- Опаздываешь, – усмехнувшись отозвался Байнгер, посмотрев на своего помощника. – Врачи хотели тебя оставить на подольше, но ты сбежал? - Хотели заключить меня под домашний арест на полтора месяца, – пожав левым плечом ответил Ренэро. – Пришлось согласиться, а после скрипя душой нарушить запрет. - Понятно, – убрав папку на место, Айто посмотрел на правое плечо Лоснина. – Как рука? - Да, – махнув ответил Ренэро, – если её не трогать, то как ничего и не было. - Смотри, не перетруждайся, – кивнув, Байнгер прошёл к кулеру и налив в две кружки кипятка, опустил туда пакетики и вместе с чашками уселся на диван. – Ну что я могу сказать, допрос ты пропустил. - Жаль, – цыкнув ответил Лоснин присаживаясь на другой край дивана. – Что сказал наш священник? - Пел как соловей, – усмехнулся Айто. – Думаю, если бы на него ещё чуть надавили, он бы вообще всё “Око ночи” заложил. - “Око ночи”, – переспросил Ренэро не донеся кружку ко рту, – а оно здесь причём? - Помнишь при разговоре с Фаустом, я выдвинул предположение о кроте в его шайке, – Лоснин кивнул. – Так вот, ещё тогда мне показалось странным, что человек из банды сдаёт какому-то левому человеку информацию, после чего его товарищи погибают. Да, крысы могут быть везде и в разных количествах, но здесь всё не по законам логике. Обычно, если в банде заводиться крыса, она сдаёт своих дружков полиции или в крайнем случае другой банде, которая враждует с его или которая хорошо платит. Но здесь получается так, что член банды убийц сдавал своих коллег по цеху левому убийце, пусть и с религиозными замахами. - То есть, – неуверенно протянул Ренэро, – наш убийца и гроза “Око ночи” сам состоял в этой банде? - И состоит, – кивнул Айто улыбнувшись, – хотя вернее сказать всё же состоял. Вряд ли Фауст оставит при себе человека, который убивал его людей. - Но зачем? – на лице Лоснина выступило искреннее непонимание. - А я уже сказал. – отпив из кружки уклончиво ответил Байнгер. В кабинете повисло молчание. Следователь с невозмутимым видом потягивал чай, в то время как Ренэро, всё ещё с кружкой в руках обдумывал сказанное. Прокрутив в голове диалог, над его головой словно загорелась лампочка, ибо его лицо вдруг засветилось. - Его наряд, – на выдохе произнёс Лоснин. – Он делал это из-за веры? - Религия – это яд, – наконец заговорил Айто. – На некоторых она не действует, некоторых она травит, но не очень эффективно, а есть и те, на кого она действует как наркотик, заставляя жить и думать так, как велит ему его божество. Наш Зирэк, это кстати его настоящие имя, оказался из таких людей. - Но ведь церковь Наримар наоборот пропагандирует то, что использовать хранитель как убийц, непростительный грех. – со скепсисом заметил Ренэро. - Да, – ухмыльнулся Байнгер, – только вот каждый толкует писания по-своему. Наш священник понял эти слова крайне извращённо и решил, что если он, человек, что всем сердцем верит в Наримар, будет убивать тех, кто использует хранителей во зло и заставляет его дражайшую богиню страдать, то ему будет уготовано лучшее место после смерти. - Да, – протянул Лоснин, – что творится в головах у фанатиков и убийц понять невозможно. Если конечно ты не являешься сам таким, – пригубив наконец остывшей чай, Ренэро сделал три глотка и поставив кружку спросил. – А что с водителем белого джипа? - Водителем и его тремя помощниками, – поправил следователь. – Зирэк был исполнителем, один водитель, один химик, что мешал убойные снотворные, а двое других собирали и проверяли информацию, а также занимались планированием. Что удивительно, Зирэк и два стратега, пришли в церковь из “Ока”, имея при этом разные ранги, от простого вышибалы до заместителя. Поэтому им так легко удавалось находить членов своей банды, но главным в их шайке праведников, к моему удивлению, был Гайри Винс, водитель, вообще никак не связанный с преступным миром. Винс узнал, что Зирэк и два его друга, бандиты из очень влиятельной группировки, и что они с головой утонули в этом чане религиозного яда, пытаясь отмыться от грехов. Ну и Гайри оказался очень недурным психологом, насел им на уши так, что смог убедить членов “Око ночи” пойти против своих, сказав, что таким образом они куда быстрее искупят грехи. Хоч Глэнис, их химик, отвечающий за снотворное, попал в их шайку случайно. Неудачно подслушал разговор, после чего попался. Ему предложили выбор, или умереть, или работать вместе с ними по зачистки грешников. - Да, – протянул Ренэро, – всё оказалось масштабнее, чем мы думали, – после неловкой паузы, Лоснин с явной грустью спросил. – Вы их уже задержали? - Нет, – покачал головой Байнгер. – Сегодня у них большая проповедь, она начнётся примерно через час, поэтому возьмём их прямо там, чтобы не разбежались. - Вы думаете они там появятся? – искренни удивился Ренэро. – Их подельника задержали, сами они уже дважды засветились. С их стороны будет глупо появляться в церкви. - Ты опять упускаешь из вида главную деталь, – цыкнув ответил Айто вставая с дивана. – Сегодня в церкви, в доме их дражайшей богини, которой они служат всем сердцем и душой, будет одна из трёх главных проповедей их религии, ради которой они пошли на убийства. Как ты думаешь, появятся ли они там? На это Лоснин не нашёл что ответить, лишь смущённо потупил взор и продолжил допивать свой чай. Когда с чаем было покончено и Ренэро собрался сесть за компьютер, чтобы немного отвлечься от событий последних дней, его внимание привлёк наставник. - Так ты едешь или нет? - Куда? – не успев дотянуться до кнопки включения компьютера спросил Лоснин. - Ты вроде хотел присутствовать в тот момент, когда дело будет завершено? – бровь Байнгера изогнулась в вопросительной форме. - Да, – кивнул Ренэро как-то неуверенно. – Вы всё-таки решили меня взять? - Ну если ты мне пообещаешь не кидаться на хранителей с голыми руками, то да. - Я постараюсь, – встав Лоснин выпрямился и ухмыльнулся. – Но обещать не буду. Тяжело вздохнув Айто покачал головой и направился к выходу, в то время как его помощник замешкался, чтобы достать из верхнего ящика стола блокнот и ручку. Он не знал, пригодятся они ему или нет, но так по крайней мере он чувствовал себя увереннее. Хотя с пистолетом на поясе было бы ещё лучше, но стрелять левой рукой он умел плохо, поэтому взяв только канцелярский набор вышел вслед за своим наставником. ГЛАВА 12. КВАРТЕТ ФАНАТИКОВ. В этот раз на захват оставшихся пособников убийцы выехала только спецгруппа из двадцати человек, а также один бронированный фургон, чтобы довести четверых преступников до департамента в целости и сохранности. Байнгер, как всегда, сидел впереди, за рулём был Ротимор, усы которого кажется ещё больше окрасились серебром, а Ренэро в полном комфорте сидел на заднем сидении и проклинал себя за то, что забыл дома обезболивающие. Правая рука, после нескольких, пусть и аккуратных движений, начала ныть, было не больно, но всё равно неприятно. До церкви Наримар ехали без маячков и сигналов, следователь не хотел спугнуть подельников священника, поэтому решил, что лучше они соберут все светофоры, но проведут захват здесь и сейчас, чем потом гоняться за ними по всему городу. Остановив машины за дом до церкви, Байнгер выскочил из машины, вслед за ним Лоснин, а спецотряд и два их командира уже стояли в одну шеренгу готовые к выслушиванию указаний. - Значит так, – заговорил Айто встав напротив крепких ребят. – Четыре человека обходят церковь с торца, там есть чёрный выход. Четверо встают возле главного входа и при необходимости отгоняют зевак, по три человека занимают позиции по бокам церкви, если наши друзья решат прыгнуть в окно, остальные идут со мной внутрь. Хранителей призвать едва пересечём порог. Госпожа директор сказала брать живыми, – на лице следователя появилась ухмылка, – но про то, что они должны быть целыми, разговора не было. Если кто-то из прихожан начнёт мешаться под ногами, разрешаю обезвредить, но их уже не калечить, – Байнгер уже собирался развернуться и пойти к церкви, как друг на лице его отразилась недовольство. – Чуть не забыл. В церкви есть двенадцать человек, которых зовут гончими, эти ребятки уже будут посерьёзнее, так что старайтесь быть аккуратнее и особо не подставляться. Но и их, в случае большой активности, можно трогать, но повторюсь, не калечить. После этой ремарки следователь повернулся к спецотряду спиной и не говоря не слова пошёл к церкви, которую было прекрасно видно из-за двухэтажного домика. Едва Байнгер вместе с идущим рядом Лоснином перешли на ту сторону улицы, где стояла церковь, люди из спецотряда, после короткого приказа от одного из командиров, рассыпались по своим точкам, кто-то трусцой обегал здание, чтобы встать у запасного выхода, кто-то занял место у стен, а четверка, одних из самых крепких ребят, уже стояла на мраморных ступенях, превратившись в каменные изваяния. Следователь первым оказался возле массивных дверей, которые сейчас были плотно закрыты. Вначале Ренэро подумал, что они закрыты с той стороны на замок, но едва шесть человек из спецотряда оказались за их спинами и закатали правые рукава своих облегающих водолазок, Байнгер толкнул дверь и она легко поддалась. Внутри, как и предсказывал следователь, все лавки были забиты под завязку, но даже этого было мало, ведь вдоль тёмных стен, на которых были притушены светильники, стояли стулья, на которых сидели не вошедшие. Лица всех присутствующих светились от счастья, а глаза, обращённые все в одну точку, искрились преданностью и неподдельным счастьем. Все прихожане как один смотрели на одного человека, стоявшего на подиуме за черной кафедрой с серебряным обрамлением, за которой стояла статуя богини Наримар. Это был никто иной как десница богини, его святейшество Певериус. На подиуме десница стоял не один, в трёх шагах за его спиной, заложив руки за спину и вытянувшись по струнке смирно, словно бравые солдаты, стояло двенадцать высоких мужчин, облачённых в чёрные рясы, расшитые серебряными двенадцати конечными звёздами, а на лицах их были чёрные маски в виде собак, во лбу которых так же была звезда с двенадцатью концами. Певериус был слишком увлечён проповедью, он очень громко разглагольствовал о том, что хранители высшее благо и что они есть часть богини, поэтому к ним нужно относиться уважительно, из-за чего не заметил вошедших людей департамента. Зато их заметили гончие, все как один они тут же напряглись, и сделав пару широких шагов обступили своего десницу. Лишь после этого Певериус наконец вышел из забвенной проповеди и с удивлением уставился на восемь человек, что стояли у двери. Вслед за ним обернулись, и все прихожане и по церкви понеслись громкие шепотки. - Департамент теней, следователь нулевого ранга Айто Байнгер, – во весь голос заговорил Байнгер, который в эхе церкви звучал зловещее. Имя не произвело никакого впечатления, но вот ранг заставил почти всех ахнуть и ещё пристальнее уставиться на пришельца. – Гайри Винс, Жером Торген, Кейнег Биврс и Хоч Глэнис, вы обвиняетесь в пособничестве убийце, организации преступной группировки, а также нелегальной изготовки веществ. Прошу выйти вас в центр зала и сдаться добровольно. В противном случае я и мои люди будут задерживать вас силой. У нас есть разрешение на применение спецсредств и хранителей. После этих слов вокруг Ренэро начали формироваться хранители. Серо-чёрный лось с глазами цвета шоколада, черный питон с желтыми пятнами и белыми глазами, огромный носорог чёрно-оранжевого цвета с тёмно-голубыми глазами, две собаки, похожие на овчарок, одна тёмно-фиолетового, другая чёрно-коричневого цвета, с глазами серого и красного отлива, величественный орёл с чёрно-голубыми перьями и зелёными глазами, а также тигр чёрно-золотого цвета, с такими же холодно-зелёными глазами, как и у хозяина. Прихожане, что до этого со страхом и трепетом наблюдали за вошедшими, после явление хранителей начали вскрикивать и выбегать со своих мест, с лицами, перекошенными в ужасе. Кто бросился к стенам, кто лёг на пол, накрыв голову руками, а кто бросился к деснице и гончим. - Да как вы смеете, – взревел пожилой Певериус. – У вас нет ни совести, ни сердца, раз вы врываетесь в храм богини и угрожаете её верным последователям. За такое надругательство, вас ждёт непроглядная тьма, в которой погрязли ваши души. - Тогда в этой тьме вы будете рядом с нами, – звеня как метал заговорил Байнгер идя вперёд, в то время как его тигр шёл в шаге от него. Лоснин, что шёл на два шага сзади, заметил, что после призыва только одного хранителя, походка его наставника стала неуверенной, а лицо вновь побледнело. – Скажите спасибо, что я не обвиняю вас в укрытие преступной группы, которая совершила три убийства и совершила бы больше, если бы не задержали исполнителя, который в свою очередь не заложил бы своих подельников. - Вы осквернили церковь, – вперёд вышел один из гончих, голос которого рычал, словно он действительно был собакой, – а теперь вы смеете обвинять десницу богини?! – одним движением он оголил правую руку. – За такое надругательство над великой богиней полагается казнь. - Вы сейчас угрожаете сотруднику департамента? – зло оскалившись спросил следователь. - Нам нет дела до вашего богохульного места, где вы используете хранителей, как цепных псов, – вперёд вышло ещё три гончих и тот, кто был среди прочих выше всех, выглядел самым грозным. – Вы осквернили святое места, не удосужившись получить разрешения на вход от десницы. Вы смеете обвинять прихожан церкви в тяжких преступлениях, а вместе с ними и того, кого богиня избрала своей правой рукой. Грешники должны нести наказание соответствующие их проступку. В вашем случае — это казнь, и пусть богиня будет тому свидетелем. Четверо, что вышли вперёд, синхронно сделали жесты руками и у их ног появились хранители. Чёрная пантера, с красными глазами, чёрный ягуар, с серебром в глазах, чёрно-красная борзая, с фиолетовыми глазами, и чёрно-сиреневый ястреб, с глазами цвета травы. - Если вы собрались карать грешников, начните со своего десницы, – нисколько не смутившись продолжал Байнгер, холодным взглядом оглядывая четырёх гончих. – Несколько дней тому назад я уже приходил в вашу церковь и имел честь беседовать с ним. Тогда я показал ему ряд фотографий, а также сообщил, что убитые принадлежат к банде “Око ночи” и что их товарищи собираются мстить. Не успел он осознать сказанное, как тут же выставил нас, не желая более разговаривать. А знаете почему? – он испытывающее смотрел на замеревших гончих. – Потому что трое, включая задержанного Зирэка Хатинса, состояли в этой банде, но придя в церковь обрели богиню и стали её фанатиками. Они извратили ваши заветы и решили, что если они, дети богини, будут убивать грешников в её честь, то им простят их прошлые грехи. Ваш десница понял, у кого из ваших прихожан руки в крови и кто мог бы испачкать их снова, но нам ничего не сказал, решив видимо, что сможет достучаться до них очередной проповедью, – холодный взгляд следователя метнулся на десницу, лицо которого побелела. – Только вот не получилось, они убили третьего и уже нацелились на четвёртого, да только мы не дали. Все гончие, включая и тех, что уже были готовы броситься на следователя и людей спецотряда, вдруг заколебались. Вначале они пристально смотрели на Байнгера, всё ещё сжимая кулаки, а после их взгляды переместились на Певериуса, руки которого предательски дрожали, как и ноги, если бы не трибуна, то мужчина бы уже упал бы. - Это правда? – глухо спросил один из гончих. - Я, – дрожащим голосом заговорил десница, – не понимаю, о чём говорит этот мужчина. Я бы не… - Вы хотели спасти свою репутацию и репутацию церкви, сокрыв убийц. Думали, что своими попытками их вразумить, вы сможете исправить ситуацию, но только всё вышло наоборот, – оборвав Певериуса заговорил Айто, голос которого звучал как удары барабана. – Если до этого мы могли бы минимизировать удар по вашей репутации, то теперь уж простите, из-за вашего честолюбия погиб человек и могли бы погибнуть ещё несколько, – после этого Байнгер оглядел жмущихся к стенам людей, которые теперь смотрели на своего проповедника с непониманием, ужасом и даже отвращением. – Я повторяю в последний раз, Гайри Винс, Жером Торген, Кейнег Биврс и Хоч Глэнис, выйдете в центр зала и сдайтесь департаменту. За сотрудничество со следствием ваш срок будет куда меньше, если мы сами будем выдёргивать вас из толпы перепуганных и ни в чём неповинных граждан. В церкви повисло молчание, даже гончие, у ног которых всё еще стояли хранители, молчали. Когда прошла минута и на лице Байнгера появилась раздражённость, и он уже явно собирался отдать приказ о том, чтобы начать проверять всех и вся, от левой стены вперёд вышел невысокий мужчина, лицо которого было таким же белым, как и у десницы, который всё же, не удержавшись на ногах, осел возле трибуны. - Кейнег Биврс, – одними губами назвался мужчина. – Значит Хатинс сдал нас, – Биврс нервно усмехнулся. – Крысой был, крысой и остался. - Нужно выбирать друзей лучше, – холодно отозвался Байнгер и сделав жест рукой, подозвал одного из спецотряда, который сомкнув наручник на запястьях Кейнета, повёл его к выходу. Когда первого из четырёх подельников убийцы увели, в церкви вновь повисла тишина, правда в этот раз она продлилась недолго. С пола между лавок поднялся высокий худощавый парень, лет двадцати семи, а вслед за ним и другой, что лежал в двух проходов от него. - Хоч Глэнис, – отозвался высокий парень, на лице которого был животный испуг, а губы дрожали. – Но я не виновен, меня заставили. Я готов рассказать вам всё что нужно, только… - Заткнись, Глэнис, – рявкнул другой, что был меньше его на голову и имел лишний вес. – Поздно уже подлизываться. - Да пошёл ты, Жером, – огрызнулся Хоч. – Ты меня заставил делать вам снотворное, говоря, что это для нужд церкви, а в итоге из-за вас я стал убийцей. - Ах ты! – взревел Торген и бросился через лавки к Глэнису. Добраться до своего бывшего товарища он конечно не успел, двое крепких ребят из департамента перехватили его, придавили к полу, так что у Жерома что-то хрустнуло, от чего тот взвыл, после чего на его руках защёлкнулись браслеты и его, рывком подняв на ноги, увели прочь. Глэнис сопротивление не оказывал, он сам подошёл к одному из спецотряда и дав себя заковать пошёл вслед за работником департамента. - Мистер Винс, – громко позвал Байнгер, – вы остались последним. Сами выйдете или нам вас поискать? Едва следователь замолчал, как в церкви раздался душераздирающий вопль, после чего из дальнего угла правой стены, вперёд метнулся человек, правый рукав которого был закатан. С руки безумца сорвалась чёрная слизь, которая едва коснувшись пола стала баранам, чёрно-жёлтого отлива, который вместе со своим хозяином понёсся прямо к выходу. Первым на пути барана и его хозяина оказался Лоснин, и Ренэро уже хотел было отпрыгнуть, но хорошо, что не успел. Слева от него пронёсся огромный носорог и не сбавляя скорости врезался в барана, от чего тот отлетел в другой конец церкви. Над потолком раздался пронзительный птичий крик и на всё ещё бежавшего безумца, с перекошенным лицом и выпученными глазами, на полной скорости спикировал орёл. Сбив с ног бежавшего, он сделал круг и выставив лапы вперёд впился безумцу в плечи, чем пригвоздил его к полу. Мужчина взвыл от боли и на глазах его тут же выступили слёзы. Пока пригвождённый пытался вырваться из орлиных когтей, к нему подбежали трое оставшихся людей из спецотряда, один из них снял орла с безумца, а двое других, нисколько не церемонясь скрутили его. - Я так полагаю, Гайри Винс? – спросил Байнгер, когда безумец оказался на ногах, а руки его были скованны за спиной. Мужчина поднял голову и зло посмотрел на следователя, при этом скалясь в жуткой гримасе, от чего стал походить на зверя.