Включив свет, Бейдулла провел Сабара к перегородке, которая имела щель где-то сантиметров в пятьдесят между основной стеной, заваленной всяким барахлом. Отбросив брезент, они оказались в помещении размером два на три метра, большую часть которого занимало старое тряпье. В углу, прикованные цепями к бревнам, сидели мужчины и женщина. Бейдулла осветил их, приказав: – Встать! Израильтяне беспрекословно подчинились. – Смотри, – сказал Бейдулла. Сабар подошел к пленникам. Осмотрел, оценил мужчин, попытался взять женщину за руку, та отпрянула к стене. Бейдулла сказал: – Боязливая она. Мышь увидит, кричит, бью – не помогает. – Как звать? Бейдулла указал на мужчин: – Симон Шадхан, между прочим, сержант пехоты. – Как попал в плен? – На границе наши взяли. Командир взвода расстрелял патруль, а сержанта мне привез. – Понятно, хорошо. – Второй – Моисей Габай. Это бывший учитель. Приехал в школу поселения на оккупированной территории детей учить. Решил съездить в Рамаллах, историей увлекается, вернее, увлекался. Ну и попал к палестинцам из боевых формирований. Хотели расстрелять, но я выкупил. Ну а женщина – Ализа Бегеш, работала медсестрой в больнице. Приезжала в госпиталь, что поставили на Западном берегу Иордана. Палестинцы его уничтожили, женщину забрали. Тоже купил. Была еще ее мать, Тамара, но умерла. – Ты убил ее, изверг! – крикнула женщина. – Какая разница? – Хоп, – сказал Сабар, – товар хороший, спору нет. Пойдем отсюда. Они вышли в сад. Бейдулла сказал: – Берете? – Сколько просишь? – По тысяче долларов за штуку. – Я думаю, договоримся. – Только условие: Нурсули не говорите, что купили их. Не хочу ссориться с Риязом. У нас много общих дел в торговле. – А как объяснишь, что пропали евреи? – Это мое дело. – Хорошо. – И забирайте их быстрее. – Завтра. – После вечерней молитвы. – В праздничный пятничный день? – Да. – Хорошо. – Забирай ты и деньги не забудь. – Договорились. Бейдулла проводил Сабара до калитки. Помощник одного из руководителей террористической организации поехал на улицу Аль-Урдоб. Поставив машину во дворе, он сразу же поднялся на второй этаж. Главарь банды находился в своем кабинете. – Вернулся? Что-то долго. – Так вышло, я объясню. – Объяснишь, а позвонить, что задерживаешься, не мог? – Извините, не хотел беспокоить. Да и что бы я сказал? – То, что собираешься сейчас. – Еще раз простите. – Говори. Сабар поведал начальнику о своих похождениях, закончившихся разговором с Кабиром Бейдуллой. Дахан недовольно проговорил: – Теперь, значит, механик пассажирского автопредприятия и водитель автобуса знают, что мой помощник искал встречу с Бейдуллой, имеющим репутацию темной личности, так? – Но Муса, господин, младший брат Кабира. – А Рахан кем ему приходится? Судя по твоему докладу, он не умеет держать язык за зубами. Незнакомому человеку выдал все, что знает. Даже то, что его начальство с Бейдуллой частенько проводит время с проститутками. Значит, он и о тебе разболтает всем. – Но я ему сообщил только, что у меня разговор к Кабиру по торговле, а это вполне может касаться продовольственной базы и официальной закупки дефицитного товара. – Ты допустил ошибку, Омар, и я лишаю тебя вознаграждения за евреев. – Но, господин… Дахан прервал помощника: – И никаких «но». Продолжаем работу. Завтра вновь пригонишь «УАЗ», возьмешь с собой пару человек из охраны, заберешь пленников и отвезешь в лагерь. Это понятно? – Да, но без денег… – Что ты все спешишь? Дахан достал из сейфа три пачки стодолларовых купюр, бросил на стол: – Это тебе и на выкуп, и на проезд. – Понял. Дахан посмотрел на поникшего помощника, усмехнулся: – Ладно, все же ты работал. Он добавил сто долларов сверху. – Забирай и больше не совершай ошибок. Они могут очень дорого стоить. – Да, не буду, большое спасибо. – Ступай, отдыхай со своей молодой женой. А то она скоро затребует развод, ведь ты же почти все время со мной. – Она не затребует развод, но за выходной благодарю. – Ступай.