— Оливия Стоун — флиртует? — не поверил парень, поперхнувшись своим пивом. — Не иначе лед на Марсе растаять решил. — Заканчивай. В любом случае, с Итаном покончено. У меня осталось меньше недели до рождественского благотворительного вечера. А вместо того, чтобы посвятить себя этому с головой, мне приходится думать о том, каким это образом мои ноги в очередной раз оказываются закинуты на начальника. — Зря ты с ним так. И с чего ты вообще решила, что после твоей очередной выходки, Миллер отступится? — Ну, возможно, сутенер мог неверно понять мои слова и отправить на вызов немного… транссексуала? Стив отставил пиво в сторону, понимая, что спокойно пить ему все равно не дадут. - Ты, наверное, gps на своем телефоне не выключай в ближайшие дни. Если Миллер поедет выкидывать твой труп на какую-нибудь помойку, я хоть буду знать, где тебя искать. Глава 12 2004 год Марго ненавидела Рождество. Всеми фибрами души. Настолько, насколько это вообще возможно. Хотя этот год обещал быть лучше остальных. Уолши в этот раз не стали организовывать званый вечер у себя, а сами отправились в гости. Олдрин решил, что дочь не заслужила разрешения пойти с ними, так что девушка осталась дома. Утро началось, как обычно бывает в этом доме, со скандала. Маргарет посмела сообщить, что со следующего года пойдет учиться на факультет искусств. Олдрин, естественно, разошелся криком, что дочь политика должна учиться экономике, а лучше юриспруденции. В идеале — осваивать сразу обе специальности. Причем старик пытался каждый раз преподнести всё так, будто если бы Марго была «нормальной» дочерью, она могла бы заставить своего отца гордиться ей. Но она же не «нормальная». Да и не дочь. Приживала на его шее. Так он ее назвал. Мэпс хотела вмешаться, но разве Олдрин ее послушал? Да и какая теперь разница. Папочка сказал свое слово. И Маргарет больше не намерена с эти мириться. Дейв уже приехал и сидел в кабинете Уолша, разглядывая напыщенные картины самовлюбленного мудака, пока Марго собирала сумку. Девушка хаотично закидывала вещи, что потребуются ей на первое время. И свои карманные деньги на черный день. Аккуратно свернутые купюры, которые были смотаны резинками в небольшие цилиндры. Сколько у нее здесь? Тысяч триста, не меньше. Остальное спрятано в нескольких тайниках по городу. Марго знала, что рано или поздно решится уйти от Уолшей. И готовилась к этому. Жаль, что Мэпс так и не согласилась к ней присоединиться. Но пусть идут к черту. Ведь есть Дейв, который ее не бросит. Никогда. — Детка, — позвала Марго, врываясь в кабинет отца. — Поехали! Она даже не спрашивала. Была уверена, что Дейв разделит ее точку зрения. Он так часто любил поглумиться над ее папашей. Не в лицо, конечно. Злословил он исключительно в их компании. В то время как Олдрину улыбался так широко, как только умел. — Куда, детка? — Подальше отсюда. Я не собираюсь больше оставаться в этом доме. — У-у-у… Ты чуть опоздала с подростковым бунтом. — Это не бунт. Я все решила. Если мне придется остаться здесь еще хоть на день, я не знаю, что я сделаю… Давай просто уедем куда-нибудь? Подальше. - Ага. И ты думаешь, Олдрин не заблокирует твои кредитки? — К черту его кредитки. У меня есть деньги, чтобы мы могли начать все сначала, — Марго кинула спортивную сумку на стол рядом с Дейвом. Парень потянул за бегунок на молнии, открывая, чтобы проверить. — Вау… — Ага. Так что давай, заедем к тебе за вещами и… — Зачем тебе это? Подумаешь, старый козел донимает. Оставайся. На твои сбережения мы можем отлично отдохнуть. Пустить в дело. Я всегда хотел открыть свой бар. Это независимость, детка! А Олдрин и дальше будет тебя спонсировать в любых капризах… Маргарет смотрела на своего парня и не понимала его реакции. Она столько раз объясняла ему, как с Уолшами тяжко, а он говорит ей, чтобы она осталась?! — Дейв. Я, правда, больше не могу. И все равно уеду. С тобой. Или без тебя. Видя, что парень нерешительно замер, не зная, что ответить, девушка потянула сумку на себя, чтобы уйти. К черту все. Дейв может сейчас и тормозит, но как очнется, то обязательно ее найдет, и они вместе продолжат свой путь. Можно уехать в любой колледж, снять себе небольшую квартирку. И устроить маленькую свадьбу, позвав только нескольких друзей. Марго улыбнулась. Олдрин небось и жениха ей уже спланировал, и торжество на шестьсот человек готов оплатить. Наверняка, если открыть его календарь — можно будет обнаружить «счастливую дату», назначенную года через два-три. Потому что избиратели считают, что в брак лучше вступать после двадцати одного и до двадцати пяти лет. А Маргарет это надо? Лучше по-своему, в какой-нибудь богом забытой церквушке, с любимым человеком. Чтобы друзья нацепили на задний бампер их машины кучу консервных банок на веревках, а на стекло прикрепили картонку с надписью «Молодожены». Как это делали в старых фильмах. — Да кому ты нужна? — Марго едва узнала голос Дейва. — Думаешь, без папочкиных денег ты кому-то интересна? Сумка выпала из рук. — Дейв? — Маргарет не находила слов. — Дээйв-Дэйв… — передразнил ее парень. — Серьезно, Марго. Ты не представляешь, как бесишь со своими «глобальными» проблемками! Дейв почти подбежал к ней, захлопывая дверь кабинета и откидывая спортивную сумку в другой конец комнаты. — Послушайте меня. Папочка заставляет меня учиться в лучшем колледже страны! Мы жрем золотыми вилками, а я так от этого устала! — Прекрати! — зло прошипела девушка. — Хочешь правду, Уолш? Никого не ебет! Ты тупая избалованная курица, которая считает себя несчастной, сидя в золотой клетке. Ты, блядь, вообще не представляешь, что такое жизнь. Когда живешь от зарплаты до зарплаты. Когда родители не могут дать тебе не то что образования, а денег на автобус. — Зачем ты мне все это говоришь? — Да затем, что я, наконец, могу послать твоего папашу куда подальше! Или ты думаешь, что действительно мне интересна? Со своими тупыми несбыточными мечтами? Оли мне последний год доплачивает, чтобы я вился вокруг тебя. Потому что я — лучший вариант, чем какой-нибудь обдолбанный нарк, которого ты могла притащить в дом, только бы позлить папочку. А мужикам из его круга общения тебя тупо стыдно показать! На глазах девушки выступили слезы. — Только если ты сбежишь — я ни хера не выиграю. — Ты мудак, — крикнула Марго, вытирая предательскую влагу с лица. — Ты и так теперь ничего не выиграешь. Убирайся на хер из моего дома! — О, как мы заговорили. Твой дом! Конечно, тут все твое… Только знаешь, я, пожалуй, заберу эту сумку с собой…. *** Будильник безжалостно выдернул Оливию из сна. «И, слава Богу», — подумала девушка, растирая лицо ладонями. Как же она ненавидела Рождество! Сочельник девушка провела в одиночестве в офисе, раскладывая по папкам все необходимое для сегодняшнего вечера. Пока коллеги разбредались по своим домам, где каждого из них ждала семья, Оливия продолжала работать. Остальных ждала имбирная выпечка, подарки и праздничный ужин. Стоун же уныло доедала остатки своего овощного салата, редактировала программки и проверяла дизайн меню. А сейчас, когда экран будильника безразлично сообщал, что уже пять утра, Оливии приходилось отрывать заспанную задницу с постели и плестись в ванную. Через двадцать минут ее на улице ждет такси, чтобы отвести в Сити-Холл. И если к моменту ее прибытия поставщики мебели не окажутся на месте — сегодняшний день точно не обойдется без смертей. Конечно же, другого времени они выбрать не могли. У всей страны выходной, только «Миллер Прайд Инк.» выделывается, устраивая вечер для почти тысячи гостей. А кому еще это разгребать, как не руководителю пиар-службы? Словно Оливия единственная в компании, кто может выступать грузчиком в рождественское утро. Посмотрев на себя в зеркало, Оливия поняла, что так хреново она не выглядела уже очень давно. Но и к черту. Кто в Нью-Йорке будет ее разглядывать в пять утра? Разве что бомжи и еще пьяная после ночи молодежь. Но вряд ли ее станут осуждать. В худшем случае — примут за свою. А поставщиков и монтажников лишний раз припугнуть не мешает. Главное не наткнуться по пути на защитников природы. Иначе ее примут за сбежавшую из зоопарка панду и попробуют вернуть в привычные места обитания. Натягивая на себя спортивный костюм с кроссовками, накидывая сверху кашемировое пальто, девушка схватила свое платье, обтянутое защитной пленкой, и покинула квартиру. Если сегодня все пройдет отлично — можно будет наградить себя бокалом шампанского. В качестве исключения из своего личного сухого закона. «Да что уж там, — Оливия села в свою машину и еще раз посмотрела на собственное отражение. — Если я переживу сегодняшний день, никого не убив — награждать себя можно целой бутылкой. Текиллы». *** Итан хлопнул дверью своего автомобиля, радуясь, что ему удалось найти место для парковки. На улице моросил дождь, так что мужчина поспешил пройти в здание. — Простите, — на входе его попытался остановить швейцар. — Сэр, сегодня Сити-Холл закрыт для частного вечера. - Я знаю, — кивнул Миллер. — Это мой вечер. Мужчина поспешил открыть перед ним двери, впуская внутрь. Миллер проходил по залам, проверяя, на каком этапе находится подготовка к благотворительному вечеру. В последний момент его посетила мысль, что вероятно, зря он позволил Стоун руководить проектом. Эта психичка могла устроить все что угодно. Конечно, если сейчас что-то вскроется, исправить это вряд ли получится. И зачем Итан вообще приехал сюда — не понятно. Наверное, просто морально подготовиться к возможному провалу. До начала вечера оставалось три часа, но работы в Сити-Холле еще не закончены. Монтажники до сих пор крепили под потолком декорации, полы были завалены упаковками и мусором. Народ носился весь взмыленный, и казалось, что вокруг творится только хаос. И в центре событий, естественно, находилась Стоун. Итан не сразу узнал свою сотрудницу. Девушка сидела на сцене в позе лотоса, разложив перед собой ноутбук и несколько раций, отмеченных разноцветными изоляционными лентами. На ней был спортивный костюм болотного цвета, изношенные кеды, а на голове — стянутые в кривой пучок волосы. Ни косметики, ни какой-либо присущей ей строгой аккуратности, только гигантские очки с прозрачными стеклами. — Если вечер пройдет удачно — я отправляю тебя в отпуск. Недельки на две, — вместо приветствия произнес Итан. Его голос заставил Оливию вздрогнуть и поднять на начальника взгляд, отрываясь от ноутбука. — Серьезно, Стоун. В твои мешки под глазами можно цыганский табор спрятать. К удивлению Миллера, девушка ничего не ответила. А ведь это были первые слова, что Итан сказал ей за эти дни. После ее очередной выходки. Черт возьми, да он на полном серьезе думал, что придушит мегеру при первой же возможности. Но поиздеваться — тоже неплохо. — Покажи мне, что здесь происходит, — перешел мужчина на деловой тон. — Почему до сих пор ничего не готово? — Мы идем по графику, — ответила Оливия, поднимаясь на ноги. Девушка проверила время на наручных часах. Три рации она спрятала в безразмерных карманах своей толстовки, одну оставила в руке. Подойдя к краю сцены, Оливия осторожно спустилась с нее, чтобы оказаться возле Миллера. — Что стоите? Пойдемте, буду показывать. Оливия вела Итана за собой, постоянно прерываясь на переговоры по рациям с кем-то из монтажников. — Тут через час возводят ель. Через двадцать пять минут монтажники заканчивают первый и второй залы. Тут у нас будут золотые шары… Простите, — Оливия в очередной раз отвлеклась, нажимая кнопку приема на рации. — Да. Хорошо. Звоните Ленни. Он по кухне сегодня. — И снова обращаясь к Итану: — Думаю, если ничего не изменится, к шести все будет закончено. Максимум в шесть-пятнадцать. Повар приготовил дегустацию, можете пройти, посмотреть, из чего будет состоять сегодняшнее меню. — А ты? — Миллер понял, что последние несколько минут не смотрел ни на какие приготовления, а уставился в светлый затылок с нелепым пучком перед собой.