– Эти ублюдки недостойны жизни! – все же произнес я. – Да, – кивнул наставник. – Я с тобой полностью согласен, поэтому надеюсь, что ты с пониманием отнесешься к моим частым отлучкам. Хочу попробовать разобраться в этой ситуации. – Хорошо, – согласился я. – Только надо будет найти какого-нибудь водителя. Не думаю, что правильно ездить в имперскую школу на общественном транспорте. – Я рассчитывал на твое согласие, поэтому уже подумал об этом, – признался Феофан. – И даже нашел кое-кого на пробу. – В таком случае думаю, что смогу прожить без тебя некоторое время, – хмыкнул я и заметил: – Надеюсь, ты не будешь скрывать от меня ход расследования и покажешь, как выглядят камни души и боли? – А не хочешь, чтобы я про них хоть что-нибудь рассказал? – хмыкнул наставник. – Было бы неплохо, – согласился отстраненно. Перед глазами стояли замученные на алтаре люди. Камни боли представляли собой обычные темно-бордовые рубины размером с грецкий орех. Попытка дотронуться до одного из них пальцем привела к острой боли, прострелившей голову. – Почему ты не сказал об этом эффекте! – возмутился я, повернувшись к Феофану. – Потому что это лучше один раз почувствовать, чем несколько раз услышать, – хмыкнул он. Видимо, наставник так никогда и не изменится. – И сколько людей надо замучить, чтобы получить такой эффект? – решил уточнить у него. – Не знаю, – задумчиво покачал головой учитель, что-то прикидывая. – Думаю, не меньше тысячи. Я мысленно выругался. «Столько загубленных жизней – и ради чего?!» – А что с камнями души? – все же выдавил из себя, готовясь услышать еще более неприятные подробности. – Про них вообще ничего не знаю, – честно признался Феофан. – Так что даже не берусь предполагать, могу только прикинуть, что надо замучить в несколько раз больше людей. Закончив говорить, мужчина закрыл расписанную магическими рунами деревянную шкатулку и открыл следующую. – Он хоть не выпьет мою душу? – на всякий случай уточнил я. – Или у него есть какие-то другие свойства? – Не выпьет, – покачал головой наставник. – Но неприятный эффект у камня души есть. Приблизившись к открытой шкатулке, я увидел невероятно красивый алмаз, внутри которого ярко поблескивали тысячи разноцветных искорок. – Даже не верится, что для создания такого чуда понадобилось столько страданий, – произнес я задумчиво. И в этот момент мое сердце сковали тысячи невидимых игл, тоска наполнила душу, вспомнилась оставшаяся на Земле семья… Шкатулка закрылась, и навеянное камнем души состояние начало отступать, оставив после себя крайне неприятные воспоминания. – Жуткая вещь, – сделав несколько шагов назад, произнес я. Время до начала учебного года пролетело как одно мимолетное мгновение. Да и оставалось его немного. Несмотря на старания Марыси и использование большого количества лечебных зелий и мазей, рана от оружия демона заживала очень неохотно и все же оставила после себя легкие, едва видимые отметины на лице, с которыми я и отправился в школу. Наставник в это время целыми днями ездил по делам и почти не появлялся дома. Пользуясь этим обстоятельством, я скрасил процесс выздоровления обильным изучением сайтов инфосети, в том числе узнал, как демоны проводят свои ритуалы. Я отчетливо помнил о том, что? именно в порыве чувств сказал Феофан отряду охотников, и теперь точно знал, что он относился к тем людям, которым удалось выжить после пыток на алтаре. Еще больше меня удивили невероятно познавательные видео в сети, которые наглядно демонстрировали, что? именно демоны делают со своими жертвами. После подобных откровений я начал с пониманием относиться к некоторым «закидонам» наставника и перестал удивляться легким приступам сумасшествия, которые иногда проскальзывали в его поведении. На самом деле я совершенно не представлял, как он после подобного может не только двигаться, но и сражаться, тем более на таком высоком уровне… Первый учебный день в школе был для меня довольно ярким и познавательным, и именно он помог понять, как я буду вести себя дальше. Конечно же, как всегда, все началось с конфликта… – Что-то я не помню ваших фамилий в «Бархатной книге», особенно твоей, слабак, – обратился ко мне наглый мальчишка. Перед тем как пойти в школу, я дал себе установку не ввязываться в местную мышиную возню, то есть в детские конфликты и разборки. Ведь я справедливо считал себя намного сильнее школьной ребятни, что как минимум давало мне возможность не стараться войти в круг местных заводил и обрести некоторую независимость от общественного мнения. А в идеале я конечно же вообще не собирался ни с кем конфликтовать, да в принципе и общаться. Хотел стать этаким интровертом, который держится на удалении от всех и больше заинтересован в своем внутреннем мире, чем во внешнем. Однако сейчас, сидя в классе и ловя заинтересованные взгляды одноклассников, я отчетливо понимал, что мои мысли были чересчур наивными. Если имеешь дело с активными школьниками, никакой «скорлупы» не хватит. Да и, как показывала практика общения с высокомерными людьми, меня не на шутку задевали их попытки поставить себя выше меня. Холодная ярость ударила в голову. Появилось отчетливое желание хорошенько проучить зарвавшегося обидчика. Лед в моем внутреннем мире требовал достойного ответа. Однако постоянные занятия не прошли зря, мои воля и дух были хорошо натренированы, поэтому мне удалось обуздать внезапные желания. Холод начал распространяться по всему телу, напитывая его энергией. Я встал. Некоторое время молча разглядывал мальчишку, посмевшего неуважительно ко мне отнестись. – В приличном обществе, прежде чем начать общение с незнакомым человеком, принято представляться. – Мои слова, наполненные холодом, буквально заморозили детей, которые не ожидали услышать подобное из уст сверстника. Мальчишка, как и все, опешил от моего тона, но через несколько мгновений привычные наглость и гордыня вернулись к нему. – А ты кто такой, чтобы я тебе представлялся? И почему сам, в свою очередь, не представишься? А? – манерно растягивая слова, протянул он. На моем лице появилось снисходительное выражение. – Я вижу, что, вместо того чтобы обучаться в элитной школе, вы предпочитаете доказывать окружающим свое мнимое превосходство. Мальчишка попытался что-то ответить, но я не дал ему такой возможности и продолжил: – Необходимые сведения в подробностях изложены в учебнике «Этикет. Курс второй». Специально для вас напомню. Так как меня классу представил преподаватель, мне это делать не нужно. Так что меня вы знаете, а вот я вас нет, поэтому хотелось бы полюбопытствовать, с кем имею честь. Последнее слово я произнес с явной долей иронии, ясно показывая, что это совсем не то, что я хочу сказать. – Видно, тебя давно не пороли! – с угрозой в голосе произнес мальчишка. Если бы не холод, я, скорее всего, рассмеялся бы ему в лицо. – Пороли? – переспросил и добавил: – У вас какие-то нездоровые наклонности, молодой человек. Порка как наказание была отменена лет сто назад. В современном мире есть куда более практичные способы показать свое неудовольствие кому бы то ни было. Послышались тихие смешки. Большинство детей уже были довольно взрослыми, и им понравилась шутка про нездоровые наклонности, а вот мой собеседник некоторое время явно не понимал, что к чему. – Ты ответишь за свои слова! – прищурившись, пообещал он. – Я за них всегда отвечаю, – добавив в голос побольше холода, чтобы ощутили все присутствующие, произнес я. – Но напомню, что мне все еще не известно, с кем имею честь разговаривать. – Мое имя Семен Родников! – гордо выпятив грудь, произнес мальчишка. – Знаешь мой род? «Родниковы – это виконты, – вспомнил я. – Довольно молодая семья. Про нее в «Бархатной книге» всего-то две или три строчки. Появились в прошлом веке, а гонору-то, блин, выше крыши!» – Нет, – ответил я Семену. – На последние страницы книги пока не заглядывал. Послышались явные смешки. – Что-то ты слишком много на себя берешь! – сказал мальчишка, сжимая кулаки. – Не больше, чем вы, когда ведете себя столь невоспитанно, – заметил в ответ. – Это не светский раут, – вмешался в разговор один из подпевал Родникова. – Разговаривай нормально. Я промолчал, не считая нужным что-то отвечать, лишь снисходительно посмотрел на говорившего. – Представление окончено, – неожиданно сказала симпатичная красноволосая девочка, привлекая к себе внимание класса. – Как все могли заметить, в этом году в класс пришли сильные новички, что не может нас не радовать: «Б» класс в этом году прилично усилился. В младшей и средних школах детям не разрешалось пользоваться косметикой, поэтому я сделал вывод, что красный – естественный цвет ее волос. Кстати, школьная форма слабой половины учащихся состояла из симпатичной клетчатой юбки по колено, строгой белой блузки, высоких гольфов такого же цвета и бордового пиджачка. – Сильные?! – презрительно осмотрел меня Семен. – С такими синяками? Да он же в первый день огребет от ашников. – Отпор он им дать в состоянии, – не терпящим возражений тоном ответила девочка. – Так что можем считать, что проверку он прошел. – Вот именно, будем считать, что прошел, – высокомерно произнес Семен. – Но он мне все равно не нравится.