— И? Что с того? — Будем вместе. И она это тоже знает, будь уверен! Я ни в чем не был уверен, даже в собственном спокойствии. Но я точно не был дураком и много о чем думал в последние дни. — Что-то я не заметил у Агнии тоску по тебе, брутал. Скорее наоборот. Что было, то было, но не похоже, чтобы ты ее впечатлил. Иначе бы я не стоял здесь, а ты бы не трепался, как баба, что у тебя и с кем было! У Эрика заходили желваки, и у меня тоже. — А ты борзый, молокосос, — заметил парень. — Пожалуй, с тобой, и правда, придется разобраться! — он двинулся на меня, но, оглянувшись, передумал. Однако договорил: — Хочешь сказать, что ты ее впечатлил? Да что у тебя есть такого, чего нет у меня? Старый рюкзак? Кудрявые патлы? Ты бы ее еще полевыми ромашками удивил, придурок! Это сама Корсак, а не девчонка с твоей улицы. Завтра ты ей наскучишь, и она прибежит. А я встречу! Но уступать ему никто не собирался. — Ну, судя по тому, что Агния здесь не с тобой, а со мной, и у нас общий номер, думаю, кое-чем впечатлил. — Слышь, умник! — Эрик вновь вцепился в меня, но я снова скинул его руку. — Да она мне мстит, понял? — набычился. — У нас свои счеты! Крутит здесь с тобой, послушным сопляком, как пешкой, но я-то знаю, чего она хочет. И она это получит! — Пошел ты! — Сам пошел! Тем временем Агния спустилась вниз и направилась босиком через широкий двор отеля в нашу сторону. Поравнявшись с детьми, строго погрозила им пальцем: — В следующий раз берегитесь, таракашки! Ух, вы у меня получите! А сейчас — кыш к родителям, пока я вас на крышу не закинула! Я злился на Эрика, но мы оба замолчали, встречая девушку напряженными взглядами. Она шла, улыбалась, и на секунду показалось, что не мне. И все же сквозь все мысли прорвалась одна, самая неожиданная: неужели это — Корсак? Высокомерная, заносчивая девчонка, с острым, как жало, языком, вот так запросто дурачится, покоряя стены и ни на кого не обращая внимания? Та Корсак, которую я знал? Неужели и со мной дурачится? — Эй, красотка, иди к нам! У нас весело! — крикнул кто-то из чужой компании, когда Агния с ними поравнялась, но она прошла мимо, даже взглядом не повела. — Эй, ну что же ты! — понеслось ей в спину. — А как насчет вечера? Хоть скажи, как тебя зовут! Не ответила. Зато остановилась передо мной и стянула с хвоста резинку. Встряхнула рукой тяжелые волосы, рассыпав их по красивой спине. — Вот сейчас, Морозов, пожалуй, я не откажусь от холодной колы, — сказала, улыбаясь. — Ужасно хочется пить! — Детка, ну ты даешь! И так жарко, а теперь и вовсе у всех припекло. Я тебе говорил, что ты умеешь удивлять? — Эрик никуда не ушел и коротко хохотнул, обращаясь к Агнии. — Надо было предупредить своего друга, что с тобой нескучно, не пришлось бы ему варежку закрывать. Помнишь, как ты развлекала меня вот этими пальчиками? — Эрик поймал руку Агнии и тут же отпустил. — Тогда мне тоже страшно хотелось пить! — Давай, Тоша, действуй, — он кивнул мне в сторону бара, — ты слышал, о чем тебя попросили? Не заставляй девушку ждать. С лица Корсак исчезла улыбка, и она недовольно взглянула на своего знакомого. Хотя, какого, к черту, знакомого! В мой затылок словно горячая волна ударила и захотелось поддаться эмоциям. Похоже, я мог натворить дел, каких и сам от себя не ожидал. Но рядом были дети. — Покровский, ты идиот? — Агния гневно развернулась к Эрику. — Какие к черту пальчики? Что за шутки? Исчезни по-хорошему! И он тебе не Тоша! Я отвернулся и подошел к бару. Купил бутылку холодной колы и принес Агнии. — Держи, — открыл крышку и передал в руки девушке, — но это было очень опасно — играть с высотой. Я и не думал, что ты такая цепкая. Как часто бывает, когда говоришь искренне, в словах угадывается двойной смысл. Вот и сейчас, конечно же, мы оба его уловили. Я на самом деле много чего не ожидал. — Спасибо, Морозко, но все было под контролем, поверь! Я не из тех, кто глупо рискует собой. Корсак улыбнулась, но улыбка вышла натянутой. Словно кто-то из нас — я или Эрик — ее изрядно напрягал. У светловолосой девушки из компании, которую все называли Ирой, явно была способность подходить незаметно. Вот и сейчас она крутилась поблизости, пока этот Покровский не притянул ее к себе за шею. Наклонив голову, что-то шепнул на ухо, и та неуверенно захихикала. Но тут же замолчала, стоило Агнии бросить на нее короткий взгляд. Кулаки сжались — мне хотелось заткнуть ее друга не только взглядом. — Ты куда, Антон? — спросила Корсак вслед, когда я поднял с шезлонга футболку и отправился прочь. — Душно здесь, лучше искупаюсь в речке. Оставайся с друзьями, я недолго. — Но там же холодно! — Ничего, как раз остужусь. Одна сторона ривер-отеля смотрела на реку, туда я и отправился. Выйдя на берег, на чистый и пустынный пляж, сбросил джинсы на деревянный лежак и вошел в воду. В душe так горело после признания короткостриженого о близости с Агнией и его слов обо мне, что холода даже не почувствовал. Просто нырнул и поплыл, отталкиваясь сильными рывками. В детстве и юности я каждое лето проводил в деревне у деда, часто ходил с ним на рыбалку и просто к реке, поэтому плавал неплохо. Вода оказалась чистой и прохладной, и смогла хорошо остудить не только кровь, но и нервы. Когда собрался выходить, увидел на берегу Корсак. Агния надела светлое короткое платье, в котором сюда приехала, и сидела на полотенце, обхватив руками согнутые в коленях босые ноги. Я вышел из воды и подошел к ней под черным пристальным взглядом. Теперь уже она меня рассматривала так же, как я ее в номере, вот только смущения в глазах не было. Она успела одеться и расчесать свои шикарные волосы. Блестящие и волнистые, они красиво лежали на одном плече, открывая безупречную шею. Я вновь невольно удивился гладкости ее матовой кожи. — Держи, Морозко! — Агния подняла и протянула мне сложенное в несколько раз полотенце. Подвинулась на своем, чтобы я мог сесть с ней рядом. — Ну и как, остыл? — спросила. — Кажется. Я вытер волосы, с которых стекала вода, и сел возле девушки. Посмотрел на нее. — Оказалось, что ты хорошо плаваешь, — заметила она, глядя на реку. — Да, неплохо, — песок был теплым, и я зарыл в него пальцы ног. — Жаль. — Почему? Агния коротко улыбнулась. — Если бы не умел, Кудряшка, я бы тебя спасла. Так и хочется сделать тебе искусственное дыхание. Вот прямо сейчас! Я застыл. Мне все еще сложно было привыкнуть к ее шуткам — слишком серьезно она говорила и слишком много я хотел. — Корсак, это неправильно. — Что именно? — Агния распрямила ноги. Короткое платье доходило до середины бедер, а сейчас задралось чуть выше. Я с трудом удержался, чтобы не оценить эту длину взглядом. — То, что ты меня опекаешь. Я не твой младший брат, кое о чем мне точно стоит заботиться самому. — О чем, например? — Хотя бы о собственном спасении. Если бы не умел плавать, глупо лезть в воду, тебе не кажется? Она тоже посмотрела на меня, но черные ресницы прикрыли взгляд, в котором блестело солнце. — А я, Морозов, ради тебя готова утонуть прямо на берегу. Если ты меня спасешь. Ее губы не улыбнулись, и мои тоже. Мы снова отвернулись к реке. — Ты знаешь, о чем я говорю, — тихо сказал. — Нет. — Знаешь, — настоял я. — Тогда и ты должен все понимать, если умный, — ответила она упрямо. — Я так хочу, Морозов. Так, а не иначе. Я вздохнул. С ней было непросто, но она пьянила голову одним своим присутствием и вводила в ступор прямым взглядом. Стоило бежать от такой девушки, чтобы не потерять не только голову, но и душу, но сердце вновь стучало быстрее, не желая остывать, оплавляясь в пламени ее близости. Невероятная Корсак. И все же я смог сказать, это было важно. — Агния, я хочу тебе верить, но ты молчишь. Когда о чем-то слышишь от других, все видится в другом свете. Иногда этот свет несет дискомфорт и боль, но все равно лучше смотреть с открытыми глазами. Это честно по отношению друг к другу, тебе не кажется? Корсак задумалась, затем еле заметно качнула головой, слегка нахмурившись. — Нет. Мне нечего тебе рассказать такого, о чем бы хотелось вспомнить, Морозов. С тобой все иначе. Я не понимаю, чего ты от меня ждешь?