– Собирайся. Сейчас же,– командую я громко, чтобы закрепить эффект вторжения. ____________________________ Подписаться на автора: https://litnet.com/ru/charli-vi-u10663878 Визуал героев 1. Рада Медякова. 19 лет, художница, неформалка, любит яркие цвета и выделяться из толпы. Неродная племянница Тимофея Грозного. Её мать Светлана Медякова родная дочь Любовь Борисовны Грозной. 2. Любовь Борисовна Грозная 61 год. Бабушка Рады Медяковой. Мачеха Тимофея Грозного. С его отцом Иваном Васильевичем они сошлись, когда Тимофею было 8 лет, а Светлане 15. 3. Тимофей Иванович Грозный, 33 года. Бизнесмен, бабник, любящий сын. 4. Иван Васильевич Грозный, 66 лет, отец Тимофея, муж Любови Борисовны, отчим Светланы и дед Рады. 5. Сергей Мурдасов 35 лет. Лучший друг Тимофея Глава 3. Ага, щас (Рада) Всю дорогу я молчу. Не хочу даже разговаривать с этим надутым индюком. Напялил на себя костюм, брови нахмурил и ходит важный. Прям как петух во дворе. Придурок. Злость во мне кипит, так и норовит выплеснуться наружу. Всегда мечтала встретить свою родню, а теперь, когда встретила, поняла почему сбежала от них мама в свои шестнадцать лет. С ними невозможно быть нормальной. Они всех, кто не похож на них и ведёт себя как-то по-другому, готовы с потрохами сожрать. Одного взгляда этого самодовольного индюка хватило, чтобы понять, что он за человек. Ну ничего, он меня ещё плохо знает. Усыплю его бдительность, а потом сбегу. Где наша не пропадала. Главное только чтобы на окнах решётки не стояли, а сбежать не проблема. Мы куда-то едем. За рулём водитель. Славный мужичок, кстати. Вежливый. А этот развалился в кресле и командует ещё, указывает, куда ему ехать, а куда нет. Сам бы тогда сел за руль и не выёживался. Не понимаю, почему он меня так бесит. Стоило его только увидеть, как он лениво вошёл в комнату, так сразу же всё внутри встало на дыбы, как кошка при виде собаки. А он неспешно обвёл глазами комнату, на секунду задержал взгляд на мне и отвернулся. Будто я кусок говна. Эй, алё! К людям нельзя так относиться. Сами говорят о порядочности и правилах поведения, а на людей смотрят свысока. Фу, блин. Даже тошно стало. Машина въезжает в коттеджный посёлок и мне становится ещё хуже. Вот же гадство какое. Не мог себе квартиру в городе купить, надо было выпендриться и купить дом за городом. Теперь ещё надо продумать, как сбежать отсюда. Пешком же я не пойду. – Ты голодная? – спрашивает мой надзиратель, будто его это волнует. Не хочу отвечать. Сам пусть подумает, надо ли людям есть. – Ну молчи, молчи. Есть захочешь, сама попросишь. Я тебе не бабушка, которая умолять будет. Машина подъезжает к особняку, но не привычному коттеджу, как у всех. Такое ощущение, что два огромных куба поставили рядом. И одну из стен сделали прозрачными. Очень стильно. Я просто залипаю на правильных линиях, сочетаниях стекла и металла. Выглядит дом шикарно и меня это злит ещё больше. Пока мы с матерью жили впроголодь, они тут шикуют. Конечно, он же один любимый сын. Всё для него делали. Чё бы так не жить, когда на всём готовеньком. Папа с мамой купили, а он из себя строит чёрт-те что. Задняя дверь распахивается, и я вижу протянутую руку. – Мальвина, ты выходить-то собираешься? Или тебя силком тащить. Рука у него большая, с длинными пальцами, ногти аккуратно подстрижены. Похоже, он ещё и на маникюр ходит. Тьфу ты. Даже браться не хочу за такую руку. Отталкиваю его руку и вылезаю сама. – Добро пожаловать в мой дом. Иду за ним и оглядываюсь по сторонам. Вокруг дома высокий забор. Ворота открываются с пульта. Ну прям крепость, етить-колотить. сто процентов ещё и под охраной. Словно не в дом к дядюшке приехала, а в тюрьму попала. Когда заходим в дом, внутри всё замирает от восторга, моя творческая половинка получает эстетическое удовольствие от лаконичного дизайна. Ничего лишнего, всё просто и идеально. – Твоя комната наверху. Вторая слева. Бросаю на него презрительный взгляд и молча поднимаюсь по лестнице. От комнаты я тоже в восторге. Только хрен я ему покажу. Прикинусь, что сплю, а ночью, когда уснёт, пойду на разведку. Надо посмотреть, где тут, что находится и как ещё можно открыть ворота, чтобы не привлекать к себе внимания. Но не успеваю додумать мысль, как индюк заходит в мою комнату. И хоть я его ненавижу и считаю уродом, но всё-таки надо признать, что он красивый. Мы с девчонками в школе всегда на таких залипали. Высокий, спортивный, ноги длинные, а плечи широкие. И глаза ярко-синие, интересно он в кого. У моей мамы были зелёные и у меня зелёные, у деда серые. Может, его нагуляли? Блин, я тормоз, у нас же разные отцы и мамы. – Как тебе комната? – Вообще-то, когда заходят,стучаться надо. Я могла переодеваться сейчас. Или ты любитель за девочками подглядывать? Вижу, как его передёрнуло от моих слов, и я едва сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться от удовольствия. Ага, вот твоё слабое место. Девочек молоденьких любит, вот сто процентов. Иначе бы его мои слова так не триггернули. – Извини, не подумал. Не привык с кем-то жить. – Ага. – В общем, располагайся. Вещи в шкаф можешь развесить. Завтра в магазин поедем, прикупим тебе обновок. – А чем тебя мои вещи не устраивают? – А ты разве не любишь новую одежду? – Обойдусь. – Да и в салон заедем, чтобы тебя в порядок привели. – В смысле? – Мне не нравится твой стиль. Так что придётся меняться девочка. Вот придурок! Он мне ещё указывать будет, как мне одеваться? Ага щас. – Мне, может, тоже твой мажорский стиль не нравится, и что теперь? Индюк хмурит брови и вздыхает, так тяжело, словно он еле сдерживается, чтобы что? Выгнать меня? – Напоминаю тебе Мальвина, это ты живёшь у меня, а не я у тебя. Поэтому ты будешь делать то, что я тебе скажу. Поняла? – Нет. – Что нет? – Нет, я не собираюсь тебя слушаться. Мне девятнадцать лет, я могу жить самостоятельно, и няньку я себе не просила. Это вам что-то в голову втемяшилось, и вы решили из меня благородную девицу воспитать. Поздно батенька. Я уже не изменюсь. Раньше надо было. – Ну это мы ещё посмотрим. И не советую со мной пререкаться. Ещё раз повторяю: я не бабушка и не дедушка. И могу применить радикальные меры в воспитании. – Ремнём меня не запугать.