– Тем лучше, – усмехнулся Матари. – У людей Азиза в рукопашном бою теперь будет хоть один достойный противник. Сабар проговорил, обращаясь к начальнику лагеря: – Послушай, Тагир. Это, конечно, не мое дело, но хотелось бы знать, для чего ты натаскиваешь группу Азиза по рукопашному бою? Ведь им предстоит только скрытно подходить к объекту, метко стрелять и, возможно, работать ножами. С кем им драться? – Да, это не твое дело, и я не обязан отвечать. Но зная тебя, Омар, скажу, почему мы натаскиваем их по рукопашному бою. Представь себе, что место встречи делегаций евреев и ливанцев будут охранять люди и тех, и других. Значит, выставят посты. Без снятия охраны до делегаций не добраться. – Ну, против профессионально подготовленной охраны даже после месяца в твоем лагере люди Азиза ничего не сделают. – Ошибаешься, брат. И вы с господином Даханом убедитесь в этом на экзамене. – Что ж, посмотрим. Желаю удачи. Место, куда девать трупы евреев, уже подготовил? – А чего его готовить? Здесь балка, ям полно. Бросил, присыпал землей, камнями, а еще лучше на плато или в ущелье ближнем бросить. Там шакалы и гиены из них одни черепа оставят. – Понятно. – Значит, экзамен в субботу? – Это господин Дахан дополнительно уточнит. – Хоп. Счастливого пути. – Удачи. «УАЗ» пошел обратно в Эль-Урбиб, а начальник лагеря, полевой командир Тагир Матари, велел позвать Азиза. Когда тот пришел, показал привезенных евреев и распорядился построить группу «Черный скорпион». Боевики построились, разглядывая новых пленных. Башер указал соседу Дюбагу: – А эта женщина, Масум, получше старой будет. Дюбаг кивнул: – Да, а толку? Начальник лагеря ее к себе заберет. А Азизу отдаст Сару, которая ни на что уже не годится. Матари крикнул: – Разговоры в строю! Азиз прошелся вдоль строя: – И кто это у нас такой разговорчивый? Башер и Дюбаг? Вот вы, братья, сейчас и займетесь рукопашным боем с одним из новых пленников. Башер усмехнулся: – Командир, дай хоть немного этим грязным евреям прийти в себя. Ты знаешь, просто так избивать их нет никакого удовольствия. Вот если бы они оказывали сопротивление… Матари прервал Башера: – Сопротивления захотел, боец? Получишь. Он кивнул своим подчиненным: – А ну-ка освободите крайнего еврея, того, что с короткими волосами. Но аккуратней, другим держать его на прицеле. Башер с Дюбагом переглянулись. Сказанное начальником лагеря насторожило их, но не до такой степени, чтобы правильно оценить обстановку. Они, насторожившись, все же оставались несколько расслабленными. Люди Матари развязали Симона Шадхана, сняли наручники, вытащили кляп. Сержант сел и начал массировать ноги и руки. – Эй, сержант, – сказал ему Матари, – давай быстрей приходи в порядок, тут двое наших воинов очень желают сойтись с тобой в рукопашном бою. – Сейчас, еще немного. А ваши люди знают, что такое рукопашный бой? – Знают. – Какие правила? – Правила простые, ты дерешься – как можешь. Во всю силу, и наши бойцы так же. Но с ограничением: им запрещается убить или покалечить тебя. – Странные у вас правила. Но для меня подходят. Башер посмотрел на Азиза: – Командир, почему начальник лагеря называет еврея сержантом? Главарь «Скорпиона» оскалился: – Потому что он еще недавно служил сержантом в израильской пехоте. Башер перевел взгляд на Дюбага: – Слышал, Масум, а это не безобидный кролик. – Да чего ты засуетился? Он после зиндана или подвала, где вряд ли кормили из ресторана. У него ноги и руки затекли – видишь, как трет. И он только один, а нас – двое. Шадхан, наконец, встал, повел плечами, головой, сбросил рваную форменную куртку без знаков различия, сплюнул под ноги: – Я готов! Азиз приказал: – Башер, Дюбаг, два шага вперед. Подойти к еврею. Объявляю учебный рукопашный бой. Правила прежние. Боевики окружили Шадхана. Тот выглядел спокойным, и это вселяло в противника тревогу. Спокойным в данной ситуации может быть только человек, который уверен в своих силах. Азиз бросил: – Бой! Башер кинулся на сержанта, выбросив вперед руку с растопыренными пальцами. Он метил Шадхану в глаза. Но сержант играючи отбил руку и врезал ногой в промежность боевика. Башер взвыл, схватился за достоинство, из глаз брызнули слезы. А сержант, не ожидая нападения второго боевика, сам прыгнул в ноги Дюбага, сбил того и оказался сверху, занес кулак. – Прекратить! – закричал Азиз. Но сержант уже нанес удар в голову Дюбага. К ним ринулись все боевики лагеря. Оттащили сержанта, связали. Азиз нагнулся над Дюбагом. Потрепал его. – Живой, без сознания. Принесите воды. Кури сбегал за водой. Вода привела Дюбага в чувство. Подошел Матари, приказал: – Встать! Это касалось обоих незадачливых бойцов. Они с трудом поднялись. – Ну что, воины, получили сопротивление? Еврейский сержант легко убил бы вас. Башер держался за промежность. – Что, Ариф, приятные ощущения? – Я порву эту собаку. – Да? Матари рассмеялся: – Хвалю за храбрость, попрыгай на пятках, и я дам тебе возможность поквитаться с евреем.