В четверг на похороны собралось около 30 человек, не многие знали ее, но каждый кто смог посчитал своим долгом явиться хотя бы в рамках приличия, ведь на празднование явились бы все. Стояла жара, полуденное солнце разогревало асфальт и над ним дрожал воздух из-за чего пожилые люди, одетые в черное с трудом, стояли на ногах размахивая веерами так будто могли физически отогнать от себя обморок. 6 мужчин из списка составленным Жаклин и Доес пришли несмотря на сильную загруженность на работе, что явно говорило о их намереньях стать частью этой семьи. Было во Френсис что-то такое из-за чего мужчины приходили даже на похороны незнакомой им женщины чтобы лишний раз поговорить с ней и подарить свое внимание. Френсис проплакавшая всю ночь от горести даже позабыла, что несмотря на столь грустное событие у нее день рожденье и потому была сильно удивлена, когда пожилые дамы, подходя к ней выразить свое сожаление добавляли еще и пару слов к тому какой красавицей она выросла к своим годам. Так, в конце церемонии букетов в машине, на которой приехала Френсис было чуть ли не больше чем на могиле, а потому она вспомнила о своем плане и утерев слезы подошла к матери, чтобы спросить о гостях подробнее. Доес почти не плакала, она была поражена происходящим и находилась в состоянии аффекта весь день, на нее также влияла сильная духота. Вопрос дочери о женихах она восприняла спокойно и кратко, что непривычно для нее рассказала о том, кто и кем работает и посоветовала познакомиться с бывшим военным, а ныне владельцем модного дома и швейными фабриками. Прошло всего 10 минут после того, как гости пожелав остальным членам семьи здоровья быстро расселись по автомобилям и уехали по делам, а Френсис уже сидела на небольшой лавочке в окружении 4х мужчин. О чем-то говорила она дрожащим голосом и с легкой грустью в глазах смотрела с низу в верх то на одного, то на другого мужчину. Все это выглядело пусть и не слишком уместно, но отца подействовало иначе. Джон изрядно пьяный смотрел со стороны на свою дочь и подойдя к жене слегка толкнув сказал: «Ты посмотри на нее, видно правда хочет выскочить замуж. Глазки строит будто пол часа назад ее бабушку в гроб не клали». С каких-то пор остроумным ему казалось все подряд и потому он совсем не понял резкости своей жены. «Не пойти бы тебе куда подальше, Джон». Вспылила Доес и торопливым шагом направилась к машине, которую, к ее счастью, вел не муж, а водитель иначе бы ей пришлось садиться за руль, чего она терпеть не могла. Жаклин и Эндрю уже уехали домой, из-за сильной жары у Жаклин разболелась голова и они умчались, как только приглашенные разошлись. Джон подходя к машине посмотрел на дочь вопросительным взглядом и поймал ее легкий кивок означающий, что до дома она доберется сама. «Не беспокойтесь Джон я довезу Френсис» Крикнул мужчина стоявший слева от нее. Уилсон уже общался с Джоном на первом ужине, а потому доверить свою дочь было довольно легко. Узнав какое огромное состояние у этого бывшего военного Френсис незамедлительно положила взгляд на него и попросила довести до дома как только она придет в себя. Только для приличия Френсис надела черное платье, была бы ее воля на ней бы уже красовалась алая новинка, к тому же именно сейчас происходит первая встреча с будущими жертвами ее плана, а значит она должна быть безупречна. К ее приятному удивлению, подслушав разговор на похоронах женщины старше обсуждали ее короткое платье с осуждением, а также были шокированы тем, что внучка явилась на похороны к бабушке с распущенными волосами, пусть и в такой красивой шляпке. Френсис не была расстроена и на против скорее радовалась, ведь осуждение — это самая большая лесть, которую можно получить за свой наряд и внешность, что подтверждалось явным вниманием мужчин, которые не смотря на события облепили ее, как только она села в стороне. Вести беседу было тяжело и в течении 15 минут всего разговора она лишь выслушивала поддержку и соглашалась на все приглашения в гости. Не забыв особенными, слова отблагодарить мистера Уилсона за его приглашение посетить его модный бутик и получить скромный подарок если у нее будет время на примерку. Уже сидя в его автомобиле Френсис, поинтересовалась почему бывший военный теперь имеет несколько бутиков и пару больших швейных фабрик. «Все это швейное дело совсем не для меня. Я военный и всегда им буду. Но бизнес моего отца должен жить несмотря на его кончину. Управление не оказалось сложным для меня, строгость и порядок вот, что помогает во все времена, чем бы вы не занимались» — Уилсон разговаривал командным голосом и как бы Френсис не пыталась привыкнуть для нее это казалось почти криком. Его ровная осанка, стать и запал в глазах внушали доверие, но не больше. Вероятно, он был бы хорошим отцом подумала про себя Френсис, рассматривая его строгое уже не молодое лицо. «О чем задумались? Не печальтесь дорогая у вас вся жизнь впереди! Уверен ваша бабушка желала бы вам счастья». Его тон сильно насторожил ее, так с ней когда-то разговаривал шофер матери, а после переезда в Британию с такой заботой к ней стал относиться дядюшка Эндрю. А это ей допустить было нельзя. «С вами мне точно не будет грустно, я была рада зайти в ваш бутик на этой неделе. Я взяла там платье для моего дня рожденья, но, к несчастью, из-за трагедии выгулять такое чудо не получилось. Сразу видно, что все слаженно и чисто, вы просто идеально ведете дела.» — Френсис слегка улыбнулась и наигранно засмущавшись повернулась к окну. До поместья оставалось совсем немного. «Чего же вы сразу не сказали, что были там. Как только я освобожусь от дел, то сразу узнаю размер платья, которое вы взяли у нас и вышлю вам подарок, не стоит такой леди ездить так далеко за скромным подарком. А платье вы можете надеть на ужин. Я приглашаю вас провести вечер в ресторане «Высота» это один из немногих работающих сейчас заведений. Вы можете передать мое приглашение также и своим родителям. Мой помощник позвонит вам и уточнит удобное время для вас, к сожалению, у меня большая загруженность. Но я с удовольствием изменю свое расписание если вы согласитесь» — Мужчина заговорил вдруг не так спокойно, как раньше и казалось, что несмотря на свой возраст и военную службу он впервые заволновался по-настоящему. Френсис дала свое согласие, и чтобы не выглядеть слишком легкомысленной или недостаточно скорбящей добавила, что сможет пойти, как только перенесет горе утраты. По ее меркам это горе обязано было ее покинуть через неделю, а пока она собиралась узнать о новом знакомом как можно больше расспрашивая бабушку и мать. А эти две женщины знали все о холостых и зарекомендовавших себя мужчинах. Зима 1944 года. Френсис не так давно исполнилось 25 лет и она сильно изменилась со времен своего подросткового возраста. Волосы бывшие когда-то просто темные стали совсем черными и слегка выпрямились под своей тяжестью. Загорелая кожа изменила оттенок на слегка бледный из-за того, как мало времени теперь она проводила на солнце. Половину своих вечеров Френсис была у гостей, сидела в ресторане или в поместье, где вела беседы с теми, кто не мог оторвать от нее взгляда. С возрастом она все больше напоминала свою мать, которая из-за ссор с мужем наоборот увядала на глазах превращаясь из женщины в старуху. Бабушка Жаклин все чаще сидела в саду, она также совсем перестала шить и все чем она занималась последний год было чтением книг. Их женский клубом занималась Доес которая несмотря на неприятные разговоры о своей дочери пыталась держаться там за свое место, потому что только это отвлекало ее от Джона. Отец Френсис безбожно спивался, теперь уже не стараясь скрыть свое пристрастие к алкоголю он с уважением относился только к Эндрю, на деньги которого жила вся семья, исключая только Френсис. В свою очередь хозяин дома закрывал глаза на его поведение и находил простые радости в разговорах за завтраком, когда вся уже нелюбящая семья собиралась вместе. За одной такой трапезой сильно напившийся уже с самого утра Джон посмотрел на Френсис и с пренебрежением шмыгнул носом, что его дочь тут же заметила. «Что-то случилось папа?» — нескрыая злость спросила она и нервно положила себе чуть больше салата чем планировала. «Да нет, что ты. Может расскажешь куда ты разоделась на этот раз?» «К мистеру Гилту, он пригласил меня прогуляться по саду. А что?» — почти сквозь зубы ответила Френсис, ожидая, что разговор закончится прямо сейчас кратким молчанием и все начнут обсуждать новости или сплетни, но отец решил иначе. Громко, поставив стакан и поднявшись над столом Джон с надрывом крикнул «А то, что ты ведешь себя как не весь пойми кто! Мне стыдно за тебя.». Все замолчали и отложили приборы в сторону, тишину прервала Жаклин попытавшись вразумить сына, но тот увидев застывшее лицо дочери еще больше вспылил. «Выряжаешься тут как дива, ходишь на свидания. Болтаешь с мужчинами вдвое тебя старше и что? Замуж тебя не берет никто. Может расскажешь почему?» — Джон сел за стол и сразу понял, что явно переборщил с высказываниями, потому что заметил осуждающий взгляд не только жены и матери, но и Эндрю, который как ему казалось тоже был не в восторге от того, что Френсис все еще не замужем. «Я им сама отказываю, меня звали замуж трижды за последние два года и к твоему сведенью эти мужчины в сотню раз благороднее тебя» — последние слова она сказала, указав взглядом на бокал, который теперь еще крепче в кулаке сжимал Джон. Эндрю и Жаклин, находившиеся в шоке от происходящего, переглядывались друг с другом. Доес уставшая от скандалов мужа в спальне почти не была удивлена тому, что они переросли в крики за столом. Ее муж всегда был вспыльчивым человеком умеющим говорить правду, а со временем это как ей тогда казалось приятная черта переросла в истеричность. Пожав плечами и повернувшись к дочери, она спросила так, будто все происходящее во круг всем почудилось — «Почему ты не ответила своим согласием?». Мать, которая уже не надеялась, что дочь выйдет замуж перестала задаваться вопросами уже давно и смотрела на все со стороны почти безучастно. Френсис была красивой, но довольно своенравной из-за чего всегда казалось, что определенные проблемы будут, но надежда пропала после того, как она прервала общение с мистером Уилсоном. Этот человек как ей казалось души не чаял в ее дочери и не раз присылал весьма щедрые подарки, а на Френсис после каждого ужина красовалось новое колье или блестели брильянты в ушах. Доес узнала о их расставании через сплетни в женском клубе, девушки при ней говорили о Френсис аккуратно, а за спиной считали ее дочь полной дурой которая не смогла удержать такого мужчину. «У нас разные взгляды на жизнь мама, я обязательно найду кого-нибудь ближе мне по натуре. Мне жаль, что я не оправдала твоих надежд» — эти слова сказали о ситуации все. Уставшая мать больше не желала лезть в личную жизнь дочери и несмотря на то, как ее это гложило старалась не говорить с Френсис до последнего. И вот за столом она узнает, что каждый мужчина, с которым она видела дочь делал предложение руки и сердца, а та в свою очередь позорила семью своим отказом. «Нет, я устала врать что найду кого-то! Я уже сотни раз говорила, что замуж я не выйду. И я даже не думаю говорить вам об этом еще раз.» — Она слишком напомнила свою бабушку тем, как быстро и грациозно удалилась из обеденной оставив всех наедине со своими мыслями. Этот день должен быть прекрасен, еще одна спокойная прогулка в компании немолодого, но влюбчивого мужчины должна скрасить ее холодные будни. Но ничего так не грело сердце Френсис как мысли о Франции. Она наконец будет иметь свой дом, пусть и не слишком большой, но все же ее. Придется расстаться со всеми украшениями, которые в надежде на согласие вручили ей мужчины, но это лишь часть ее плана приводящий к настоящей свободе. На другом континенте ее ждал Сирил. Парень, который наверняка сильно изменился, но не погиб и ждет ее, вспоминая об ушедшем лете 1937года. Может он также как и она смотрит сейчас в окно и идет на риск, идет против правил, лишь бы приблизить их воссоединение. Об этом уже несколько лет рассуждала Френсис, надевая на себя лучшее из того, что у нее было в Британии. Нанося дорогой парфюм, расчесывая длинные волосы она вновь готовилась притворяться что влюблена. Мистер Гилт сидел в своей машине в низу собираясь делать вид, будто не стремиться купить любовь новым колье, которое стоило чуть дешевле его часов. Он был уже наслышан о ее отказах и становиться следующим брошенным мужчиной не желал. Но, Френсис своей молодостью, откровенными платьями и нежностью будоражила в нем чувства которые велели ему расстаться с цифрами на счетах и еще раз взамен прикоснуться губами к ее шее. Следующий подарок будет дороже и за кольцо ценой чуть меньше автомобиля мистера Гилта, Френсис будет благодарить его разговорами до утра. Разрешит опустить лямку ее платья и коснуться шеи, поднять юбку выше колена слегка оголив бледное бедро и жарко поцеловать. На большее она пойти не сможет, а слухи которые распространились спустя неделю были куда смелее. Последние пол года в Британии были невыносимы. Френсис стала главной героиней всех слухов и самой обсуждаемой персоной среди значимых людей, а это значит, что со временем и обслуга стала относиться к ней совсем иначе. Из молодой девушки, играющей на фортепиано, она превратилась в красивую, но уставшую леди с идеальным внешним видом и слегка проступающими синяками под глазами. Френсис не могла спать, ее мучали кошмары, в которых ее сжигают на костре забирая все с трудом добытые ценные вещи пока она беспомощно наблюдала. Просыпаясь по среди ночи от собственного крика «Не трогайте, это мое» Френсис лезла рукой под подушку и обнаруживая там свои подарки спокойно засыпала. Отец пил не просыхая, постарев на 10 лет за последние месяцы он по-настоящему разбогател, когда в пьяном бреду пока Френсис гуляла стащил из ее шкатулки сережки. Дома был настоящий скандал, уволили двух слуг и только после их увольнения Джон рассмеявшись вытащил из кармана серьгу и положил ее на стол. Спустя неделю Доес услышала шепот мужа и прислуги, та вручала ему бутылку виски и прижимаясь благодарила его за увольнение двух ненавистных ей гувернанток. В тот момент их брак развалился морально, а на бумагах это произойдет в 1953 когда у Джона случится инсульт. Август 1944 Франция наконец обрела свободу, о чем Френсис узнала из газет. В конце концов время пришло и можно было вернуться домой налаживать свою жизнь, не слушая хоть и красиво одетых, но все-таки слишком лезущих не в свое дело Британцев. Семью ей удалось поймать лишь поздно вечером, когда все собрались у камина послушать очередные истории дядюшки Эндрю. Джон почти спал, сжимая в руках виски будто ребенок, ухватившийся за руку матери. Доес устало смотрела на камин сидя рядом со свекровью, которая в свою очередь внимательно слушала брата. Дядюшка Эндрю, которому всегда есть что сказать объяснял, как именно ему удается быть таким бодрым и веселым в свои года и пусть никто и не спрашивал его об этом, но как-то же нужно заполнять тишину, царившую в доме почти постоянно. Френсис вбежала в гостиную на высоких каблуках в почти вызывающем платье. Жестом она попросила внимания и на удивление всех радостно произнесла: «Мы можем уезжать от сюда!». Но увидев за место радости на лицах семьи лишь недоумение Френсис второпях продолжила. «Я прочла сегодня газету, мы можем вернуться домой. Франция победила! Мы победили, слышите?». Казалось, что от восторга ее сейчас разорвет и в жестах можно было узнать ту юную девушку, которая впервые переступила порог этого дома. «Мы знаем дорогая» — Мать отчего-то произнесла это так спокойно и без энтузиазма, что на душе стало холодно и страшно. «Френсис, нам не нужно никуда ехать. Дядюшка Эндрю любезно предоставит нам дом недалеко от его поместья. Да, чуть скромнее чем этот, но мы встанем на ноги спустя какое-то время. Понимаешь мы..» «Какого черта!» — громко перебила ошеломленная девушка подойдя поближе. Она стояла теперь совсем как покойная бабушка, строго смотря на всех с ровной спиной она ожидала ответа как вдруг почувствовала, как кто-то ухватил ее за руку. «Я тебе говорю сядь!» — Отец резко потянул ее на небольшой диван. Слегка приподнявшись что бы ухватиться за ее руку он освободил место для Френсис и та больно приземлилась рядом. От Джона резко пахло перегаром, глаза были красными, а диван мокрый от пролитого алкоголя. «Ты меня уже изрядно достала.» — с этими словами он дал пощёчину ошеломленной дочери из-за чего она повалилась на пол и вскрикнула от боли. Жаклин с Доес подскочили что бы помочь, но тут же были остановлены криком Джо. «Только подойдите. Пусть убирается в свою комнату». Эндрю, схватившись за сердце искал в карманах таблетки. Комната, наполняемая до этого скукой и теплым светом от камина стала вдруг давить, а сердце неистово стучало в груди не давая сделать глоток воздуха. Этим вечером с трудом уснули все и только Джо оставшийся лежать в гостиной спокойно видел сны о войне, где он был героем. Вероятно, это была последняя капля для девушки и в второпях всю ночь собирая чемодан Френсис плакала. И даже план, который вот-вот ей удастся закончить она ненавидела, ведь отец думал о ней так-же как и все девушки носящие красивые платья и сплетни. На следующее утро Френсис уже сидела в недорогом заведении ожидая водителя, который отвезет ее до другого города. Спустя день она уже будет в Дувре, а оттуда Френсис будет качаться по волнам 4 часа до берегов Франции. Мысли об этом долгом путешествии заставляли ее морщиться, слишком уж долго она ждала возвращения домой и ждать еще два дня казалось мучительным испытанием. Попивая слишком горячий кофе для такого солнечного дня, она смотрела в даль и думала о том, как пройдет ее поездка и не случится ли чего нехорошего по дороге. Шофер дяди Эндрю, который довез ее до места и помог с багажом еще рано утром позвонил к знакомому, который за неплохую оплату обещал выдвинуться в путь в этот же день после обеда. Спустя пару минут Френсис выпрямилась, помахала рукой молодому мужчине и указав на чемодан встала из-за столика. Как только молодой человек подошел поздороваться и взять в руки багаж стало очевидно, что это совсем не приятель, а сын шофера. Похожий на своего отца как вторая капля воды молодой человек открыл Френсис дверь автомобиля и делая вид, что чемодан вовсе и не тяжелый положил единственное что было у девушки в багаж. Поездка прошла в тишине, за окном менялись виды города, от центра, где бурлила жизнь они быстро добрались до окраины и совсем пустых полей. Музыка в машине заиграла тише, машина набрала скорость и по просторной дороге рассекая пыль ехала в даль. Френсис засыпала на заднем сиденье представляя, как сыграет ему на фортепьяно, как они вместе пойдут на речку, как она бойко изменит их жизнь, как только пересечет порог его дома. Три дня спустя Френсис надевшая свое лучшее платье не могла решиться постучать в дверь. Вот он, момент которого они так долго ждали, что ему сказать, стоит ли вообще что-то говорить или как в книгах просто молча обнять. Сирил наверняка совсем изменился внешне думала девушка, постукивая каблуком. «А что, если я ему не понравлюсь?» — предательски спросила она у себя. И чтобы больше не терзать себя, чтобы больше не думать, не стоять здесь замерзая от продувающего ветра она быстро постучала в дверь. Следующие события Френсис помнит, как в бреду. Дверь ей открыл Сирил, совсем такой же как почти 8лет назад. Взъерошенные светлые волосы, цвета чистого неба глаза и широкие плечи, покрытые белой рубашкой. «Френсис?» — прошептав спросил он и не успев что-то сказать был застигнут в врасплох ее объятьями. Девушка сильно прижалась к его груди обнимая с каждой секундой все крепче, а слезы казалось не переставали литься из глаз. Сирил стоял ошарашенный, он все еще смотрел вперед перегруженный тысячами мыслей. Его руки беспомощно упали в низ и оставили без внимания плачущую от радости Френсис.