Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 14 из 116 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Любовный роман без героического подвига – это что чаепитие без пудинга. Можно, но невкусно. В каюту Тойтек вернулся в настроении еще более поганом, чем прежде. Нет, выход на струну был красив. Особенно момент, когда бортовые камеры, прежде чем отключиться, захватили изменяющееся пространство. Черное пламя. Зеленые сполохи. И алые ленты, что возникали то тут, то там, чтобы, просуществовав долю мгновения, растаять. И сердце обмирало от осознания, насколько сложен мир. И пожалуй, злило, что никто-то из зевак, заполнивших палубу, до конца не осознавал, сколь удивительно само явление перехода. Скольжения по струне. Преодоления расстояний воистину необъятных разумом в столь короткое время. Они смотрели. Пили. Ели. Говорили. Обменивались бессмысленными мнениями. Тупое стадо. И Тойтек стал частью его. – Не злись, – дверь каюты закрылась беззвучно, и столь же беззвучно развернулась охранная система. – Прогресс у тебя очевиден, а значит, перспективы неплохие. Его вытащили из кресла, легко, будто уродливое нынешнее тело ничего-то не весило. Затем бесцеремонно раздели. Разложили на столе. И это было столь унизительно, что Тойтек сделал единственное, на что был способен, – закрыл глаза. Следующие полчаса было неплохо, а вот потом… – Терпи. Боль нормальна. Боль говорит, что ты восстанавливаешься, – он был спокоен и методичен, его мучитель, скатывая и раскатывая несчастное тело, выворачивая суставы, доводя кости до точки, когда еще мгновение – и они треснут. А потом, когда на спину упала простыня, показавшаяся вдруг невыносимо тяжелой, Тойтек вновь задышал. И дышалось легче. – Со временем привыкнешь. Полегчает. Кахрай обошел стол и наклонился к самому его лицу. Вперился бледным взглядом. – Ур… – первый звук, что вырвался из горла, удивил самого Тойтека. – Видишь, уже помогает, – бледные губы растянулись в подобии улыбки. – Как тебе наша знакомая? Это какая? Ах… рыжая… несерьезная глуповатая особа, которая, как и многие женщины, мнит себя центром Вселенной. Тойтек бы так и ответил. Если бы мог. – Тоже показалась подозрительной, – Кахрай кивнул. Она? Подозрительна? Да, в какой-то момент, но это потому, что в нынешнем положении Тойтек склонен переоценивать опасность. А какая там опасность? Эти рыжие кудряшки. Веснушки. Широко распахнутые глаза, в которых читался искренний детский восторг. – Согласен… писательница… ага… Кахрай при всем своем весе умудрялся передвигаться бесшумно. Он будто скользил над полом, чтобы остановиться то тут, то там. Передвинул стул чуть левее. Расправил толстое покрывало на диване. Сдвинул вазочку с цветами от центра. Застыл над аппаратом. – Кофе тебе нельзя. Чай тоже. А трав я заварю. Травы его, состав которых Кахрай отказался выдавать, на вкус были редкостной гадостью. – Откуда писательнице знать о базах? И ведь правду сказала, да… а про отказ кредитоваться? Это, между прочим, закрытая информация. Ерунда какая-то. Получается. – Думаешь, слишком несерьезна с виду? – Кахрай наполнил чашку мутным отваром, запах которого ощущался и на расстоянии. – Вот на то и расчет, поверь моему опыту. Он повел головой и коснулся шеи. – Мне одна такая вот… несерьезная… едва голову не оторвала, да. Молодым был. Дураком. Тоже не верил, что баб надо опасаться. Тойтек прикрыл глаза, надеясь, что это в достаточной мере выражает его степень согласия со сказанным.
– Она, конечно, не с Рахха… скорее всего, наемница, благо деньги у них имеются. Откуда? – Да вот… приторговывают всяким-разным потихоньку. В основном запретным. Дурной мирок. Его бы под колпак посадить да придавить хорошенько, чтоб не дергались. Но нет же ж, нельзя… принципы невмешательства во внутренние дела. Тойтек хмыкнул, вновь соглашаясь. И чай отхлебнул. Поморщился, но сделал еще один глоток. Тело постепенно наливалось характерной тяжестью, после которой наступит период долгих тянущих болей, а следом, глядишь, и мышцы он ощутит. Или даже дотянуться сумеет. Мысленно. – А игра сейчас идет еще та. Думаю, не поскупились бы, да… Тойтек вздохнул и последним глотком осушил чашку. – Вот и умница, – сказал Кахрай, поднимая его. – А теперь поспи. Я же… пойду познакомлюсь с нашей красавицей. Думаю вот на ужин пригласить. Наемницу, которой нужна голова Тойтека? Впрочем, в чем-то он прав. Врагов следует держать как можно ближе… а ужин… Тойтек с детства ненавидел ужины в компании, но потерпит. Тем более что левую руку как-то слишком уж подергивало, и это подергивание мешало полностью провалиться в сон. Потом он все-таки провалился и видел Эрику, которая смеялась и говорила, что вакцину назовут ее именем, что, даже если Тойтек встанет на ноги, доказать у него ничего не выйдет. И даже если он попытается, то весь мир узнает правду – Тойтек не гений. Он идиот. И вор. И вообще ничтожная личность… В общем, не тот был сон. Эрра любила поесть. Она по-хозяйски осмотрела номер Шарлотты, заглянула в стазис-камеру, вытащив оттуда поднос с мелкими сладостями. – Надеюсь, ты не против? – поинтересовалась она, устраиваясь на низкой козетке. Потом закинула ногу за ногу и потянулась. – А ты чем занимаешься? – Книги пишу. – И как? – Пишутся. – Это хорошо, – Эрра вытащила конфету в золотистой фольге и понюхала. – Привычка… вообще-то сейчас если чего и сыплют, так по мелочи… диарею там вызвать или аллергию. Оно, конечно, неприятно, но еще при дедушке Данечки всерьез травили. Скорпиона опять же могли подбросить, в наряды там или в корзинку с фруктами, да… – Ужас какой… – Да не то чтобы… Раньше как? Жили те, кто при дворцах, а мест там немного, вот и пытались каждый в меру своих сил устроиться получше. Это теперь и пособия, и пенсия, и социальная адресная помощь. Не диктатура, а балаган какой-то… казнить и то перестали. Без повода если. – Вас это печалит? – уточнила Лотта, включая диктофон. – Я что, на дуру похожа? Небось дед Данечки живо меня бы на плаху отправил. Или еще куда. А Данечка, он в душе гуманист, хотя ни в жизнь не признается. Эрра облизала пальцы и вытащила круглую конфету. – Ты не смотри. Это я от волнения… понимаешь, все-таки такой шанс… – На что? – На новую жизнь, – она мечтательно прищурилась, и губы ее пухлые растянулись в улыбке. – Данька, конечно, обидится, но как он меня достал… и остальные… так что тебе? – Подробности. – Чего? – Всего, – решилась Лотта. – И… я заплачу. Двадцать тысяч. Этого хватит на первое время. Ты ведь сбежать хочешь?
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!