– Закалённая, закалённая, а сама уже простыла. Лоб горячий. Выпей жаропонижающее и в постель. Завтра выспись, я сам со Львом посижу. Я сморозила глупость, раз он воспринял мои слова в шутку. Но всё равно встаю на носочки, толкаюсь вперёд и дотрагиваюсь до его губ. Я помню, как они целовали меня. Грубо. Жадно. Головокружительно… Последнее – сущая правда. Ноги подкашиваются, а вокруг всё плывёт. Игорь отвечает на поцелуй без промедления. Будто только и ждал первого шага от меня. Его ладони скользят чуть ниже моей талии, хватают за мягкие ягодицы. Постанываю ему прямо в рот. И всё. Круговорот. Суматоха. Мы не медлим. Пока оба не передумали. Игорь переступает порог моей комнаты, несёт к кровати. Я мало, что понимаю. Словно в вакууме. Мозг застилает пелена из желания. Меня неожиданно кидают на кровать. Неласково. А будто кидая горячий мяч на землю. Распахиваю глаза, вижу над собой возвышающуюся свирепую гору. Свирепую… В глазах Игоря сверкают молнии. Бушуют волны. – Прекрати. Измена не повод кидаться на того, кого ты ненавидишь. Завтра поговорим. Он отворачивается. В носу щиплет от ненавистных слёз. Игорь… Даже Покровский, который чётко обозначил свою позицию в отношении меня, сейчас уходит, громко хлопая дверью. Даже его потеряла. А всё потому, что отталкивала. Ему отдача нужна была, а я… Всё просрала. В очередной раз. Потеряла жениха, слишком заботясь о нём. И только что утратила полный интерес от мужчины, к которому безумно тянусь. Накрываю глаза ладонями. Боже, какая я дура… Шум открываемой двери заполняет комнату. Сердце ёкает, а грудную клетку сдавливает от страха. Внимание падает на вернувшегося Покровского. Он придерживает деревянную дверь, чтобы та не долбанулась об стену во второй раз. А если Огонёк проснулся?.. – Млять, – Игорь ругается, выплёвывая слова. А затем вонзает в меня свой взгляд, как грёбаное копье, прилетевшее через всю комнату. Мужчина стремительно надвигается на меня. Дёргает за лодыжку, отчего проезжаю спиной и головой по матрасу. Раз – и перед глазами уже не потолок, а Игорь. – Вот на хрена ты это сделала, а? Прижимаю к себе руки и не понимаю, о чём он. – Знаешь, что чувствует мужик, когда его постоянно отталкивают? Рефлекторно мотаю головой. – Терпение копится. Он привыкает. Надувается, как воздушный шарик. А одна стерва достаёт иголку. И лопает его. И я был бы рад, чтобы ты сделала это. Но не тогда, когда тебя кинул жених. И это выглядит так, словно ты хочешь ему отомстить. – Я… – выдаю сипло, рассеянно бегая взглядом по его лицу. Он даже в комнате, где, кроме света луны, ничего нет, чертовски красив. На секунду даже становится интересно увидеть его родителей или сестру. – Не хочу никому мстить. Считай, мне дали вольную. Грубые слова. Но пока я не могу сказать ему об истинной причине своих слёз. Покровский дёргает головой, будто прощается со своими последними нервными клетками. – Надеюсь, завтра я не увижу собранные чемоданы и заявление об увольнении? – спрашивает зло, почти сквозь зубы. – Нет… Обещаю. Усмехается. И сразу хочется стереть эту улыбку с лица. Я не убегу. Докажу, что от своих слов не отказываюсь. – Огонёк, – резко вспоминаю, чуть не подорвавшись с кровати. – Надо проверить, не проснулся ли он. Ты громко хлоп… – Я уже проверил, – говорит резко. И стремительно врезается в мои податливые губы. Щелчок. Сознание словно отключается. Ничего не понимаю и не хочу понимать. Лишь наслаждаюсь моментом. Его губами, его языком, бесцеремонно ворвавшимся в мой рот и вытворяющим такое, что я уже ощущаю тяжесть внизу живота. Руки сами тянутся к белой футболке, под которой только десять минут назад грелись мои ладони. Стягиваю её с тела мужчины, с нетерпением желая потрогать каждую татуировку пальцами, изучить каждый рельеф мышц. Поцелуй прерывается, и опустошение мигом заполняет всё тело. Игорь делает ход – один-один, схватив меня за майку и дёрнув её вверх. Я не сопротивляясь, задираю руки, позволяю снять с себя ветровку и спальную майку. А потом… Выгибаюсь, приоткрывая губы в жадном глотке воздуха. – Всё время хотел это сделать. Ладонь накрывает мою грудь, сжимает и поглаживает. Новый поток возбуждения бьёт между ног, и я соединяю коленки от жара во всём теле. – Вась, – хрипит он, наклонившись к ложбинке. Дотрагивается кончиком красного языка до моей кожи. – Это лучшая грудь, что я когда-либо видел и трогал в своей жизни. Мамочки, я сейчас умру… Начинаю тяжелее дышать. Что он со мной делает? Осыпает поцелуями самые нежные и чувствительные места. Будто околдовывает меня, так что я сама подставляюсь, верчусь. И не замечаю, как он стягивает мои шортики вместе с бельём… – Радова, – неожиданно зовёт меня по фамилии, выпрямившись. – Я дом запру, чтобы ты не сбежала. – Хорошо, – выдыхаю. Это всё, на что у меня хватает сил. Голова отключается. Я только чувствую. Его ладони на своих бёдрах, которые он раздвигает. Его твёрдую плоть между ног. Его глаза на своём лице. Смотрит. Неотрывно. С восхищением. Он входит в меня толчком, выбивая весь воздух. Глаза в глаза. Продолжая искушать меня.