– Отлично, – ответил он. – Что приготовить на обед? – Я бы не отказалась от рыбы и картошки. – Шура, как я думаю, к нам сегодня на ужин не приедет, – обронил он. – Я тоже так думаю. – Тогда на ужин я приготовлю что-нибудь овощное. – Согласна. Например, овощное рагу. – И пару котлет или куриную грудку? – Сам решай. Морис покосился на кота: – Дон, конечно, за куриную грудку. Хотя у него ещё печёнка куриная есть. – Тебе чаю налить? – спросила она. – А как же?! Она улыбнулась и налила чай в две чашки. Морис взял с тарелки один из бутербродов, закрыл глаза и вонзил в него свои белые ровные зубы. «Забавно, – подумала Мирослава, – как это в Европе не научили его лопать фастфуд. Или то, что было заложено родителями, оказалось сильнее?» Дорога была запорошена тонким слоем снега, что не помешало Мирославе довольно быстро добраться до города. И ей повезло с самого начала – возле управления она нос к носу столкнулась с Дмитрием Славиным. – О! Мирослава! – воскликнул оперативник. – Привет, Дима! – Ты к кому? – К тебе. Можешь уделить мне минутку? – Могу. А что случилось? – Дима, я понимаю, что хочу от тебя слишком многого. – Не пугай меня! – Извини. – Говори, чего нужно. – Я расследую убийство. – Понял какое, – проговорил он. – Но я-то чем могу помочь? – Ты провожал парнишку, который был свидетелем убийства. – Хорошо, – кивнул он, – это Лёнчик, – он назвал адрес. И предупредил: – Но учти, я ничего не говорил тебе. – Само собой, – ответила она. – А ты куда собрался? – К Наполеонову. – Значит, я буквально за хвост тебя ухватила. – Типа того, – улыбнулся он. – Ни пуха ни пера! – Мне не хочется посылать тебя, дорогая, – он подошёл поближе и тихонько коснулся её руки. – Но надо! – рассмеялась она. – Давай я лучше пошлю или, вернее, посоветую тебе сходить на выставку художников XIX века. – А что, у нас проходит такая? – Да, в бывшем здании фабрики-кухни. Я и сам не знал. Мне позвонила Лида. – Лида? – Да! Заречная! Ты её разве не помнишь? – Помню, – отозвалась Мирослава. С художницей Лидией Заречной все они познакомились, когда работали над раскрытием дела «Влюблённый убийца». Позднее Мирослава узнала, что Лидия Заречная не только пишет великолепные картины маслом и реже акварелью, но ещё и является оформителем обложек книг её тёти, писательницы Виктории Волгиной. И надо было признать, что обложки были столь хороши, что не было сомнения в том, что и содержание, скрывающееся под этой обложкой, столь же прекрасно. Можно было сказать, что Виктория Волгина и Лидия Заречная нашли друг друга. Мирослава же после того памятного дела встречалась с Лидией всего пару раз, один раз на её персональной выставке, а другой раз чисто случайно в кафе. Другое дело оперативник Дмитрий Славин. У него с художницей то ли длился вялотекущий роман, то ли взаимная симпатия переросла в дружеские отношения. И Заречная, и Славин были причастны к миру живописи. Дмитрий не писал картин, но его отцу принадлежала известная в городе художественная галерея «Вишнёвая роща», и Лидия Заречная там выставляла свои картины. А Дмитрий в свободное от оперативной работы время помогал отцу в галерее, в частности, составлял каталоги и писал рекламные статьи, приглашая жителей и гостей города в галерею. Именно с этой работы Славин имел дополнительные деньги, которые тратил на дорогие книги по искусству, хорошую одежду и выходы в театры. Время от времени он посещал дорогие кафе и устраивал вечеринки для близких друзей. Мирослава знала, что в Дмитрия влюблена оперативница Любовь Залеская. Детективу нравились обе девушки. И она не знала, кому из них сочувствовать. Впрочем, это было не её дело. Пусть Славин сам разбирается со своими любовными делами. Ей бы со своими разобраться. Друг детства Шура Наполеонов вообразил себя матушкой наседкой и изо всех сил старался выпихнуть её замуж за Миндаугаса, при этом причитая, что она рискует остаться старой девой. Сам же Наполеонов жениться не хотел ни в какую. Мирославе уже надоело посылать друга… Морис Миндаугас, из-за которого и разгорелся весь этот сыр-бор, держался с такой холодноватой отстранённостью, точно был родным племянником Снежной королевы. Мирослава догадывалась, что это его защитная реакция на сложившуюся ситуацию. Но не желала мириться с тем, что их точки зрения на отношения мужчины и женщины не совпадают. И только кот Дон вёл себя по-человечески. – Выставка тебя впечатлила? – спросила Мирослава, не сводящего с неё глаз Славина. – Ещё бы! – Для убедительности он даже прикрыл глаза. – Тогда спасибо за наводку, обязательно схожу, – поблагодарила Мирослава и помахала на прощание оперативнику рукой. Она и в самом деле решила посетить выставку, может, даже в компании дяди с тётей. Хотя и от Мориса ей никуда не деться. Не может же она, отправившись на выставку, оставить его дома. Но пока все мысли о живописи, художниках и выставках она выбросила из головы. Детективу предстояло сложное дело – переговорить с подростком, свидетелем убийства. Она не ожидала узнать от него что-то новое. Но у неё была задумка, знай о которой Шура набросился бы на неё непременно. В сумке у Мирославы лежали фотографии нескольких мужчин, которые Морис извлёк из интернета. Среди них была и фотография Михаила Авдеева. При помощи фотошопа все мужчины были одеты в длинную тёмную куртку с капюшоном. Мирослава задумала попросить Лёнчика опознать среди них убийцу. Она надеялась на две вещи. Первая – Шура ещё не успел предъявить пареньку фото Авдеева и вторая – парень не выберет из фотографий, которые она покажет ему, Авдеева. Мирослава уже знала, что Лёнчику, то есть Леониду Федотову, нет восемнадцати лет и, по-хорошему, ей бы не стоило к нему соваться. Даже следователь был обязан говорить с парнем в присутствии взрослых. Но Мирослава подозревала, что Шура эту норму как-то обошёл. Вот и она собралась обойти её. Хотя ничего особенного от парня детектив не хотела, она решила не звонить в квартиру, где он живёт, а подождать его во дворе. Сколько именно ей придётся ждать, она не знала, но на всякий случай запаслась терпением. У неё была отличная память, и она хорошо запомнила парня, просмотрев снимки на телефоне Легкоступова, и теперь была уверена, что не ошибётся. Её ожидание продлилось два с половиной часа. Парень вынырнул из подъезда и, не оглядываясь, направился в сторону выхода с территории двора. Мирослава медленно тронула стоявший у бровки автомобиль. Оказавшись на бульваре, Лёнчик неспешным шагом двинулся по прямой линии. Вскоре Мирослава догадалась, что парень идёт к трамвайной остановке. Она догнала его и посигналила. Оглянулся Лёнчик не сразу. Но потом всё-таки замер на месте и посмотрел на «Волгу» с любопытством. Мирослава остановила автомобиль и приоткрыла дверь: – Садись, подвезу. – Я со взрослыми тётками не катаюсь, – ответил он ей с чувством выраженного достоинства. Мирослава невольно улыбнулась, её ещё никто не называл взрослой тёткой, и спросила: – Ты меня боишься, что ли? – Вот только не надо брать меня на слабо, – ответил парень и приготовился продолжить свой путь.