Он кивнул вождю Питерсу, приглашая его отойти вместе с ним в сторону. — Что тут у вас случилось в магазине и офисе племени? — Оба были взломаны ранее ночью. — Что-то пропало? — Из магазина пропали продукты. Лекарства, бинты, кое-какие инструменты. Фонарик, спички. Похоже, баллоны с пропаном были использованы для изготовления некоего устройства, которое взорвало тарелку. Они все еще там. — Питерс мотнул подбородком в сторону поврежденной спутниковой антенны. — А что пропало из офиса племени? — спросил Гейб. — Два наших спутниковых телефона. Гейб еле слышно выругался. — И моя рация была повреждена, — добавил Питерс. — Похоже, кто-то облил ее аккумуляторной кислотой. Она полностью выведена из строя. — Вождь, у нас серьезная проблема. Но вы должны всех успокоить. Мне нужно поговорить с жителями поселка. Не могли бы вы на завтрашнее утро, около десяти, назначить собрание в зале полицейского участка? — Для чего? В чем дело? Он обернулся. Сильвер разговаривала с жителями поселка на гвитчинском, ее голос был спокойным, чуть хрипловатым. Гейб отвел вождя в сторонку еще подальше. — Я полагаю, что у нас в этом районе скрывается опасный преступник, сбежавший из тюрьмы заключенный. И мне крайне жаль сообщить вам, что Старый Ворон мертв. Я рассматриваю это как убийство. Вождь Питерс молчал. — Этот человек, что рыщет по нашей округе… это он убил Старого Ворона? — Мы еще ничего не доказали, но я рассматриваю это как одну из версий. Вождь взглянул на толпу. — Мне нужно знать, есть ли в округе другие спутниковые телефоны, вождь… — В охотничьем домике «Старый лось» есть… — Тамошние телефоны исчезли. Я полагаю, их тоже забрал этот человек. Вождь в упор посмотрел на Гейба. Похоже, до него дошла серьезность ситуации. — А как насчет телефонов в полицейском участке? — спросил он. — Они тоже исчезли. Мне нужно знать, есть ли тут другие телефоны? — Это бедный поселок, сержант. Оплата спутниковой связи — роскошь, которую не многие из нас могут себе позволить. Да и реальной необходимости в телефонах тоже нет. Мы многое делаем по старинке. У нас есть стационарные телефоны, радио и два спутниковых телефона в офисе племени. Нам этого хватает. Гейб глубоко втянул в себя холодный воздух и, засунув замерзшие руки в карманы, потопал ногами. — Ладно. Ему не нравилось, куда клонился этот разговор. — Когда прибывает следующий почтовый самолет или когда будет рейс «Эйр Норт»? — Не раньше пятницы. — Сегодня воскресенье. Никаких других рейсов до этого не будет? Ни одного? — Нет. В это время года тут у нас бывает непросто. — А как насчет спутниковой антенны? Она ведь точно находится под дистанционным наблюдением телефонной компании. Они увидят, что она неисправна, и пришлют кого-нибудь ее починить, верно? — Раньше чем через неделю ремонтника сюда не пришлют. Даже дольше, учитывая приближение снежной бури, — ответил вождь Питерс. — Это первый большой снегопад. Прогноз говорит, что какое-то время мы будем отрезаны от всего мира. Гейб снова выругался. Это дело рук Стайгера. На следующие пять дней этот мерзавец полностью отрезал поселок от остального мира. Сильвер подошла к Гейбу. — Это был он, — шепнула она ему на ухо. — Те же следы возле спутниковой антенны. Гейб кивнул. — Мне нужно, чтобы вы и совет племени призвали всех сохранять спокойствие, — сказал он вождю Питерсу. — Прежде всего, никакой паники. Паника — наш злейший враг. И еще, не могли бы вы созвать для меня завтра городское собрание? Я хочу поговорить со всем поселком, убедиться, что все предупреждены. Блэк-Эрроу-Фоллз подвергся нападению. И что бы ни намеревался предпринять Лесовик, он явно намеревался сделать это раньше пятницы — до того, как Гейб сможет вызвать помощь. Гейбу оставалось одно — выманить Стайгера из города, подальше от этих людей, и сразиться с ним один на один. Ведь Стайгер пришел за ним, Гейбом. Его он и получит. Гейб дал себе слово, что не позволит этому ублюдку причинить вред кому-то еще. И на этот раз живым останется только кто-то один. Глава 11 Сильвер стряхнула снег с ботинок и открыла дверь в свою хижину. Внутри было тепло. В очаге все еще слабо тлели угли. Они поменяли квадроцикл Гейба на полицейский снегоход, взяли в участке зимнее снаряжение и отправились проведать Донована. Состояние молодого констебля оставалось критическим, но стабильным. Затем Гейб повез ее домой. Сильвер села на снегоход сзади и прижалась к нему, обхватив руками. Они помчались по заснеженному лесу. Сильвер обожала сидеть за рулем, но сегодня вечером было приятно просто держаться за кого-то. — Заходи, — пригласила она его, придерживая дверь. Их взгляды на миг встретились. Снег припорошил его ондатровую шапку. Его смуглое лицо выходца из Средиземноморья было осунувшимся, а глаза усталыми, и это придавало его чертам некоторую уязвимость, делало его еще красивее. Сильвер знала, что он расстроился из-за констебля и думает о тех, кого потерял в Уильямс-Лейке. Она отметила про себя также, что его хромота сделалась чуть заметнее. — Похоже, ты устал не меньше меня, — сказала она с робкой улыбкой, открывая дверь шире. Ее сердце было готово выскочить из груди. Она ни разу не приглашала в свой дом чечако, и уж точно никогда — полицейского. — У меня осталась еда на плите. Да и поспать тебе не мешало бы. Она знала, что он не собирается возвращаться домой. Не сейчас. Если она не пригласит его войти, он будет сидеть снаружи на снегу, охраняя ее хижину. — Ты можешь занять диван, — предложила она. Он пристально посмотрел ей в лицо. — Спасибо, — сказал он, входя в дом, и, все еще держа ружье в руке, наклонился, чтобы собаки обнюхали его. Ауму и Ласси извивались вокруг него, а вот Валкойнен оставался настороже: тихонько рычал, оценивая незнакомца в своем доме. — Валкойнен главный, — пояснила Сильвер, протягивая руку, чтобы взять у Гейба куртку. — Он самый старый и может быть немного сварливым. — Мне знакомо это чувство. — Гейб взглянул на нее и улыбнулся. Улыбка тотчас проникла в его карие глаза. Сердце Сильвер вновь совершило в груди долгий, медленный кувырок. Она на мгновение замерла, очарованная переменой, которую эта улыбка произвела на его лице. Она впервые увидела, как он улыбается — улыбается по-настоящему, и это заставило ее почувствовать себя до смешного особенной. — Осторожнее. — Она быстро отвернулась, чтобы повесить его куртку. Стоило ей приподнять руки, как она почувствовала длинный, уродливый шрам на груди — напоминание о том, что в отношениях с мужчиной все может пойти вкривь и вкось. — Он оторвет тебе руку, если захочет. — Нисколько в этом не сомневаюсь. Слегка прихрамывая, Гейб подошел к камину и, обведя глазами хижину, положил ружье на кофейный столик. Сильвер заперла дверь. И мгновенно напряглась: внимание Гейба было приковано к каминной полке. Он внезапно наклонился ниже. — Кто этот ребенок на фотографиях? В ушах у Сильвер зазвенело, и она испытала безумное желание убежать прочь. — Мой сын.