– Вот, представляю командира штурмового полка, прибывшего в дивизию. Подполковник Витрук, Андрей Никифорович, 65-й штурмовой. Инженер пожал протянутую руку и представился в свою очередь. – Значит, наше предложение одобрено. Это хорошо! У нас тоже все готово. С утра начнем переоборудовать ваши самолеты, – высказал он свое мнение по поводу прибытия штурмовиков. – А что значит «все готово»? – с подозрением оглядывая странную форму инженера, переспросил подполковник. – Это значит, что ваш полк переброшен сюда по нашей просьбе. Точнее, предложению. И на случай положительного решения мы подготовили все необходимое оборудование и вооружение. А также инструмент и заготовки, чтобы ускорить процесс переоборудования самолетов. Бортстрелки прибыли с вами? – Э… я тоже не в курсе предложений, – вмешался в разговор генерал. – Существует общий план по организации всей боевой деятельности в районе Вязьмы. План составлен нашим… военно-политическим руководством. Но он общий! То есть там расписаны мероприятия, но каждое в нескольких вариантах исполнения. Окончательное решение по плану остается за советским руководством. Так вот, по нашей части, то есть обеспечению деятельности ВВС, там был и вариант размещения ударных самолетов на территории окруженной группировки. Ну, к примеру, там был и вариант вообще вывода остатков 43-й авиадивизии под Москву. Но эффективность, с какой действуют летчики товарища генерала в последние дни, видимо, подвигла руководство использовать положение аэродрома «Двоевка» по максимуму. – Да что у вас тут происходит? Странный человек говорит странные вещи, прямо скажу, попахивающие антисоветчиной, – занервничал подполковник. – Утром! Утром особист все объяснит, расскажет и заставит расписаться в том, что вы все уяснили, – подавляя зевоту, объяснился инженер. – А пока сообщаю и вам, товарищ подполковник, и вам, товарищ генерал-майор, утром Ил-2 становятся на переоборудование. Конкретно: меняем радиостанции, ставим прибор опознавания, усиливаем крыло и устанавливаем пилоны под блоки С-5 и аппаратуру прицеливания, режем фюзеляж за кабиной пилота и оборудуем место для бортстрелка, устанавливаем туда пулемет калибра 12,7. После этой переделки каждый «ил» сможет выдавать по цели в заходе до тридцати двух НУРСов калибра 57 мм. Таким образом будет достигнута возможность гарантированного поражения цели за один заход, и, следовательно, это повысит живучесть самолета. Если товарищ генерал не откажет в любезности оказать помощь мои людям своими специалистами, двадцать два самолета сможем переоборудовать за неделю. – Примерно так. А сейчас, с вашего позволения, – обратился он к генералу, как понял Витрук, скорей для проформы, – я пойду досплю. Все до завтра. Точнее, уже сегодня, – поправился он, взглянув на часы. – Э… товарищ генерал-майор, это кто? И что это было? – М-да… ну, он уже сказал, утром все объяснит особист. И тебе, Андрей Никифорович, и всем твоим подчиненным. Ты лучше скажи, как тебе то, что он, – и генерал кивнул на дверь, в которую вышел инженер, – собирается делать с твоими самолетами? – Да я вообще половину того, что он сказал, не понял! Что за «прибор опознавания»? Что за С-5? – Понимаешь, – протянул генерал, – давай садись, тут двумя словами не опишешь… К утру на аэродром прибыли бортстрелки для штурмовиков 65-го полка. 12 октября 1941 г. Особый район Ночью прибыла первая группа из «Кубинки». В основном командный состав, и это было правильно. Флерову, даже со своими командирами взводов, которых он в штате сделал командирами батарей, с таким количеством проблем, возникающим при формировании части практически на пустом месте, было не справиться. А так, на данный момент, у него уже были командиры дивизионов и командиры батарей, и часть проблем можно было переложить на их плечи. Согласно должностным обязанностям. Пока главной задачей было расширение лагеря до штатов полка. Чем личный состав и занимался целый день с перерывами на прием пищи. Неожиданно к Флерову дежурная служба доставила посыльного из части по соседству. Командир формируемой танковой бригады генерал-майор Ремезов писал о том, что по оказии узнал о формируемых рядом с танкистами артиллерийской бригаде и полку гвардейских минометов, входящих, как и его бригада, в резерв армии, и предлагал встретиться вечером «за чаем» и обсудить возможное взаимодействие в дальнейшем. Отказывать генерал-майору Флеров несколько опасался, да и к тому же самому было интересно узнать, что происходило у соседей. К назначенному сроку в деревню Большие Лопатки он приехал на грузовике старшины. Его проводили в палатку, такую же, как и у него. Войдя в нее, Флеров представился поднявшемуся навстречу генерал-майору и пожал протянутую руку полковника-артиллериста. Те назвались в свою очередь. Одного взгляда на полковника и генерала было достаточно, чтобы понять, что он тут единственный свежеиспеченный старший командир. Генерал сидел в расстегнутой гимнастерке, без портупеи и как бы своим внешним видом говорил, что можно себя вести неофициально. – Давай, подполковник, рассупонивайся. Чай стынет! – поторопил он Флерова. Чай был нормальный, сорокаградусный. Первый тост за знакомство. Второй – за успехи в выполнении поставленной задачи, третий – за Победу. После третьей отпустило напряжение, и все трое расслабились. – Ну что, товарищи командиры? Поделимся информацией, что у каждого из нас происходит, и догадками, что нам предстоит. Начну первым, чтобы не возникло ощущение, что я что-то тут выпытываю. Итак, я – генерал-майор танковых войск Ремезов Федор Тимофеевич. Мне поставлена задача сформировать танковую бригаду. До недавнего времени я как раз и командовал 143-й танковой бригадой. Наверно, командовал плохо, потому что немцы меня разбили. Теперь остатки танков бригады вместе с остатками других бригад входят в состав резерва 16-й Армии Рокоссовского. Получил я и штат вместе с приказом. И мало чего в нем понял. Танковый полк как единица в составе бригады отсутствует. Есть два танковых батальона по 31 танку, плюс три танка штаба бригады, плюс 4 танка в разведроте. Танков на треть меньше, чем у меня было. Далее, мотострелковый батальон на БТР-152, зенитный дивизион на них же, противотанковый дивизион Д-44. Знаете такие пушки? Флеров и полковник переглянулись и покачали головами. – Вот и я не знаю. Причем ничего из перечисленной техники не знаю. Батальон танков ИС-2! Батальон танков ИС-3! БТР-152! Пушки Д-44! Танки Т-34–85! Вот тут хоть что-то знакомое, но и то не знаю я танков с таким дополнением «85». Хотя могу предположить, что это калибр орудия. Но нет у нас таких танков! Я это точно знаю. В общем, меня снедает любопытство. Жду не дождусь, когда материальная часть начнет поступать. И не я один, вся бригада ждет. Точнее, командный состав, бригады еще нет. Так, остатки безлошадных танкистов со всех бригад. Хотя обещают пополнение такими же безлошадными, но из тыла. А как у вас? – Ну, раз по старшинству начали, тогда я выскажусь, – начал говорить командир артполка. – Полковник Мельников, Александр Васильевич. До недавнего времени командовал 49-м корпусным артполком. Все практически происходило, как и у Федора Тимофеевича. Поручено сформировать артиллерийскую бригаду. Штат: четыре дивизиона – М-46, Д-1, МЛ-20 и М-160 плюс зенитный дивизион в четыре батареи. Тягачи – АТ-С, АТ-Т, командно-штабная машина командира бригады на базе БТР-50. Из всего перечисленного знаю только МЛ-20. Все! Остальное мне неизвестно. Кстати, мне в состав бригады передали весь личный состав 200-го морского дивизиона. Свои уцелевшие 152-мм пушки они сдали в части 16-й. Да! Забыл сказать! В состав бригады входит зенитный полк пятибатарейного состава. Вот теперь все! Теперь вы поделитесь своими новостями. И повернулся к Флерову. – Я, до вчерашнего дня капитан, Флеров Иван Андреевич, командир первой отдельной экспериментальной батареи реактивных минометов. Всего в батарее было семь установок БМ-13. Позавчера передал оставшиеся четыре установки и прибыл сюда. Приказано сформировать и возглавить полк гвардейских минометов. Состав: три дивизиона по восемнадцать установок БМ-14 и зенитный дивизион в три батареи, плюс роты обеспечения. Мне добавить особо нечего, установка БМ-14 мне неизвестна. Так же, как и вы, с нетерпением ожидаю прибытия матчасти. После обмена информацией немного поговорили о странностях и необычности неожиданных союзников и договорились, пока идет формирование, поддерживать отношения, встречаясь вечерами в палатке у генерала. 12 октября 2016 г. Особый район – Ну, что? Это дело надо отметить! – скинув мешок с формой с плеча и щурясь на редкие лучи осеннего солнца, произнес Трофимов. Рядом поставили такие же мешки Гладкий и Богомолов. – А помнишь, Андрей, – продолжил Алексей, – по выпуске нам в качестве мешков под форму давали наматрасники. Причем набиты они были полностью. Во мешки были! – раскинул он руки. – А я не помню, какие у нас были мешки. В смысле, из чего, – поддержал разговор Богомолов. – Обязательно нужно! – вернул всех к главному Андрей. Все трое только что, получив весь комплект причитающегося вещевого имущества, завершили процесс вступления в ряды «легендарной и непобедимой». Хотя это в данный исторический промежуток и было неверным. Давно уже не было СССР и Советской Армии, да и в разные структуры они были зачислены, но это было неважно. – Ко мне или в специализированное заведение? – уточнил Трофимов. – Лучше ко мне! Вообще никто мешать не будет, – выдвинул свое предложение Сергей. – Мясо сами пожарим или купим? – Заморачиваться не хочется! Устал я бегать три дня подряд по кабинетам! Покупаем! Заодно посмотрим, какие нам подъемные упали, – уточнил свое мнение Алексей. – Что тогда пьем? – Тут же переспросил Сергей. – Я бы предпочел пиво, но чувствую, что мое мнение явно в меньшинстве. – Правильно понял, Алексей Федорович! Шаг мы совершили серьезный, и утвердить его должны серьезными напитками, – вынес свой вердикт Андрей. – Ну, теперь с полковником не поспоришь! Сгноит в нарядах, – под смех друзей сдался Трофимов. – Только давайте заедем к моей жене. Уточню, какие у нее планы на вечер. – О! Я предпочитаю в такой ситуации сугубо мужской коллектив. Ну, на крайний случай, соглашусь на присутствие дам с низкой социальной ответственностью, – внес поправку Сергей. – Ой, ой, ой! Боюсь представить, какими лекарствами тебя в случае чего будет лечить Ольга Владимировна! – подначил его Алексей. – Кстати, как у нее дела? – Дела! Уже сегодня на дежурстве! Так что я сегодня практически холост! – гордо заявил Богомолов. – Ладно! Кидаем вещи! – открывая багажник машины, поторопил Трофимов. – И поехали! Цигель-цигель! Ай-лю-лю! До строящейся станции доехали минут за сорок. Дороги как таковой не было. Было лишь направление вдоль свежеизготовленной железнодорожной насыпи. Тем не менее проехать удалось. Лариса Владимировна сидела во времянке и с кем-то общалась по телефону. Увидев приехавших, дала знак, что сейчас освободится. Через пару минут она вышла на улицу и поздоровалась с Гладким и Богомоловым. – Ты когда домой? – сразу уточнил Трофимов. – Не знаю. Я сегодня принимаю первые поезда. Но времени точного нет. Мне сообщат, когда путь будет готов. Сказали, в течение ближайших часов. – Тогда возьми ключи, машину оставляю тебе. Кстати, поздравь товарищей офицеров! И мы это, к Сергею поедем. – Понятно! Поздравляю! Много не пейте, завтра на службу. Да! Звонила Вера, получила паспорт, и сдвинулось дело с детским садом. После детского сада устраивается на работу в школу в Хватове Заводе. Там вопрос уже решен. – Отлично! Хороший день! Сегодня точно нужно это отметить! Ладно, все. Мы поехали. И уже подходя к машине Богомолова, вспомнил: – Дмитрию нужно позвонить! 13 октября 1941 г. Особый район Ночью прибыла последняя группа пополнения. Штат полка, за исключением зенитного дивизиона, был укомплектован, личный состав размещен в полевом лагере, служба организована, и рано утром Флеров позвонил в штаб армии. Его быстро соединили с артиллеристами. Ответил незнакомый майор, сказав: – Хорошо! Во второй половине дня ожидайте технику. И заодно вам заменят личное оружие, подготовьте старое к сдаче. Флеров отдал распоряжение командирам подразделений устроить чистку оружия и составление актов на его сдачу. Оставшиеся часы тянулись, как никогда. Бойцы в палатках неторопливо чистили и без того уже чистое оружие, коротая время за анекдотами и байками, одновременно знакомясь друг с другом и не забывая поглядывать в окна, направленные на дорогу к Хватову Заводу. Примерно в пятнадцать часов появилась автомобильная колонна. Тут же Флеров отдал приказ дежурной службе о построении полка. Полк строился, а одновременно перед ним выстраивалась в линию прибывающая техника. Необычные боевые машины были трехосными и, к радости всех, полноприводными. Старший группы водителей, доставивших в полк технику, доложил Флерову и отдал ему акт передачи. В его сопровождении Флеров обошел весь строй, разглядывая и сами машины, и установки. После чего дал команду начальнику штаба распределять технику по подразделениям согласно штату. А сам со старшим пошел в штабную палатку подписывать бумаги. Через десять минут группа, пригнавшая им технику, уехала. Остались только тыловики, доставившие на нескольких машинах оружие и ожидавшие, когда и на них обратят внимание. А строй его полка уже был распущен, и личный состав практически облепил новую технику. Хотя, присмотревшись, можно было понять, что она не совсем новая. То есть не с завода. А похоже, как с базы хранения. И была недавно обслужена. Тем не менее уже было понятно, что по сравнению с их обычной техникой эта была гораздо лучше и совершенней. Водители радовались полному приводу, возможности регулировать давление в шинах, мощному мотору, большей грузоподъемности и такому празднику, как печка в кабине. Расчетам нравилось то, что лафет с направляющими был подвижным, и можно было быстро, не разворачивая машину, менять направление стрельбы. В каждой боевой машине была радиостанция, что вообще было крайне необычно. Командиру полка выделялась легковая машина ГАЗ-69. На весь полк командная радиостанция и шесть КШМ. Тоже на базе трехосных грузовиков. Действительно, в полку сегодня был праздник. Флеров вызвал зама по вооружению, передал ему бумаги на технику и распорядился получить новое оружие и сдать старое. И здесь тоже была приятная неожиданность, весь личный состав полка получил вместо винтовок легкие и удобные автоматы ППС. Остаток дня полк посвятил организации полевого парка и его маскировке. А с завтрашнего дня личный состав по плану боевой подготовки начинал осваивать новую технику, сначала в расчетах, потом в составе взводов, батарей, дивизионов, и заключительный этап – полковые учения с боевой стрельбой. На все про все давалось две недели. Поэтому нельзя было терять ни одного дня. Вечером Флеров спешил на встречу со своими коллегами. И ловил себя на мысли, что ему стыдно, торопится, сгорая как мальчишка, от желания похвастаться.