Я не могла его видеть, но я знала, что он был там. Я чувствовала это больше сейчас, когда рядом со мной не было никого и ничего, чтобы отвлечь меня. Будет ли он оставаться пассивным и позволить мне направлять его? Или он возьмёт силу от мстительного божества ветра и разорвёт меня на куски от своей ненависти? У меня не было выбора, кроме как попытаться выдержать это, удержать его, бороться, чтобы не потерять контроль. Не только я рассчитывала на свою способность оставаться под контролем. Весь мир пострадает, если я этого не сделаю. Когда я подумала об этом, то не смогла дышать. Не могла думать. Я схватилась за перила и уставилась в глубокий мрак. Я была тьмой. Невозможно было это отрицать. Мой лучший шанс заключался в том, чтобы рассматривать эту новую способность так, как я всегда рассматривала огонь — как часть меня. Страх перед моим огнем правил, когда я не контролировала его. Тьма, как огонь, была даром, которым я могла бы овладеть. Порыв ветра смахнул мои волосы в сторону, и я повернулась к нему. Пахло урожаем, пшеница, опавшими листьями и хрустящей сосной. Бродячий ветерок пришел с запада. Я улыбнулся. Циррус послала сообщение в поддержки. Я протянула руку, поймав ароматный воздух в ладони. Подобно такому же внезапному порыву, по палубе прорвался порочный порыв, щелкнув парусами. Восточный ветер, грозящий дождем. Воздух закрутился вокруг меня, вытягивая дыхание из моих легких и оборачивая мои волосы вокруг моих плеч, как связывающие веревки. Ветер исчез. Паруса упали. Я откинула назад волосы и потерла холодные руки. В воздухе пахло дымом и кровью, солдатскими лагерями и полями сражений. Бессловесное послание от Евруса, как бы ясно написанное в звёздах: готовься к войне.