Нет такой радости, как неистовое удовольствие от маленького веса Саши на моей спине. Она дремлет в седле, навалившись на руль, и я еще выше сгибаю плечи, чтобы она не упала, если ремни подведут ее. «С твоей половинкой все в порядке? — спрашивает Кэйл. — Она не получила никаких травм?» «Она здорова. Я благодарю тебя и твою пару за вашу помощь». «Мне пришлось бы связать свою пару, чтобы она не пришла за твоей, как только услышала, что ее похитили. — Мысли Кэйла полны мрачного веселья, а затем становятся трезвыми. — Мне не нравится мысль об этом… Азаре. Я помню салорианцев, но очень смутно, и воспоминания у меня… не из приятных». «Как и мои. Но он не может контролировать нас здесь. Не прикасайся своим разумом к его, и ты останешься свободным от него». «А если есть другие?» «Тогда мы с ними разберемся. А сейчас я собираюсь сосредоточиться на своей половинке и отвезти ее домой». «Согласен. Это проблема для другого дня. — Он меняет угол наклона своих крыльев в небе, направляясь к своему гнезду. — Если хочешь, можешь привести свою пару в наше гнездо на вечер. Это гораздо ближе». «Я хочу, чтобы она была дома и в нашей постели. Я подозреваю, что она скоро захочет навестить твою пару, чтобы поговорить». «Я понимаю. Будь здоров, мой друг, и скажи, если тебе что-нибудь понадобится». «Прими мою благодарность, Кэйл». Странно снова иметь друга после стольких лет. До сегодняшнего вечера у нас с Кэйлом было своего рода осторожное перемирие — осознание друг друга, но наши воспоминания затуманены, и им трудно доверять. Однако после этой битвы и его помощи в возвращении моей пары? Я бы доверил ему свою жизнь и с радостью снова пошел бы на войну на его стороне. Я кружу в небе, направляясь к магазину, который является нашим домом, пока моя Саша спит дальше. Она измучена, ее мысли затуманены сном, но я чувствую ее запах и осязаю ее, и пока этого достаточно. Это успокаивает дикость, которая снова угрожает выплеснуться из моих мыслей. Это отталкивает воронов назад и напоминает мне, что я дракони. Воин и защитник. Я не похож на салорианцев, которые используют и строят козни. Как и у Кэйла, мои воспоминания о них также полны отвращения. Я хочу, чтобы кровь этого Азара лилась мне в горло, но сегодня вечером я должен позаботиться о безопасности моей Саши. Она — единственное, что имеет значение. В конце концов, в поле зрения появляется наше гнездо, и я приземляюсь как можно мягче. Она пробуждается ото сна и с помощью нежных уговоров и мысленных подталкиваний умудряется отстегнуться и соскользнуть с моей стороны. — Мне жаль, — бормочет она. — Думаю, я все еще сонная от снотворного. «Отдохни, — говорю я ей. — Ты у меня». Я превращаюсь в свою двуногую форму и ловлю свою пару прежде, чем она упадет, отбрасывая в сторону седло и множество ремней. Я заберу его, когда она будет надежно укутана в свои одеяла. Я несу свою Сашу через магазин, мои ноздри раздуваются от затхлого запаха незваных гостей. Это напоминание снова заставляет мой живот гореть от гнева. Я думаю, нам нужно новое гнездо. Лучший вариант. Я разрушил многое из этого своим неистовством в своем стремлении найти ее. Полки были повалены, повсюду разбросаны тележки, а двери сломаны. Не только это, но и незнакомцы, которые украли ее, знают это место. Мы не можем оставаться здесь. Сегодня вечером она отдохнет в своей постели, а завтра мы соберем все вещи, которые она хочет, и будем искать новый дом. Дом с высокими стенами и без дверей, из которого никто не сможет вырвать мою драгоценную пару. Но это завтра. *** Моя Саша крепко спит. Я нет. Я только наблюдаю за ней, убеждаясь, что она в безопасности и защищена. Мне не нужен сон, не сейчас. Не с моим умом, переполненным мыслями. Кажется, что по мере того, как слой безумия отслаивается, все становится все более и более сложным. Мой мир был прост, когда не было ничего из прошлого, и я был сосредоточен только на том, чтобы накормить свою пару. Но теперь здесь, на этой странной земле, есть салорианец. Я почти ничего не помню, но от одного осознания того, что они существуют, у меня остается неприятный привкус во рту. Они мастера обмана, которые могут ошеломить разум простым ментальным прикосновением. Я помню их как наших повелителей на старой земле… и я помню, как ненавидел это. Я помню угнетение, под которым мы жили, жгучий гнев. Возможно, мы более свободны на этой ужасной земле, чем были в нашем старом доме с его прекрасными красными пустынями и золотыми горами. Тем не менее, если здесь, в человеческом мире, есть один салорианец, то найдутся и другие. И если мы не хотим снова попасть под их власть, мы должны работать вместе — все дракони с неповрежденным разумом — чтобы обеспечить нашу безопасность. И наш народ, и наши человеческие пары. Я прижимаю к себе свою пару и вдыхаю ее аромат. Когда я это делаю, я замечаю, что это… по-другому. Незаметно, но изменение есть. Сейчас теплее, острота нашего спаривания разгорается сильнее. Я знаю, что это значит. Она носит моих детенышей. Мое сердце переполняется радостью, и я крепко прижимаю ее к себе. Мой сладкий огонь. Моя Саша. — Ммм. Ты сжимаешь немного крепко, детка. — Она не открывает глаза, просто вздыхает и прижимается носом к моей груди. — Ты в порядке? «Я просто… размышляю». — Я глажу ее по щеке. Думаю, я пока не буду ей говорить. В последнее время у нее было достаточно поводов для стресса. — Думаешь о ребенке? — спрашивает она, зевая. Я удивлен. «Как ты узнала?» — Ты только что немного задумался об изменении моего запаха. — Ее улыбка кривая. — Ты счастлив? Я провожу большим пальцем по ее мягкой, нежной коже. «За гранью счастья. Мысль о твоем теле, полном моих детей, наполняет меня радостью. Но ты…» — Мне тоже нравится эта мысль, — застенчиво говорит она. — Сначала я не была уверена, но я думаю, что хотела бы быть семьей. — У нее милая улыбка. Я благоговейно прикасаюсь к ее животу. «Это займет еще какое-то время». — Я никуда не спешу. Это дает нам достаточно времени, чтобы понять, куда мы направимся. Я удивлен, услышав от нее такие слова. «Ты хочешь уйти?» — Часть меня хочет оказаться как можно дальше от всех, насколько это возможно. Просто ложись на твою спину и продолжать лететь, до самого океана, и никогда не поворачивать назад. — Она зевает. — Может быть, мы сможем найти частный остров вдали от всех остальных. «А что насчет твоих друзей? Эмма, Клаудия и Эми? Неужели ты бросишь их?» — Они могут приехать в гости в наш пляжный домик. Мы можем устроить там игру для наших детей. — Она вздыхает и открывает глаза, пристально глядя на меня. — Думаю, это несбыточная мечта, не так ли? «Мы можем полететь к океану, если ты хочешь. — Я продолжаю гладить ее мягкую щеку. — Мы можем растить наших детенышей у океана, если хочешь. Но это ничего не решит. Никто не находится в безопасности, пока в этом мире есть салорианцы. Я думаю… Я думаю, что нам с Кэйлом следует больше работать вместе. Посмотрим, что мы сможем сделать, чтобы помочь нашим людям. — Я обхватываю рукой изгиб ее подбородка. — И я думаю, что должен начать с того, что найду тебе более безопасное гнездышко, такое, куда другие не смогут забрести и украсть тебя у меня». — На самом деле я не испытываю отвращения к этой идее. — Ее рука скользит вниз по моему боку. — Было бы неплохо найти какое-нибудь безопасное и тихое место. Хотя мне бы не хотелось оставлять все это здесь позади. «Когда я обнаружил, что тебя украли, мое неистовство было жестоким. Я мог уничтожить большую часть твоего гнезда. Я приношу извинения, моя пара». Она хихикает. — Я не возражаю против этого. Я просто рада вернуться. — Она прижимается ближе ко мне, прикасаясь щекой к моей груди. — Спасибо, что пришел за мной. «Я всегда буду приходить, чтобы спасти тебя. Всегда. Ты моя, и только моя». — Мне нравится быть твоей и только твоей, — мягко говорит Саша, и ее рука скользит вниз к моему члену. — Я люблю тебя. — В ее голове мелькают мрачные образы, и я улавливаю намек на беспокойство, которое она испытывала последние несколько дней. — Я не знала, увижу ли я тебя когда-нибудь снова… Мне не нравится ни ее печаль, ни комок в горле. «Тише, — говорю я ей. — Я бы уничтожил гораздо больше, чем банду кочевников, если бы это означало, что я верну тебя. Я бы разрушал Форт за Фортом. Я бы разорвал сотню людей на куски. Ничто не имеет значения, кроме тебя». — Такие милые разговоры, — говорит она, хватая меня по всей длине и поглаживая. — Этого достаточно, чтобы заставить девушку захотеть, чтобы ее партнер был на ней сверху, глубоко внутри нее. Я издаю низкий горловой рык, потому что ее разум наполняется новыми образами, образами того, как мы двое совокупляемся, как я толкаюсь в нее. «Ты хочешь, чтобы на тебя претендовали, моя Саша?» — О, да. — Ее голос — задыхающийся шепот. — Я так сильно скучала по тебе. Мне так жаль, что я отослала тебя прочь. Я не понимала, как сильно буду скучать по тебе, пока ты не ушел, а потом в моей голове стало так… так тихо. Я ненавидела это. Я задираю ее юбки, ища ее тепло под ними. Ее одежда пахнет пеплом и незнакомцами, мужчинами, которые украли ее. Я хватаю горсть ткани и срываю ее с нее, отбрасывая остатки ее юбки в сторону. «Я хочу, чтобы от тебя не исходила их вонь». — Я тоже этого хочу. Хорошо. Я продолжаю рвать ее одежду своими когтями, стараясь не оставить следов на ее нежной коже. Я отбрасываю обрывки в сторону, и затем моя пара лежит подо мной, мягкая, сладкая и пахнущая моим огнем. Я провожу пальцами по складочкам ее влагалища и обнаруживаю, что она влажная для меня, ее аромат густой и пьянящий. — Дах, — выдыхает она, обнимая меня за шею. — Возьми меня. Я завладеваю ее ртом в обжигающем поцелуе, поглаживая ее языком, покоряя ее. Она стонет, прижимаясь ко мне, обхватывая одной ногой мои бедра и прижимаясь влагалищем к моему члену в неприкрытой просьбе. Она не хочет ждать. Моя Саша не жаждет медленного соблазнения, не в этот раз. Она хочет своего свирепого партнера. «Я никогда больше не покину тебя», — говорю я ей, раздвигая ее бедра шире. «Никогда», — соглашается она. «Наши умы никогда не будут разлучены. Когда я пойду на охоту, я возьму тебя с собой. Всегда вместе, никогда не разлучаясь». — Я обмакиваю головку своего члена в ее соки, проводя ею вверх и вниз по ее складочкам. Ее тихий стон так приятно слышать. «Всегда вместе, — соглашается она. — Я больше никогда не хочу покидать тебя». Я толкаюсь в нее, наслаждаясь ее вздохом, когда погружаюсь во всю длину в ее тепло. Она напряжена, ее стенки сжимают мой член, как скользкий кулак. Я наклоняюсь и снова завладеваю ее ртом, моя рука обхватывает одну округлую грудь. «Ты принадлежишь мне во всех отношениях, моя Саша». — Всеми… способами, — выдыхает она. — О Боже, Дах. Ты так хорошо чувствуешься. — Ее ногти впиваются в мои плечи, и она закрывает глаза, на ее лице явно написано удовольствие. — Я так сильно люблю тебя. «Я люблю тебя», — говорю я ей, хотя драконы не используют такие слова, как люди. Мы проявляем это в наших действиях или выражаем в наших мыслях. И когда я заявляю права на свою вторую половинку, я посылаю ей бесконечную цепочку этих мыслей, давая ей понять, как я люблю, ценю и обожаю ее. Она моя, навсегда. Не имеет значения, где я нахожусь, пока я с ней, а она со мной. Мы можем найти остров на пляже или гнездышко рядом с Клаудией и Кэйлом. Важно то, что моя Саша всегда со мной.