– Если можно. – Переминаюсь с ноги на ногу. – Я бы ещё минут десять попросила вас присмотреть за Огоньком. – Вась, я бы на твоём месте перешёл на «ты». Как сегодня ночью. Проклятье… Закусываю губу и чувствую, как не хватает дыхания. Умеет же он заставить растеряться! – Прости. Если тебе не сложно, посиди с Лёвой, мне бы искупаться… Игорь усмехается и, игнорируя моё присутствие у столешницы, тянется рукой к ящику за моей спиной. Кладёт ладонь на мою талию, приобнимая. И тысяча игл прошибает моё истерзанное тело. От приятных ощущений и его смущающих слов: – А мне нравится, что ты пахнешь мной. Поэтому садись так. А то остынет. Я, как послушная девочка, резко огибаю Игоря и сажусь за стол. Чтобы деть куда-то руки, вытираю Огоньку рот и молюсь, чтобы мы больше не продолжали этот разговор. – На самом деле хорошо, что ты проснулась. Мне надо отъехать на час, есть информация по маме Льва. И с ним нужно посидеть. Я активно киваю, даже не вникая в его слова. Если Покровский её найдёт… Не знаю, что поменяется. Меня уволят? Возможно… Стараюсь об этом не думать. – Хорошо. – Вернусь к обеду, и… Ставит передо мной тарелку с творожниками, вареньем. И чашку ароматного чая. Наклоняется ко мне. – Хочу ещё немного посмотреть на твою растяжку. Не моргаю, только слушаю своё забившееся в истерике сердце. Про растяжку он имеет в виду вон тот момент?.. Поперхнувшись воздухом под смех Покровского, я молюсь и надеюсь пережить сегодняшний день. Я ни о чём не жалею, очень даже рада, но… Как теперь вести себя с ним, совершенно не понимаю… Глава 61 Игорь – Давай быстро и по делу. – Нетерпеливо барабаню пальцами по столу в ресторане. Хочу вернуться домой, к Васе. Увидеть смущение в её глазах, алый румянец на щеках. И те засосы на её шее, которыми вчера не обделил её. Сорвался. Всю заклеймил. Везде оставил их. Даже на спине. Видела бы она её – грохнулась бы в обморок. В мыслях уже стоит картинка, где я снова стягиваю с неё одежду, веду пальцами по нежной коже. Она у неё настолько тонкая и чувствительная, что я до сих пор помню, как её попа покраснела от одного удара ладонью. Барабаню пальцами сильнее, привлекая внимание своего помощника. Тот начинает нервничать, лезет в свою сумку и достаёт документы. Вот бы Василиса сейчас тут была… с сыном. Я позвал их с собой, когда подумал, что нужно вот-вот уехать. Но она отказалась, сказав, что не хочет мешать. И теперь, когда вот-вот правда о матери Льва раскроется, я думаю об одной няньке. Своей няньке… – Что там? – Вот, что смог раздобыть в сжатые сроки. Аркадий достаёт из папки карточку. Хватаю её, быстрее желая узнать её имя. Увидеть хотя бы фотографию. Открываю и хмурюсь. – Страшненькая, – выдаю. – Лев у меня красивый. В меня, что ли, пошёл? – Ну, как сказать… Вы дальше читайте. Изучаю каждую деталь. Что-то напечатано, что-то написано ручкой. Видимо, какая-то информация из центра, другая же найденная уже Аркадием. – Двадцать восемь лет, двое детей, – читаю вслух. Ничего необычного. Как знаю, суррогатной матерью просто так не станешь – нужно выполнить определённые условия. И наличие детей – одна из них. Решилась отдать третьего, чтобы прокормить остальных двух? Осуждать не могу, но всё равно в её сторону исходит какая-то неприязнь. Она училка, он работает на заводе. Живут далеко – часа два или три ехать, с пробками ещё дольше. Хм… Натыкаюсь на последнюю строчку. Это выписка из репродуктивного центра. – Яйцеклетка использовалась сторонняя, – упрощаю заумные слова. – Да, – подытоживает Аркадий. – То есть биологическая мать не Людмила и не Маша. Результаты теста ДНК пришли сегодня утром. Киваю. На всякий случай в этот раз я перестраховался и, не поверив словам лживой дуры, сделал тест. И он полностью подтвердил слова той курицы. Хоть здесь не соврала. Лев не её сын. И не сын суррогатки. Она просто сосуд для вынашивания. Это её работа, которой она спасала свою семью. Наверное. Нужно искать ту, кто продал свои яйцеклетки. Но зачем? Чего я добьюсь этим? У неё наверняка была причина продать часть себя. Какая-то проблема. Это ведь даже не ребёнок. Осудить в лицо её действия? Не могу. Даже не чувствую осуждения, думая об этом. Либо это из-за хорошего настроения, либо… Не могу найти козла отпущения. У суррогатной матери – это лишь работа. А для той молодой девушки, пришедшей в репродуктивный центр и продавшей яйцеклетки… Может, был акт доброй воли? Пожелала помочь семьям без детей. И это уже не моё дело. Её жизнь. Если бы она продала уже родившегося ребёнка – поехал бы к ней и сравнял с землёй. Но в таком случае… Я в сомнениях. – Продолжаем поиски дальше? – И зачем мне теперь её имя? – рассуждаю вслух. И прихожу к одному выводу. Я просто люблю всё знать. Я не собираюсь брать Льва и наведываться к ней, показывая её сына. Просто гляну, как она живёт со стороны. Может, помогу. Всё же, благодаря ей и Людмиле, на свет появился мой малыш. Точно, хотя бы отблагодарю. – Ладно, нет, всё же найди о ней всю информацию, что сможешь. – Хорошо, быстро не обещаю. Сами понимаете, такую информацию не афишируют. И некоторые попросту не берут денег – боятся, что схватят за жопу. Поэтому приходится действовать окольными путями. – Понимаю, – киваю, отложив папку и встав из-за стола. – Даже кофе не допьёте? Смотрю на нетронутую чашку. – Нет, – дёргаю головой. – Меня дома ждут. И кофе у Василисы лучше получается. С этими её топпингами, которые она купила.