Странный дом. Вроде не старый, все на месте, но чувствуется, что хозяйской руки он не знал. Уютно и неуютно одновременно. Впрочем, от Вадима примерно те же ощущения. От него веет жаром, а глаза холодные. Два шага от камина и ты уже кутаешься в куртку, поднимаясь в кромешной темноте на ощупь. Пока я с трудом достигла второго этажа, глаза привыкли и я вполне могла различать предметы в комнате. Дошла до окна с телефоном на вытянутой руке, чувствуя себя Моисеем в пустыне в поисках воды, нашла связь и получила два сообщения. Первое было от Эмира, он просто написал «я» и я тут же сохранила его номер, второе пришло с полчаса назад от Панфилова — «полное совпадение». Поморщилась, поняв, что придётся работать вместе, и отправила ответ — «завтра поговорим». Задумалась, стоит ли звонить Паше, но его туманные речи навели на подозрительные мысли и знать, чем они там занимаются, не слишком хотелось. Зашла в хозяйскую ванну, все-таки включив свет, тщательно вымыла руки и посмотрела на своё бледное до синевы лицо и румяные щеки. Все ещё было холодно, озноб бил тело и вариантов было два — температура или вино. Порылась в шкафчиках, нашла довольно увесистую аптечку, электронный градусник и, к своему удивлению, обезболивающее в ампулах и шприцы. Сняла куртку и толстовку, сунула градусник подмышку и начала набирать лекарство в шприц. Пока возилась, градусник истошно запищал, я увидела тридцать восемь и три, поморщилась и начала спускать штаны, намереваясь всадиться самой себе укол, как вдруг в дверь постучали. — Две минуты, — сказала громко, — я нашла клад. — Какого хера я стучусь, — проворчал, открыв дверь, — это ж мой дом. Взял градусник с деревянной столешницы под раковиной, поморщился и забрал у меня из рук шприц. — Да ладно тебе, — вздохнула, опустив руки, — нет сил терпеть больше. — Железная леди больше не железная? — Больше не леди, — хохотнула, упершись руками в раковину, а он медленно опустился на колени и начал стягивать с меня спортивные штаны, оголяя гораздо больше, чем требовалось. — Расслабься или будет больно, — хмыкнул, похлопав ладонью по ягоднице, а я напряглась ещё сильнее, тихо засмеявшись. — Я серьезно, Линда, — засмеялся в ответ, — расслабь булки. Я засмеялась в голос, а он нашёл колпачок от шприца, закрыл его и зажал в зубах, поднявшись и подхватив на руки. Несколько секунд и я уже на его кровати. Обмякла, подмяв под себя подушку, он воткнул иглу и медленно влил лекарство. Натянул спортивные штаны на их законное место и укрыл пледом. Я слегка опешила, ожидая, что за этим последуют приставания, а он сходил в ванну и ушёл. Пока я соображала, что он задумал, он вернулся с чашкой и поставил ее на тумбочку рядом со мной, а сам развалился на кровати. — Полное совпадение, — сказала отстранённо, — Михайлова Валерия Алексеевна, няня Лилии. И чета Федотовых в полной уверенности, что это их дочь, — взяла чашку и села, подув на обжигающий напиток. — Ту, что звонила мне, зовут Попова Ксения Ивановна, — сказал Вадим, закинув руки за голову и таращась в потолок. — Двадцать три года, четыре года назад в голове было пусто и не думаю, что в этом плане что-то сильно изменилось. Но речь об одном и том же ребёнке. — Сомнений больше нет, — кивнула, сделав глоток. — Вряд ли Лиля твоя дочь. — Вряд ли, но я хочу убедиться, а для этого надо найти девочку. — Давай прикинем, — сказала задумчиво, но тут же опомнилась, покосившись на него. — Давай, — тихо посмеялся в ответ и лёг на бок, уставившись на меня. — Понимаю, что ты развёл меня со всей этой мнимой заботой, но уже плевать, — сказала тихо, сделав ещё глоток, а он отозвался тихо: — Пусть будет так. — Няню вместе с девочкой похитили прямо от дома, — продолжила, попивая жаропонижающее и с каждым глотком все больше ощущая себя человеком. — Выкуп не требовали. Зато тебе позвонила бывшая и попросила денег. Няня мертва. Одна из женщин заказывала документы, для кого — не ясно и не выяснить. На этом факты заканчиваются и начинаются домыслы. — Ксения глупа, как и все мои бывшие, но, на сколько я ее помню, лёгкая на подъем, так что влезть в авантюру вполне могла. Позвонила, чтобы пробить почву, но я настоял на ДНК и она тупо слилась. Няня — лишнее звено в цепи. — Ты забываешь про документы, — сказала и увидела, что он едва заметно улыбнулся: — Ты ни о чем не забываешь. Знаешь, мне не нравится такой разговор. — А какой нравится? — Открытый. Честный. И не важно, к чему это приведёт. — Окей, — пожал плечами в ответ, — касаемо дела или в принципе? — В принципе, — ответила решительно. — Тогда поаккуратнее с вопросами. — Какие мысли по делу? — перевела тему на более безопасную, а он ухмыльнулся и повалился на спину. — Думаю, ребёнок мой. Не знаю как и почему, но мой. Иначе она не стала бы даже звонить. Она тупа, но прекрасно знает, что я не идиот и потребую доказательств. И согласился я на всю эту херню лишь потому, что она была в панике. Такое сложно сыграть, даже по телефону. Плюс, она назвала адрес, где они скрывались с ребёнком. Реальный, не вымышленный. И либо позвонила потому, что встряла в дерьмо, либо изначально планировала получить от меня как можно больше. Отсюда лично у меня один вопрос — как девочка стала Федотовой? — Удочерили? — задумалась вслух и поморщилась. — Что? — хмыкнул Вадим. — Панфилов взялся за дело со стороны Федотовых. Я назначила встречу на завтра. Сегодня не потяну. Но есть зацепка. Отвезешь меня в город или пойдёшь по ранее озвученному плану? — Ты встать-то сможешь? — хмыкнул в ответ, а я поставила пустую чашку и откинула плед, накрыв его с головой. С трудом поднялась, морщась от боли во всем теле, развернулась с улыбкой и слегка расставила руки, брякнув: — Вуаля. — Впечатлён, — протянул серьезно, откинув плед. — Что за зацепка? — От ответа зависит отвезёшь ты меня или оставишь в лесочке по соседству? — Нет. — Тогда не скажу, — осчастливила его, широко улыбаясь, а он заржал: — Черт. Тогда зависит. — Поздняк, — хмыкнула самодовольно, — погнали, уже десять. — Как можно так нахально пользоваться моим расположением? — спросил со вздохом, поднимаясь с кровати, а я спросила: — А ты расположен? — и тут же прикусила язык, но было уже поздно, потому что услышала ответ: — Да. И это очевидно, но ты почему-то упорно отрицаешь, находя нелепые альтернативы. — То есть, информация тебе не нужна? — пошла в нападение, а он поморщился: — Нужна. Но… черт, какого хрена я опять оправдываюсь? — Ты мне скажи, ты тут главный, — ухмыльнулась, достигнув лестницы и развернувшись к нему. Вадим неожиданно дернулся в мою сторону, я испугалась и отпрянула, а нога провалилась в пустоту. Я начала падать навзничь, пытаясь ухватиться руками за воздух, почувствовала тёплую ладонь, а в следующую секунду он ухватился покрепче и дёрнул на себя, повалившись на пол вместе со мной. — Ты испугалась? — спросил удивленно. — А ты чего ожидал? — буркнула недовольно и попыталась подняться, но он обнял меня обеими руками. — Не этого, — ответил вкрадчиво. — Но почему? — Потому что черт знает что у тебя в голове, Вадим. Отпусти. — Да хер там плавал, — возмутился, нахмурившись. — Хочешь знать, что в моей голове? — Нет, — ответила уверенно. — Хочешь, — слабо хмыкнул мне в лицо, а я мотнула головой: — Точно нет. — Ты лежишь на мне. — Я в курсе и хотела бы изменить это. — То, что у меня в голове ты прекрасно ощущаешь. — Надеялась, что это пистолет. — Никто не носит пистолет спереди, Линда. Всегда сидит какой-то червячок, шепча на ухо: а что, если он случайно выстрелит? И каждый мужик с уверенностью ответит — пусть лучше прострелит жопу. Я поджала губы, но не смогла сдержать смех, успев лишь отвернуться, чтобы не забрызгать его слюнями. — Я хочу подняться, — сказала со вздохом, перестав смеяться, — но не знаю как. — Варианты? — уточнил деловито. — Для начала, перестань меня обнимать. Он убрал руки с моей спины и положил их на пол, широко расставив в стороны. Я опёрлась о пол и села, а Вадим шумно выдохнул и прикрыл глаза, пока я сползала в бок. Поднялась, ухватившись за перила, и с максимально возможной для себя скоростью начала спускаться. На первом этаже остановилась, с тоской посмотрела наверх и сказала громко: — Я забыла куртку и кофту в ванной. Вадим простонал что-то невнятное, поднялся и спустился через минуту с ворохом моих вещей. — Что надо сказать? — спросил ехидно. — Спасибо, — ответила тихо, забирая свои вещи. Зажала куртку между ног, одела кофту, касаясь его руками, потому что он стоял в шаге от меня, взяла в руки куртку и он сделал этот шаг, схватив за шею и поцеловав. Захотелось остаться. Отдаться во власть внезапно вспыхнувшего желания, во власть этого человека, которого совершенно не знала, забыться, забыть. Но он отстранился и пошёл к входной двери, не дожидаясь меня, а мне ничего не осталось, как проследовать за ним. — Так что за зацепка? — спросил обычным голосом, выезжая с территории. — Ты можешь не говорить, но я все равно буду ходить по пятам, хотя бы потому, что у меня нет никакой. — Газель, — ответила, прикинув варианты. — И Григорий Филюк.