Он надвигается на меня, а я снова делаю глоток йогурта. – Нагло, – хмыкает мужчина, остановившись в шаге от меня. Знаю. А чего он ожидал от меня? Уважения? Поле того, как, не спрашивая, поцеловал меня в губы? – Если вы желаете больше узнать о наших тренерах… Лучше спросить у Ксюши. – С моей стороны будет непрофессионально отрывать единственного админа от работы. Кто её заменит? Никто. А у тебя обед. Он поднимает свою ладонь, тянет её к моему лицу. Но я не успеваю увернуться, как Покровский проходится большим пальцем по уголку губ. Обжигает касанием. Я даже не успеваю его ударить – он тут же отворачивается, направляясь к столу. Берёт с него сухие салфетки, вытирает ладонь. – Ну? Чего замолчала? Я всё ещё в шоке и не знаю, что сказать. – Что именно вы хотите знать? – Закручиваю крышку на бутылке и убираю её вместе с руками за спину. Пить больше не буду: вдруг решит ещё чего мне вытереть… Однако этот жест внезапный и выбивающий из равновесия. – От тебя меня интересует атмосфера в коллективе. Дружные ли вы? Кого недолюбливают? Не знаю, зачем ему это, но рассказываю. Не замечаю, как присаживаюсь на стол так же, как сидел до этого Покровский. А он начинает ходить из стороны в сторону, внимательно меня слушая и проходя мимо. На секунду мне кажется, что он правда заинтересован. Конечно, заинтересован, Вась, ты о чём? Или ты думала, Покровский купил бассейн лишь для того, чтобы тебе отомстить? Наивная глупая дура. Включаю профессионализм, пытаюсь отодвинуть всю личную неприязнь. Говорить становится легче, и я даже забываю, с кем общаюсь. Но всё равно посреди диалога, когда он проходит мимо меня, я неосознанно выпаливаю: – Как там Лев? Босс останавливается, смотрит с интересом, вопросительно. Делает шаг вперёд. Встаёт между моих ног, не давая сомкнуть их. Наклоняется в мою сторону, я рефлекторно пячусь назад, отодвигаясь. Но его рука обхватывает мою талию и дёргает на себя. Попой проезжаю по скользкой парте, вжимаясь в его тело. Успеваю выставить руки вперёд, поэтому пальцами утыкаюсь в его плечи и с силой сжимаю от злости. Да что он себе позволяет?! Хочу это спросить и ощущаю горячее дыхание на своих губах. Сердце начинает стучать быстрее. Не понимаю, почему его действия такие волнительные. Я не девственница, у меня есть парень, и я не обделена его лаской. Но… не такой. Не пропитанной химией от мужчины. Вокруг всё не искрится. Покровский лишь стоит рядом, а воздух наполняется тяжестью и феромонами, исходящими от Игоря. Валера… У нас нет таких моментов. Если кто-то испачкался – кидаем друг в друга салфеткой. А не стирает пальцем. И тем более… Здесь всё по-другому. И я пугаюсь от того, как тело сковывает, а дыхание учащается. От гнева. От смятения. От всего-всего-всего. Почему-то даже руки не шевелятся. Я не могу его оттолкнуть. Не могу ударить по лицу. Молча смотрю за тем, как его губы изгибаются в улыбке. – Никак не могу понять, почему ты так беспокоишься за чужого ребёнка. Но это довольно мило. На секунду я растрогался. – Поздравляю, – шепчу в смятении. – Вам, босс, не кажется, что вы перешли черту? – Босс, – усмехается. – Меня заводит. Продолжай. Сглатываю от нервов. И всеми силами желаю увидеть того ледяного айсберга-Покровского, который только недавно отчитывал Олега. А нет его. Вместо него – горящий огонь, сжигающий своими касаниями. Это ненормально! Толкаюсь, пытаясь вырваться. В этот раз он отпускает, будто играясь со мной в кошки-мышки. Я спрыгиваю со стола, хватаю свой многострадальный йогурт и эмоционально вместе с ним жестикулирую, крича: – Зачем вы это делаете, а? Поглумиться решили? Для чего вам этот бассейн? Для работы? Так работайте, прошу, оставьте меня в покое. Я переживаю за вашего сына и не преследую никаких целей. Мне просто жалко мальчика, потому что у него такие… Я не замечаю, как сильно дёргаю рукой. И белый йогурт летит прямо в Покровского. Проходит полосой от ладони до лица. И я невольно прижимаю к себе бутылочку, не представляя, что только что наделала. Глава 12 – Дико извиняюсь, – ставлю йогурт на стол и тихонько матерюсь себе под нос. Мало того, что Покровского облила, так и себе топик испачкала. Дура, блин! Силы, что ли, все пропали, когда Игоря увидела? Не могла нормально крышку закрыть? Пытаюсь исправить ситуацию – подбегаю к столу и хватаю салфетки. Сначала вытираю руку и пытаюсь не смотреть на мужчину. Я ничего нового там не увижу. Только горящие глаза, искривлённую в гневе физиономию. Поэтому на неё не смотрю. Но поднять взгляд всё же приходится, чтобы вытереть его лицо. Серые глаза врезаются в меня, словно тысяча игл. – Не смотрите на меня так, – цежу и вытираю его щёки. – Сами виноваты. Нечего было ко мне лезть. Может, тогда бы я не так сильно размахивала руками, и… Он перехватывает моё запястье на полуслове. Я успеваю вытереть совсем немного. Пройтись по щеке, губам. На них мужчина и хватает меня за руку. – Жалко мальчика, потому что… Что? – спрашивает требовательно. – Неважно. Отпустите, – дёргаю запястьем, а он только сильнее на нём пальцы смыкает. – Начала, так продолжай. Жалко из-за родителей? Закусываю губу. Уже жалею о своих словах. Я не хочу влезать в чью-то жизнь или как-то кого-то осуждать. У всех свои проблемы, свои способы воспитания детей. Я не одобряю насилие и грубое к ним отношение. И равнодушие. Остальное – плевать. Пусть делают, что хотят. Я должна держать своё мнение при себе. – С мамой ему не повезло, – всё же говорю то, что крутится у меня на языке. – А с отцом? – усмехается. – Давай. Мне интересно услышать твоё мнение. – Я не знаю, какой вы отец. Но как человек невыносимый. Упёртый, заносчивый и грубый. А ещё эгоист. Хотите, чтобы всё было по-вашему. – Не отрицаю, – бесцветно кидает и вместе с тем отпускает мою руку. Отворачивается, вытирается салфетками сам. – Возвращайся к работе. Не препятствую и делаю, как он говорит. Быстро удаляюсь, привожу в порядок свой топик и, переодевшись, возвращаюсь обратно на своё место – в детский бассейн. Веду несколько занятий и, как и сказала Валере, заканчиваю в четыре. С работы буквально вылетаю, чтобы больше не встречаться с Покровским. Но уйти дальше выхода не успеваю. Останавливаюсь под крышей комплекса и чуть не вою. Дождь льёт, как из ведра! Проклятая погода и синоптики! Обещали солнечный день, а не грозу с молнией! Которых я боюсь. Обычно в такое время отсиживаюсь в комнате в наушниках и смотрю кино. А если Валера рядом, то он накрывает меня пледом и суёт в рот семечки. Чёрт! Что же так не везёт, а? Разворачиваюсь и возвращаюсь в тренерскую. Благо все заняты, кроме Олега. Но тому до меня дела нет: переписывается со всякими девчонками в чатах. Поэтому я тихонько сажусь за стол, засовываю наушники в уши и заполняю журнал. И так увлекаюсь, что не сразу замечаю тень над собой. Вскинув взгляд, дёргаюсь. Покровский! Спустился к обычным смертным! Снимаю наушник и сразу слышу: – У вас же рабочий день закончился. – Вам не угодишь, – мягко улыбаюсь от того, что собираюсь подшутить над ним. – То вам обед мой долгий не нравится, то моя продуктивность вне рабочего времени… – Похвально. Блин, научился бы хвалить. Хоть бы мускул на лице дрогнул! – Но не стоит перетруждаться. Езжайте домой. – А Васька – ссыкуха, – вдруг говорит Олег. Мой недовольный взгляд летит в него. И я тут же вздрагиваю, когда даже в нашей каморке, где нет окон, только вентиляция, слышится гром. – Грозы боится. Вот и пережидает. Блин, как же плохо, когда все вокруг всё друг о друге знают! И не то чтобы я кричала об этом налево и направо, просто… это не первый случай. Я об этом Алине рассказывала, а этот говнюк мимо проходил и всё услышал.