— Как ты себя чувствуешь? — спросила, осторожно потрогав ее лоб. — Холодно, — пожаловалась Ева, а я не задумываясь стянула с себя свитер и надела на неё, прижав к себе. С улицы раздался один выстрел, я слегка поморщилась, а Ева даже не обратила внимания, зависнув взглядом на дикторе на экране. Я почувствовала легкий сквозняк, следом послышались торопливые шаги, постепенно замедляющиеся, а через пару секунд в поле зрения появился Вадим. — Это лучшее, что я видел, — сказал медленно. Подошёл к дивану и сел на пол, а Ева с деловым видом выключила телевизор и уставилась на него. — Привет, — сказал, неловко улыбнувшись, — меня Вадим зовут, — Ева смутилась и уткнулась лицом в мою грудь, а Вадим пробормотал сквозь зубы: — Понимаю… — и решил не церемониться, огорошив: — Я твой папа, — я посмотрела вопросительно, а он скривился: — Да ну посмотри на неё, какие, к черту, тесты? — Типа ты не сделал? — усмехнулась, а он хохотнул: — Сделал, конечно. Но и так видно. Ева, я очень давно тебя искал и очень рад, что нашел. Поедешь со мной домой? — А Вишня поедет? — спросила, показав личико. — Не знаю, — вздохнул грустно, — Вишня, поедешь с нами? — Я… мне… — замямлила, не зная, как объяснить ребёнку, что делать мне в том доме нечего, а она подняла на меня свои голубые блюдца и сказала волшебное слово: — Пожалуйста. Пришлось отправлять Гришу на своей машине, пока один из сопровождающих Вадима перегонял его. Спрашивать, сколько всего человек с ним приехали, куда делись они и Шамалов я не стала, молча устроилась на заднем сиденье с Евой, уснувшей, едва мы затряслись по ухабам. — Ты тут как? — спросила тихо. — Следом за тобой, — ответил недовольно. — Поменял одного твоего на двух своих, но они почему-то решили, что с охраной трехлетки справится и один. У тебя телефон разрывается. — Звонят, значит живы, — отозвалась флегматично, — а за мной зачем следил? — Не следил. Позвонил тот, что остался в больнице, потеряв кучу времени на бесполезные метания, я поехал к тебе за информацией, а ты в машину и порулила. Сначала думал, что в салон, но ты мимо с дальним светом и я понял, что что-то не так. На просёлочную сразу свернуть поостерегся, когда подъехал, твой новенький уже все сделал. Почему сказала остаться, если подменили? — Не говорила, — улыбнулась в ответ. — Почему твоя троица лучше трёх десятков моих? — проворчал недовольно, а я пожала плечами: — Я люблю своих психов и они об этом знают. — У тебя зрачки все ещё по пять рублей, даже радужки не видно, — усмехнулся в ответ. Напоминание о цвете глаз вызвало неприятные воспоминания и я попросила тихо: — Подбросишь до дома? — А Ева? — спросил обычным голосом. — Вряд ли проснётся до утра. — Без проблем, — отозвался равнодушно. Я сделала вид, что задремала, всю дорогу молчала и чувствовала, как в сумке под рукой вибрирует телефон. Возле дома вышла заминка. Ева спала в моем свитере, я куталась в его куртку, замешкалась, а Вадим усмехнулся: — Я бы, конечно, посмотрел, как ты в минус пять дефилируешь в одном белье, но да ладно. Ключи в правом кармане, достань. Я сунула руку, выудив его собственность, и положила на потянутую ладонь, поспешив выйти и стараясь не хлопнуть дверцей слишком громко. Прильнула к окну, сложив руки домиком и проверила, не проснулась ли Ева. Убедилась, что нет, а вот Вадим давится смехом, глядя на меня, смутилась и заспешила к подъезду, отметив, что моя машина стоит на месте. Машина Павла у соседнего подъезда, рядом с ней — Эмира, а с торца дома приткнулся Панфилов и приготовилась, что встречать меня будут целым аулом. В подъезде достала телефон, как раз на том моменте, когда звонил Игорь, взяла трубку и сказала просто: — Порядок, — он шумно выдохнул и отключился, не сказав ни слова. Следом на очереди был Арсений, начавший названивать примерно в то время, когда я проехала мимо салона, трубку он взял сразу и первым делом сказал ехидно: — Ленка тебя убьёт. Я ценой собственной жизни охранял твоё платье. — Она рядом? — вздохнула в ответ и услышала ещё более язвительный голос подруги: — Рядом. — У меня отличное оправдание. Меня похитили. — Помилована, — пробурчала в ответ, — жду завтра. Я зашла в лифт, просматривая список звонков, среди пропущенных были от матери и Виктории, но перезванивать им не было никаких сил. Боль постепенно возвращалась, накатывала апатия и усталость, делать лишние телодвижения не хотелось, я только прочитала сообщения, точнее, лишь одно, от сестры, с указанием времени и адреса ЗАГСа. Вдохнула поглубже и открыла дверь. Из кухни высыпали мужчины, заполнив собой все свободное пространство довольно просторной прихожей. Я молча разулась, покосилась на них и сняла куртку, повесив ее на вешалку. Паша остался привычно недовольным, Гриша старательно рассматривал мою грудь, пытаясь запомнить в мельчайших деталях, Панфилов хмуро таращится на татуировку, дополняющую родимое пятно, ставшим роковым в наших не сложившихся отношениях, а Эмир позволил себе лёгкое удивление, слегка вскинув брови и вздохнув: — Сколько вопросов… — Было бы здорово, пропусти вы меня одеться, — ответила кисло и мужчины расступились, продолжая сверлить меня взглядами. Я быстро накинула халат, стащив джинсы, пока на то есть силы, и вернулась к ним, спросив: — Какие новости? — Парень раскололся, — начал Паша, — поехали по адресу, морально подготовились к кровавой бойне, а там два каких-то задохлика в карты рубятся. Скрутили их, вот этот тип, — мотнул головой в сторону Панфилова, — вызвал каких-то своих корешей, так что небо в клеточку им обеспечено. — Лилю в подвале заперли, — добавил Ростислав, — мы зашли, она даже не проснулась. Отвезли родителям. Поповой не было. — Шамалов ее убил, — поморщилась в ответ, — похоже, уже довольно давно. Но спросить уже не с кого, я полагаю, — Гриша молча кивнул и слегка развёл руками, а я вздохнула: — Давайте, что ли, все на выход, — и пошла обратно в комнату, не дожидаясь, когда они выйдут. Закрыла дверь в спальню, разделась и упала на кровать без мыслей. Утро было не добрым. На столько, на сколько вообще возможно. Я с трудом поднялась, мельком взглянув на метель за окном, помылась и поехала в салон, успев до приезда Лены пару часов посидеть за рутинной работой. Увидев мое измученное лицо, подруга сменила гнев на милость и помогла одеть роскошное платье благородного винного цвета, севшее идеально по фигуре. — Даже добавить нечего, — удивленно похлопала она глазами, оценивающе разглядывая каждую складку на струящейся ткани юбки. До регистрации оставалось четыре часа, я упаковала свой наряд и заспешила в торговый центр, на третьем этаже которого располагался мой любимый салон красоты. Через два с половиной часа спускалась вниз по эскалатору и через витрину увидела Вадима, вертящего головой с недовольной миной. Хохотнула и хотела двинуться дальше, но он заметил меня, а я Еву, прячущуюся за стойкой с куртками. Прошла в магазин и присела рядом с ней, спросив тихо: — От кого мы прячемся? — Вишня! — воскликнула радостно и обняла меня, держа в руках ту розовую собаку, что я подарила ей в больнице. Я посмотрела за ее спину и шепнула: — Если от Вадима, то он идёт сюда, — Ева заметалась на месте, а я встала и распахнула пальто. Она тут же прижалась к моим ногам, я прикрыла ее и не смогла сдержать улыбки, слыша, как она хихикает, стараясь делать это тихо. Вадим бесшумно засмеялся, подходя к нам, сунул руки в карманы и спросил: — Ты, случайно, не видела Еву? — Нет, — ответила серьезно, — а что? — Да вот, хожу, ищу… — ответил пространно и понизил голос, — сгоняла меня с утра за этой чертовой собакой. Забыли. И чтоб непременно сам забрал, она, видите ли, никому ее больше не доверит. Слёзы в три ручья, ревела, пока я за порог не вышел. Оборачиваюсь, стоит в окно смотрит и ухмыляется, — я прыснула, а он присел на корточки и заговорил по слогам, постепенно повышая голос: — А это чьи тут ноги?! — ухватился за них, Ева засмеялась в голос, а я распахнула пальто, умиляясь ее счастливому личику. Вадим поднял ее на руки, а я бегло посмотрела на часы и загрустила: — Мне пора. — Приезжай ко мне в гости, — сказала девочка, напыжившись, — домой. Я улыбнулась через силу, пытаясь не заплакать и не испортить мастерски нанесённый макияж, пообещала, что непременно приеду, сама в это не веря, и поспешила покинуть магазин, почти срываясь на бег. Дома неторопливо выпила кофе, повертелась возле зеркала, накинула меховой полушубок, которым меня снабдила Лена, отлично зная, что мой гардероб умещается на двух полках, взяла ключи от машины и спустилась вниз, замерев у подъезда. Вадим успел переодеться, выглядел сокрушительно и поджидал меня у роскошной машины, сверкающей отполированными боками в лучах неожиданно выглянувшего под закат солнца. Распахнул дверь, когда я подошла ближе, и помог устроиться. — Не ожидала, — сказала, когда он устроился за рулем, и удостоилась усмешки. Настроения это не прибавило, глаза и без того были на мокром месте, я потянулась к дверной ручке и буркнула: — Не стоило утруждаться. — Линда, — выдохнул раздраженно, ухватив меня за руку, — к чему эти сцены? — К чему эти жертвы? — съязвила в ответ, а он поморщился. — Ты вытащил меня из кровавой бани, я нашла твою дочь. Мы в расчёте. — Нашла, а потом спасла. И сэкономила мне кучу бабок и нервов, так что за мной должок. — Считай, я его простила, — сказала серьезно и попыталась высвободить руку, но он не отпустил. — Ну и кто тут сцены устраивает? — спросила со вздохом. — Теперь — я, — ответил, скривившись, — но ты меня вынуждаешь. И я прекрасно вижу, что ты обижена, и даже знаю на что. — Неужели? — спросила с ухмылкой. — За лифт и за цвет глаз, — пожал плечами и отпустил руку, — и тут одно очень простое объяснение, которое я говорить не планировал. Во всяком случае, пока. — Пока, — улыбнулась всеми зубами и потянулась к двери, а он заржал: — Вот акула! Да погоди ты… сегодня все бабы из меня верёвки вьют, что за день… Я предпочитаю голубоглазых, потому что кажется, что с ними все понятно, — я посмотрела с недоумением, а он скривился: — У меня своя логика. Смотришь и все кристально ясно. Приятно провели время и разбежались. А у тебя не глаза, а чертова трясина. И чем сильнее пытаешься не увязнуть, тем быстрее это происходит. И в лифте я в последний раз вдохнул, но хочу свой поцелуй. — Момент упущен, — ответила язвительно и вознамерилась выйти, но не смогла открыть дверь.