– Лейтенант запаса. – Служил? – Нет. В институте военная кафедра была. А еще не привлекался, родственников за границей не имею, в религиозных сектах не состою. Вам достаточно или сообщить группу крови, резус-фактор и размер ботинок? – Достаточно. Меня можешь звать Владимиром Степановичем. Засим будем считать процедуру знакомства законченной. Вы вчера в этой комнате с девицей чем занимались? – Не совсем тем, чем бы мне хотелось, – попытался уйти от ответа. – Понимаю, – засмеялся майор. – И все-таки? Чтобы потянуть время, кое-как привел в порядок перед зеркалом свои взлохмаченные волосы. Расческу в номер мне так и не догадались принести. – Я беззастенчиво разглядывал ее отражение, изображая при этом экстрасенса. – С какой целью? И он еще спрашивает! Это же элементарно, Ватсон! Молодого здорового мужика изолировали от общества, кроме «железной леди» Ангелины и смотреть не на кого, а тут… – Не каждый день ко мне заходят такие красотки, а тут перед зеркалом вид сверху, вид спереди. В общем, все удовольствия. – Хочешь сказать, ешь твою медь, к ней вернулась память после твоих пылких взглядов? – По крайней мере, именно это она утверждала. С чего бы я стал сомневаться? После событий последних двух суток во что угодно поверишь… Мужчина подошел ко мне со спины. Наверное, собираясь проверить, насколько удобной для наблюдения была позиция. «Ого! – я едва не вскрикнул. В зеркальном отражении над его головой мне был отчетливо виден прозрачный диск и лепестки. Точнее, то, что от них осталось. – Он тоже участвовал в эксперименте с синим камнем? Вряд ли… Тогда почему я вижу цветок?» По моим ладоням пробежало легкое покалывание – они начали впитывать в себя энергию. Не знаю, правда, зачем? – Понимаешь, Семен, там, наверху, считают, что Маргарита исчезла не без твоей помощи. Ты должен либо подтвердить, либо опровергнуть это мнение. Так что я тебя слушаю. Очень внимательно. И учти: слова без доказательств – пустой звук. Нужны факты. И весьма убедительные. – Факты? – Шальная мысль уже засела в голове и уходить оттуда не собиралась. – Хотите узнать, что я действительно сделал с девушкой? Пожалуйста. Восстановил ей память, а заодно не позволил умереть. Дар, полученный ею от синего камушка, мог убить Риту в самое ближайшее время. – Опять дар? Какой? Точно помнил, что вслух мы с ней об этом не говорили. Потому и не хотелось посвящать в тайну других. Однако слово с языка сорвалось. Сказал А, говори и Б. – Думаю, каждый из шестерых «сокаменников» получил свой дар. Я, к примеру, вижу ауру человека и могу ее починить. У Маргариты она была повреждена, пришлось латать дыры. О своем даре она рассказать не успела, торопясь порадовать Ангелину Львовну. А кстати, где мой личный надзиратель или вы с ней по сменам работаете? – Семен, не уводи разговор в сторону, – раскусил меня офицер. – Что за аура? Ты мне тут еще о колдовстве расскажи. – Я не чародей, не шаман, не маг и даже не зубная фея, поэтому о колдовстве ничего не знаю. А девушке я действительно подправил энергетическую оболочку – она же все вспомнила. – Думаешь, твоим бредням кто-нибудь поверит? Нужна правда, и только правда, лейтенант! – Я так понимаю, что правдой является только то, что где-то там, наверху, хотят услышать? В таком случае возьмите листок бумаги и напишите, что именно я должен произнести, чтобы успокоить начальство и оно вам жалованье повысило да звездочек на погоны добавило, – я снова вышел из равновесия и сказал то, чего не следовало. – Ты мои звездочки не тронь, пацан! Они кровью и потом заработаны, – не остался в долгу Владимир Степанович. – А вы прекратите цепляться к каждому моему слову! Тоже, нашли пустобреха. Если б мне действительно нужно было что-то придумать, то уж постарался бы выбрать более правдоподобный вариант. – Ладно, угомонились, – теперь миротворцем выступил майор. – Чем можешь подтвердить свои слова? Ладони к этому моменту чесались так сильно, что я не выдержал: – Хотите подтверждения? Пожалуйста. Тогда прошу занять место перед зеркалом. Только учтите – будет больно. Очень больно. – Что ты можешь знать о боли, лейтенант? – Мужчина решительно придвинул стул к туалетному столику. Кто же так поиздевался над цветком его души? Лишь один лепесток был неповрежденным, а вот остальные… – Сколько вам лет, Владимир Степанович? – вопрос вырвался сам собой. – Сорок пять. – Не может быть! – На мой взгляд, ему было не меньше шестидесяти. – Что, не похож на ягодку? Так я ведь не баба, ешь твою медь. Ладно, чего ты там доказывать хотел? Давай быстрее. – Быстро не получится. Вашу ауру словно из пулемета расстреляли – дырка на дырке. – Из гранатомета. В Афгане. Четверть века назад. – Утренний гость хотел еще что-то сказать, но мои манипуляции заставили его крепко сцепить зубы. Майор оказался мужественным человеком. В течение двух часов он не проронил ни звука. Я видел, что он испытывал непереносимую боль, но лишь ходившие желваки да пару раз выступившая на губах кровь выдавали его мучения. Наконец цветок засиял. – Я закончил. – Ощущение полной опустошенности навалилось так резко, что я едва не рухнул по пути к диванчику. – И что это было? – Владимир Степанович оторвал взгляд от зеркала, так и не обнаружив видимых ему результатов работы. – То же, что я сделал с Маргаритой. Он с трудом встал. Пару раз прошелся по комнате. Видимо, внутри человека что-то изменилось и он это почувствовал. – И девчонка все стерпела? – У нее был не такой запущенный случай. Почти сразу зазвонил телефон. – Слушаюсь, сейчас буду. – Майор положил трубку. Возле самой двери он оглянулся и негромко произнес: – Ты меня убедил, парень. Очень хотелось выяснить в чем, но сил не осталось. Ни капли. Меня словно пропустили через мясорубку. Тупая боль поселилась во всем теле, а голова гудела, как трансформатор под напряжением. «Чем это меня так расплющило?» – Я уронил голову на подушку. – Добрый вечер, Семен Евгеньевич. Как самочувствие? Новый посетитель вошел в комнату бесшумно. Не было слышно ни скрипа открывавшейся двери, ни шагов. Когда я отвернулся от окна, высокий мужчина в сером костюме стоял в центре комнаты. – Здравствуйте! Не жалуюсь. «Ну и текучка у вас, господа исследователи. Что ни день, то новый кадр. Сегодня так уже второй пожаловал. Скоро десятками приходить будете? Что на этот раз от меня нужно?» – У меня для вас хорошие новости. Эксперимент закончился, а вместе с ним и ваше заточение. – Его голос, несмотря на мягкость, казался клейким и тягучим, как липкая масса, в которой увязают мухи. – Здорово! И когда меня выпустят? Люблю хорошие новости, но когда они приходят столь неожиданно, начинаешь сомневаться в искренности людей, их приносящих. Как там про данайцев?.. – Прямо сейчас, Семен. – Я могу идти? Поверить в столь внезапную удачу? Особенно после утреннего разговора с майором? В сказках, конечно, и не такое случается, но мы живем в реальном мире, где за любое чудо следует платить. Вопрос – кто, чем, когда и сколько? – Несомненно. – А где можно забрать вещи? – Все уже в машине. Пока будем ехать, переоденетесь. – Вы отвезете меня домой? «Прямо подарок на подарке. Раз уж такое счастье привалило, может, спросить, сколько мне денег выплатят за моральный ущерб?» – Несомненно. – А чем все-таки закончился эксперимент? – Уходить из гостиницы не хотелось. Хоть бы голову не морочили – наверняка отвезут в какую-нибудь лабораторию без окон и дверей. – Ученые пока обрабатывают результаты. Вполне возможно, вас еще несколько раз вызовут в столицу для уточнения некоторых данных. – А остальные? – Вы о тех, кто сбежал?