Сандра могла представить себе, о чем думает комиссар Моро. Задается вопросом, как на этот раз проявит себя полиция. Ведь до сих пор, хотя никто не желал в этом признаваться, силы правопорядка были в проигрышном положении. Поэтому нормально, что суперполицейский озабочен тем, чтобы все видели: расследование вступает в активную фазу. Это дело – слишком лакомый кусок, чтобы позволить кому-то еще им завладеть. Например, СОГ, Специальная оперативная группировка карабинеров, которая тоже занималась преступлениями, связанными с насилием, била, как говорится, копытом, изнывая от желания забрать его себе. Пока плотная колонна машин мчалась по провинциальной автостраде 217, на город опускался холодный фронт, неся с собой низкие грозовые облака, которые мчались у них над головами, словно армада теней, преследующая солнце, быстро опускавшееся за горизонт. Стихия будто ополчилась на них. В действительности Альбанские горы представляют собой огромный потухший вулкан, прекративший свою деятельность тысячи лет назад. Кратеры его превратились в долины или в небольшие озера с пресной водой. Вокруг – горная цепь, покрытая густой растительностью. Район обитаемый, там расположено несколько городков. Леопольдо Стрини, эксперт ЛТА, смог определить только зону, которую охватывал ретранслятор. Окружность диаметром в три километра, точнее сказать было нельзя. Минут через двадцать они подъехали к лесу. Головные машины остановились на опушке, а бронетранспортеры, доставившие бойцов спецподразделений, выстроились в ряд, создавая линию обороны. – Что ж, начинаем поиски, – приказал Моро по радиосвязи. Из фургонов выскочили полицейские в боевом снаряжении, с автоматами и в бронежилетах. Растянулись вдоль леса. Потом, по команде, одновременно двинулись и исчезли среди деревьев. Моро, с передатчиком в руках, ждал на пригорке. Сандра, глядя на него, спрашивала себя, что чувствует в такие минуты человек, готовый к любому развитию событий. В сотне метров за их спиной телевизионщики, которых дальше не пропускал кордон безопасности, устанавливали камеры, чтобы вести прямой репортаж. С наступлением вечера стали воздвигать стойки для галогеновых ламп. Подключив к дизельным генераторам, их расставляли через каждые десять метров по очень широкому периметру. Когда последний отблеск солнца померк, комиссар Креспи приказал включить их. Звуки механических щелчков пронеслись по долине, ослепительно-белый свет столкнулся с темной стеной деревьев. Тем временем вертолеты барражировали над лесом, освещая его своими мощными прожекторами, чтобы вооруженные люди могли что-то разглядеть. Прошло почти полчаса, и ничего не случилось. Никто и не ждал, что так быстро что-нибудь произойдет, но час пробил. Из передатчика Моро раздался голос: – Синьор, мы нашли мобильник агента Римонти. Лучше вам самому прийти и посмотреть. Лучи прожекторов падали с высоты, просачивались сквозь ветви деревьев – тонкие полосы света, создававшие в лесу атмосферу волшебной сказки. Сандра шла следом за Моро и комиссаром Креспи. Вместе с другими агентами они пробирались между кустов. Каждый раз, когда пролетали вертолеты, стрекот винтов заглушал шаги, потом замирал вдали отголосками, которые Сандре казались похожими на гулкое эхо, раздающееся в большом соборе. Метрах в ста перед ними кто-то несколько раз поднял и опустил электрический фонарик, давая знак двигаться в этом направлении. Придя на место, они застали там группу людей из ЦОС. Агенты окружили начальника. – Где? – спросил Моро. – Вот. – Агент, взмахнув фонариком, указал куда-то вниз. В самом деле, там лежал мобильник, весь в земле. Комиссар присел на корточки, чтобы лучше рассмотреть, одновременно вынимая из кармана латексную перчатку и натягивая ее на правую руку. – Посветите мне. Тотчас же замелькали лучи других фонарей. На земле лежал смартфон в темно-синем чехле, с эмблемой итальянской полиции. Моро сразу узнал его, он входил в набор предназначенных для сотрудников полиции товаров, которые любой мог приобрести через официальный сайт наряду с футболками, каскетками и прочим. Но агентам такие чехлы выдавались бесплатно, им не рекомендовалось носить слишком яркую одежду или иметь при себе вещи, бросающиеся в глаза либо не сочетающиеся с формой. В данном случае на чехле имелось единственное украшение: подвеска в форме сердечка, прикрепленная к уголку. Сердечко светилось, мигало, будто было живым и билось. – Так мы его и нашли, – сказал агент ЦОС. – Заметили, как мигает: наверное, аккумулятор садится. – Наверное, – повторил Моро вполголоса, продолжая осматривать аппарат. Одним пальцем приподнял чехол, пытаясь разглядеть экран. Он был не только испачкан в земле, но и заляпан кровью. Кровью Пии Римонти, подумала Сандра. – Вызывайте криминалистов, пусть снимут с мобильника отпечатки пальцев и прочешут всю местность. Агент ЦОС, вызвавший Моро по радиосвязи, выразился точно. «Лучше вам самому прийти и посмотреть». В этом-то и проблема. С самого начала все надеялись что-нибудь здесь обнаружить. Но, кроме мобильника, смотреть было абсолютно не на что. Зачем монстр привел их сюда? Продолжая сидеть на корточках, Моро взглянул сначала на Сандру, потом на комиссара Креспи. – Что ж, попробуем пустить собак. Шестеро агентов-кинологов вели на поводке бладхаундов, прочесывая местность, условным центром которой была точка, где обнаружили мобильник. Один пес вырвался вперед, он бежал зигзагами, принюхиваясь к ветру. Бладхаундов – буквально «охотников за кровью» – в печати недавно окрестили «молекулярными псами», потому что они способны уловить молекулы запаха в самых неблагоприятных условиях. Но еще и потому, что, в отличие от других пород, могли взять след, даже когда с момента преступления прошло много времени. Недавно их привлекли к поискам маньяка, который изнасиловал и убил девочку на севере Италии: псы привели сыщиков прямо к месту, где тот работал, и арест произвели под вспышками фотоаппаратов и перед телекамерами. Это принесло «молекулярным псам» громкую славу. Но полицейские по-прежнему называли их «трупными псами». Пес, бежавший впереди, застыл, повернув морду к проводнику. Это означало: он что-то унюхал. Проводник поднял руку, поощряя пса. Тот залаял, запрыгал на месте, ожидая награды. – Синьор, здесь под землей что-то есть, – обратился проводник к комиссару Моро. Потом дал псу пластинку сухого корма и отвел его в сторону. Моро подошел вместе с Креспи. Оба присели на корточки. Моро светил фонариком, а комиссар тем временем расчищал место от веток и сухой листвы. Потом провел ладонью по голой земле. Нащупал небольшую впадину. – Вот черт! – разозлился Моро. Сандра, стоявшая неподалеку, поняла, в чем дело. Там, под землею, труп. И не только потому, что место указал бладхаунд. Грудная клетка покойника, похороненного без гроба, через какое-то время проминается под весом наваленной сверху земли, отчего и проседает почва. Креспи подошел к ней: – Вега, давай начинай готовиться. Сандра надела белый комбинезон с капюшоном и поправила наушники диктофона так, чтобы микрофон находился на уровне губ. Спецподразделение уступило место криминалистам, которые, как заправские могильщики, принялись копать. Установили рефлекторы, место огородили колышками. Сандра, фотограф-криминалист, запечатлевала сцену «рефлексом». По мере того как землю снимали, осторожно, горсть за горстью, маленькими лопатами, кое-что показывалось. Сначала обрывки джинсовой ткани. Штаны, понятное дело. Тело зарыли на глубину в полметра, и было нетрудно выкопать все остальное. Пара спортивных туфель, белые носки, плетеный коричневый ремень, зеленая матерчатая куртка. Труп лежал лицом вверх, ноги немного подогнуты; видимо, тот, кто копал яму, плохо рассчитал рост. Грудная клетка и брюшина в самом деле просели, образовав глубокую темную бездну. Сандра продолжала фотографировать, обходя коллег, занятых эксгумацией. Они отложили лопатки и теперь сметали землю кисточками. Голова еще скрывалась под землей, но руки, единственная часть тела, не прикрытая одеждой, походили на две темные заскорузлые ветки. Труп закопали неглубоко, и это ускорило процесс разложения. Потом настало время расчистить лицо. Это проделали с крайней осторожностью. В конце концов показался череп, еще покрытый волосами – плотной, как войлок, шевелюрой цвета черного дерева. – Мужчина, возраст не определен, – произнес судмедэксперт, внимательно осмотрев лобные кости, скулы и челюсть. – Входное отверстие на высоте правого виска, – проговорила Сандра в диктофон, тут же вспомнив револьвер «ругер», которым пользуется монстр, уже что-то вроде фирменного знака. Выходное отверстие должно располагаться в задней части черепа. Потом, настраивая фотоаппарат для съемки крупным планом, она заметила, что из-под затылка покойного что-то торчит. – Там, под телом, еще что-то есть, – сообщила Сандра коллегам-криминалистам. Те изумленно глянули на нее. Затем снова принялись копать. Комиссар Моро стоял в нескольких метрах. Стоял неподвижно, скрестив руки, и наблюдал за операцией. Следил за тем, как криминалисты вытаскивают труп из могилы и бережно кладут на клеенку. Тогда-то и обнаружилось второе тело, лежавшее снизу. – Женщина, возраст не определен. Гораздо более миниатюрная, чем ее сосед по могиле. На ней – облегающие брюки в цветочек и розовые теннисные туфли. Выше пояса – голая. Сандра вспомнила других убитых женщин. Диана Дельгаудио была обнажена, именно это вызвало переохлаждение и спасло ей жизнь. Пию Римонти раздели перед тем, как пытать и убить охотничьим ножом. Но мужчинам убийца каждый раз уготовлял быструю смерть. Убедил Джорджо Монтефьори всадить нож в грудь Дианы и казнил его выстрелом в голову. Стефано Карбони получил пулю в грудь и тоже умер почти мгновенно. И мужчине, тело которого сейчас лежит рядом с могилой, вряд ли пришлось тяжелее, если судить по отверстию в виске. Может быть, монстра попросту не интересовали мужчины. Тогда зачем он выбирал пары? Грудная клетка второй жертвы тоже просела под чрезмерной тяжестью. Судмедэксперт внимательно осмотрел ее. – Слева на восьмом и девятом ребрах женщины имеются небольшие неровные бороздки, возможно, от удара ножом, – сказал он. Образ действий монстра проявился и на этот раз.