Да, мысль, что называется, озарила, и все встало на свои места. В том числе и непонятное поведение некоторых курсантов, которые кроме махания кулаками не могли нормально связать двух слов. Обычные костоломы или боевики! Те же, кто много рассуждал, но ничего не умел, – аналитики и теоретики. Курсантки же с красивой внешностью скоро отправятся в вояж по различным странам и начнут выведывать секреты доступным им способом в различных позах и плоскостях. Это же касается и смазливых курсантов. А пробившиеся в финал и получившие звание охранителя – универсальные бойцы, призванные защищать важные объекты. Да те же купцы и княгини, допущенные до предложений охранителям, явно необходимы империи, которая имеет на все собственные взгляды и помыслы. Неужели все так сложно? А ведь ничего тут сложного, недостоин звания охранителя – ищи другое место! Собрал исписанные листы и отправился полковника искать, тот оказался в лазарете – с врачами отмечал какой-то праздник. Увидев меня, удивился: – Иван, ты уже все? Со многими заданиями не справился? – Господин полковник, – кивнул на стопку листов в руке, – ответил на все вопросы, а уж правильно или нет, вам судить. – Эх, – с сожалением посмотрел тот на стол, вставая, – пойдем, посмотрю твою писанину. Мы вдвоем вернулись в его палатку, и полковник стал бегло просматривать мои ответы. По лицу я видел, что во многих местах накосячил. Слишком у него удивленное выражение становилось, он пару раз хотел что-то спросить, но в последний момент себя останавливал. – Так, Иван, ты много написал, необходимо вдумчиво все прочесть и на трезвую голову. Иди, о результатах позже сообщу, – задумчиво сказал полковник, не отрывая взгляда от моего ответа, где на вопрос о диверсиях в тылу врага я расписал, как нужно действовать. – Понял, – сказал я и вышел из палатки. У выхода немного задержался и услышал, как полковник крякнул, выругался и выдал фразу: – Вот бесов сын! Он мне целое пособие составил, над которым бьются не один год! Поспешил я в свою палатку, голова уже «опухла», и как ни старался, а, похоже, ляпов наделал и много нового поведал, о чем в этом мире еще не догадались. Хлебнул коньяку, чисто в профилактических целях, чтобы сосуды расширить, и спать завалился. День вновь выдался непростой – надеюсь, завтра завершится это состязание и я смогу вздохнуть с облегчением. Пятнадцать человек, каждому предстоят четырнадцать поединков. Задача – уложиться до обеда, зрители заполнили трибуны с самого утра. Гуляет слух, будто высшие чины империи прибыли на финальный раунд состязаний, что, судя по количеству жандармов, является подтверждением. Да и солдаты наши все в новой форме щеголяют, а офицеры в парадной. Выстроились мы в шеренгу, я стою третьим по счету, именно такое место в данный момент занимаю по итогам всех состязаний. Эх, если бы не преодоление препятствий верхом, стоял бы первым. А ставки уже дошли до больших сумм, и ставят в основном на мою победу или поражение. В денежном эквиваленте отрыв от остальных участников просто огромен. Если займу первое место, то получу семь тысяч рублей. Блин, за это стоит поупираться, хотя пока мне и неизвестны правила предстоящих поединков. Кстати, моим товарищам об этом тоже никто не поведал. А вот о зрителях позаботились, у многих в руках программки, и готов побиться об заклад, что там все расписано! – Последнее испытание, по результатам которого и подведем итоги, в том числе и объявим, кто достоин получить и носить звание охранителя, – медленно идя перед строем, сказал полковник. Следом за ним шел жандармский ротмистр, вернее, контрразведчик, незнакомый капитан с подпоручиком, а замыкал процессию подпрапорщик. Последний указывал время от времени жестами, кому и что подправить, и кулаком исподтишка грозил. – Данные господа, – кивнул полковник на сопровождающих, – доведут до вас правила и будут судьями в последнем состязании. К сожалению, – посмотрел он мне в глаза, – не все в равных условиях. Иван, к примеру, не изучал данного метода борьбы, но он у нас многое может, будем надеяться, что справится. Мля, что опять-то не так?! Насколько помню, у нас последний раунд – драки. В них-то я преуспел и проблем не ожидал. Кстати, а как они решают вопрос с тотализатором? Изменение правил на ходу мало кому из букмекеров понравится. Или они этот вопрос заранее обговорили? – Передаю слово господину ротмистру, – посмотрел на жандарма полковник. – Вениамин Николаевич, объясните соискателям правила и принципы. – В первую очередь хочу всех присутствующих поздравить, что сумели добраться до финальной части состязаний, – размеренно произнес ротмистр. – Всем известно, что охранители не только должны защищать объекты, но и нейтрализовать нападающих. Часто возникает необходимость захватить врага в плен, не причинив тому вреда. Другими словами: вам предстоит продемонстрировать свое умение в рукопашном бою. Предупреждаю сразу, за каждое видимое повреждение у вашего соперника тому, кто его нанес, снимем очки, вплоть до зачтения поражения. – Господин ротмистр хочет сказать, что кулаки в ход пускать запрещается, как и удары ногами, головой и тому подобное. По правилам вы обязаны победить соперника, уложив того на лопатки или взяв на болевой прием, – дополнил жандарма капитан. – Понимаю, часов на подобную дисциплину отводилось не так много, а кое-кто, – остановился ротмистр напротив меня, – и вовсе с подобной техникой незнаком, но таково последнее задание. Блин, стою и сдерживаю нервный смех. Уж что-что, а приемы дзюдо и самбо мне отлично известны и в свое время отточены до автоматизма. Да я даже в лесу, когда графиню врачевал, пытался натренироваться на подобных техниках, и кое-что стало получаться. Так как тут только начинается становление школы борьбы, мне впору бежать и искать букмекера и закладывать последнюю рубаху, делая на себя ставку. – Иван, чего лыбишься? – поинтересовался стоящий рядом со мной Федор, занимающий сейчас второе место. По большому счету он нормальный парень, а провокацию устроил у лавки, когда Наталью доводил, с целью меня вывести из равновесия по просьбе… господина жандарма. Не далее как перед стрельбами, утром, он меня отыскал и извинился, рассказав о настоящих мотивах. – Вам трындец, – шепнул я ему. – Если деньги есть, то беги и ставь на меня. – Уверен? – озадаченно спросил Федор. – Ты же уже понял, что за свои слова я отвечаю. – Жаль, нам раньше не поведали о последнем состязании в подробностях, сейчас уже времени нет, да и ставки хрена с два на тебя примут. И так ажиотаж небывалый, – ответил он мне. Офицеры отошли в сторонку и о чем-то совещались. – Чего не начинаем-то? – спросил стоящий рядом Василий. – Ты у меня интересуешься? – усмехнулся я в ответ. – Кстати, можешь сходить и задать этот вопрос ротмистру или полковнику. – Да иди ты! – беззлобно хмыкнул тот в ответ. Ну, я действительно пошел, но на ринг. Кстати, площадка для борьбы тут канатами огорожена – зря, травмы могут возникнуть, это же не боксерский поединок, в конце-то концов. Мне в первые соперники офицеры выставили курсанта, занимающего тринадцатое место. Михаил, а именно так его кличут, парень щуплый, тихий и не слишком заметный, этакий середнячок, который старательно тянется за всеми и часто оказывается в первой десятке. Кстати, кулаками он хорошо махал, чувствую, что и борьбе уделил много внимания. Разминает плечи и руки вполне профессионально. Эх, жаль, тут кимоно не используется, так бы за ворот и через себя, а там уже или на лопатки, или на болевой. Хотя и тут есть за что ухватиться, проблема небольшая. Мои схватки заставили разинуть рты полковника и ротмистра – образно, конечно. Но когда подходила моя очередь, на двух других рингах наступала пауза, и все пытались уловить мои движения. А их ох как мало я делал: пара шагов вперед, сближаюсь с противником и провожу тот или иной прием. Все, схватка окончена, ни о каких нескольких минутах тут речи не идет, секунды! Никто ничего не может противопоставить, что вполне объяснимо и естественно. – Как?! – подойдя ко мне после третьего поединка и уже понимая, каким окажутся последующие схватки, поинтересовался ротмистр. – Хрен его знает, чувствую и знаю, что делать, – ответил я ему. – Медленно потом сумеешь показать? – Возможно, – пожал я плечами, но добавил: – Все зависит от обстоятельств и вашего ко мне отношения. – Хм, – потер он переносицу, – думаю, договоримся. Ну, а уж я-то как на это надеюсь! Не стал ротмистру ничего отвечать, да и прекрасно понимаю, что придется давать еще и комментарии на письменный экзамен полковнику. Уверен, что жандармский контрразведчик примет самое активное участие в будущей беседе. Оставшиеся поединки выиграл играючи, что уже ни у кого не вызывало сомнений. Зрители на трибунах каждое мое появление на ринге приветствовали овациями и воплями подбадривали моих соперников. – Иван, а нас не научишь своим приемам? – спросил Федор. – Ты не думай, мы тебе за науку заплатим как учителю. Да ты даже можешь открыть собственную школу! Желающих множество найдется, боюсь, даже отбиваться придется! Ты, если решишься, нас с парнями первыми запиши. – Это почему это вас?! – возмутилась Зухра, которая и не помышляла о сопротивлении, когда оказалась со мной на ринге. – Мы с Натали первые, а остальные уже потом! Вань, ты же дам в обиду не дашь? Вот чертовка! Знает, на чем сыграть, да и ей-то не могу отказать, бок о бок дрались и по, простите великодушно, мордасам получали. Идея со школой мне понравилась: на призовые можно подыскать помещение, а сегодняшнее выступление – мощнейшая реклама. Главное, не дать волне затихнуть и действовать по горячим следам. И? Устроит меня такая работа? По натуре я не учитель, да и изо дня в день заниматься одним и тем же… Хрен его знает, необходимо этот вариант рассмотреть, но решение придется принимать быстро. – Стройсь! – раздалась команда подпрапорщика. Мы выстроились, а ответа ни Зухре, ни Федору не дал. Да и что им говорить, если для себя ничего не уяснил. Однако за короткое время появилось уже несколько вариантов – не зря я стремился на состязания охранителей. Надеюсь, звание мне присвоят или присудят (черт его знает, как тут правильно!), а потом и еще варианты возникнут, в каком направлении трудиться и какие цели ставить. – Молодцы! – коротко похвалил нас полковник. – Вы достойно прошли все состязания, и звания охранителей вам присвоим. Запомните, если потребуетесь империи и Отчизне в определенных местах, то обязаны приказы исполнить. Уп-с, а об этом мне никто не говорил! Получается, что появится начальство, перед кем придется ответ держать. Однако господин полковник продолжил, и у меня камень с души слетел. Звание унтер-офицеров лейб-гвардии охранителей переводит нас в разряд подчиняющихся своему нанимателю, кем бы он ни являлся, но про служение империи забывать нельзя. Другими словами, для себя расшифровал так: «Слова клиента – закон, но до тех пор, пока не вредят государству». Господин полковник много еще чего сказал, подтвердив мои догадки: после вручения званий и принесения клятвы нас отпускают на вольные хлеба, отчетов давать никому не нужно, но и не стоит забывать, кем мы являемся. И даже то, что со своей любой деятельности придется в казну отчислять десять процентов, не испортило взлетевшего вверх настроения. – Господа, пройдемте к трибуне, там принесете присягу императрице и России! – торжественно подвел черту под своими словами господин полковник. Уф, можно выдохнуть, состязания завершил, но мандраж перед присягой есть, перед собой скрывать не стану. Как ни крути, а человек я военный! Строем прошествовали к трибуне, и прямо ностальгия взяла. Офицеры в парадных мундирах, рядом с ними развевается знамя империи, оркестр играет гимн, все стоят по стойке «смирно». Эх, все это напоминает прошлое, в котором много чего произошло. – Императрица! Равнение направо! – гаркнул полковник и приложил к фуражке ладонь, отдавая честь. Глава 16 Различные варианты К нашему строю приближаются пять генералов, четверо в штатском, и среди них сама императрица. Странная делегация, лица у всех хмурые и озабоченные, словно не поздравлять идут, а казнить. Генералы явно думают о чем-то постороннем, на нас не смотрят и о чем-то между собой переговариваются. А вот лица-то императрицы не разглядеть, спрятано под вуалью. Платье пышное, расшито жемчугом и стразами… гм, вполне возможно, что и не стразы это, очень уж на солнце блестят. Неужели бриллианты? Да у нее платье стоит целое состояние, не считая колец на пальцах, кстати, руки-то затянуты в перчатки. А вот колье не оставляет вариантов, даже издалека понимаю, что оно стоит баснословных денег. Рост у императрицы средний, фигура – непонятно, слишком пышное платье, но судя по походке и рукам, нормальная. – Смирно! – приказал господин полковник. – Здравствуйте, господа! – громко произнесла императрица. – Здравия желаем, государыня! – хором ответили мы, правда, я немного запоздал, но, надеюсь, это осталось незамеченным. – Мы вас всех поздравляем, вы показали, на что способны, и оказались лучшими. России необходимы подобные люди, особенно в такое время, – медленно идя вдоль строя, говорила императрица. – Ольга Николаевна, государыня, вам стоит приказать, мы сделаем все во благо Отчизны и короны! – вытянулся рядом с ней директор школы, когда императрица остановилась напротив стоящей последней Натали и замолчала. – Голубчик, Семен Михайлович, мы вам признательны за проделанную работу и надеемся, что из вашей школы продолжат выходить обученные специалисты. Не так ли, господа? – посмотрела императрица на генералов. Те что-то пробурчали невразумительное, штатские же и вовсе стояли со скучающим видом. – С каждым из выпускников и получивших звание охранителя поговорю лично и, возможно, поставлю определенные задачи. Завтра вечером в моей резиденции состоится этот прием, приглашения раздадут, – сказала государыня и на протестующий жест жандармского ротмистра раздраженно рукой махнула и, развернувшись, скорым шагом стала удаляться. За ней и свита поспешила, на ходу продолжив свои разговоры. Пару обрывочных фраз, сказанных генералами, сумел разобрать, но слова вырваны из контекста и не показывают общей картины, кроме крайней озабоченности какими-то событиями. Полковник же озадаченно крякнул и ус подкрутил, ротмистр Ларионов нахмурился и неотрывно смотрел в мою сторону. А я-то тут при каких делах? – Гм, звания и призовые выдадим завтра, сейчас все свободны! – скомандовал полковник и подошел к жандарму. – Господин полковник, разрешите обратиться? – сказал стоящий рядом Федор.