Часть 16 из 116 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Часом позже она стояла, разглядывая четыре трюфеля, которые ни в одной ведомости на погрузку не значились. Перечень сладостей, предназначенных для свит-баров, имелся. И не слишком Лотту порадовал. Все же на корабле подобного класса ожидаешь, что и конфеты будут приличные, а не эконом-класса. Но главное, что трюфелей компания не закупала.
И если так… откуда взялись?
Единственный более-менее логичный ответ заставлял Лотту хмуриться и щипать себя за руку. Старая привычка, которая донельзя раздражала что бабушку, что гувернанток, которые по-всякому брались от привычки избавлять… Не вышло.
Лотта вздохнула.
И как поступить? Выбросить в утилизатор? Это было бы правильно, но… Лотта переложила конфеты на блюдце и убрала в стазис-камеру.
На всякий случай.
Зазвеневшие колокольчики заставили ее очнуться. А на экране высветилась знакомая уже фигура. Как фигура… даже на весьма приличных размеров экран влезла лишь часть ее. Та, что затянута черным военным кителем.
Подумалось, что грудь у подобной особи должна быть повышенной могучести, а следовательно, вызывать особо мощный прилив трепета. Однако то ли в отравленных трюфелях было дело, то ли в самой Шарлотте, но она ощутила лишь раздражение.
Не каюта, а проходной двор, право слово…
– Доброго вечера, – вежливо произнес Кахрай и слегка наклонил голову, что при определенных условиях можно было бы трактовать как поклон.
– Доброго, – Шарлотта изобразила улыбку.
– Ваше общество показалось моему подопечному весьма приятным, в связи с чем я взял на себя смелость пригласить вас на ужин, – он произнес эту фразу на одном дыхании и, кажется, завершив, вздохнул с немалым облегчением. – Вы ведь не откажете?
– Ужин? – Лотта нахмурилась.
Помнится, попадался ей в руки роман, где юную и доверчивую героиню заманили на ужин, а там подсыпали в ризотто дурман и надругались.
– Вы ведь еще не ужинали? – уточнил Кахрай. Он не входил, но возвышался на пороге, телом своим загораживая весь проход.
Лотта хотела было солгать, что как раз поужинала, но бабочки в животе вдруг ожили и громко срыгнули, иначе этот звук весьма неприличного свойства и описать было невозможно.
– Нет, – сухо ответила она.
И слегка покраснела.
У настоящей леди в животе не урчит.
– Тогда мы будем рады… какую кухню предпочитаете? Есть на выбор итальянская, мишранская и пустынных миров, но последнее не советую. Не всякий повар способен правильно приготовить печеную змею.
– Тогда…
Вспомнилось ризотто.
– Мишранская, – Шарлотта все же решилась. Возможно, оно и глупо, но и прятаться в каюте тоже не особо умно, тем паче что яд принесли именно в каюту. – Но мне нужно переодеться…
– Тогда ждем вас?
Она кивнула.
Переодеться… во что? Ее багаж распаковали, платья нашли место в гардеробной нише, довольно тесноватой по сравнению с привычной Лотте гардеробной комнатой, но в целом вышло неплохо. И как принято одеваться к ужину? Наверняка не так, как дома, тем паче что длинных закрытых платьев в гардеробе не наблюдалось. А вот остальное…
Лотта вытянула нечто длинное, пятнистого окраса. Приложила к себе. И хмыкнула. Убрала. Достала юбку, показавшуюся в достаточной мере приличной, но именно что показавшуюся. Все впечатление строгого наряда портили вырезы.
Вот кто наденет такое… такое…
С сетчатыми чулками.
Что о ней подумают? Нет, ясное дело, что. Помнится, в «Сладком обманщике» о ее героине тоже плохо подумали, когда она вынуждена была пойти на работу в платье сестры…
Так, книги книгами, а что-то выбрать надо.
Что-то такое… Лотта прикусила губу. В конце концов, если вспомнить о цели ее путешествия, то чулки в сеточку не кажутся таким уж излишеством.
В последнее мгновение она, спохватившись, проверила одежду анализатором. И тяжко вздохнула, заметив, как гаснет зеленый огонек на дисплее. Сигнал Лотта отключила. Что ж… вопрос с чулками можно было считать закрытым. Они отправились в стазис.
Девица появилась ровно в семь.
И это было подозрительно, поскольку нормальные девицы имели преотвратительную привычку опаздывать, прикрываясь девичьей рассеянностью и необходимостью собраться. Правда, почему нельзя было начать собираться чуть раньше, никто из них не мог объяснить.
Когда спросишь, хихикают. Томно вздыхают. Закатывают глаза, будто речь идет о величайшей женской тайне. А эта вот стоит улыбается. Держит в руках коробочку с глазированными пирожными.
– Я подумала, – коробочку она протянула Кахраю, – что неудобно идти в гости с пустыми руками. И заказала вот…
– Спасибо.
Когда его ручное чудовище улыбалось, и Тойтеку становилось не по себе. А девица ничего, не шарахнулась, только головой мотнула, и рыжие кудряшки заплясали. Она же вытянула шею, пытаясь разглядеть что-то в глубинах номера.
И Кахрай посторонился.
Пропустил.
Нахмурился.
Это да… вид у девицы был… впечатляющим. Длинная, в пол, юбка колыхалась, и то тут, то там сквозь разрезы в шелке мелькали золотистые девичьи ножки.
Весьма себе милые ножки.
Белая блуза с широким воротом обнажала и шею, и ключички, и плечи, на которых виднелась россыпь веснушек. Волосы Шарлотта убрала под ленту, но рыжие пружинки норовили выбраться и теперь скользили по шее…
Тойтек сглотнул.
И порадовался, что в нынешнем своем состоянии он избавлен от подлых слабостей плоти. Напротив, теперь ему, как никогда прежде, была видна вся бездна женского коварства. Оставалось надеяться, что этот псевдонаивный облик Кахрая не проведет.
– А у вас здесь мило. Почти как у меня, – сказала она, остановившись перед экраном, на котором транслировали запись с разведывательного зонда. Во всяком случае, эта звездная система с красным карликом была Тойтеку незнакома.
– Стандартный полулюкс, – Кахрай поставил коробку на стол.
– Стандартный… – Шарлотта осмотрелась и ткнула пальцем в экран. – Тоже без возможности сменить тему? Я пыталась. Здесь давно пора было навести порядок.
Это было сказано тихо, но столь решительно, что Тойтек порадовался, что не имеет отношения к кораблю и порядку на нем.
Впрочем, Шарлотта резко отвернулась от экрана и уставилась на Кахрая немигающим взглядом. А тот моргнул растерянно и попятился.
Она же шагнула вперед.
Откашлялась.
И неожиданно низким грудным голосом поинтересовалась:
– Как ваши дела?
– Х-хорошо, – Кахрай несколько поспешно переместился за кресло. – Мы рады, что вы тут.
– И я. Рада.
Это прозвучало несколько мрачно, почти обреченно.
– Прошу к столу… – Кахрай поставил кресло так, что Тойтек оказался перед девицей, которую, впрочем, сам он интересовал постольку-поскольку. Внимание ее было приковано к Кахраю. И это… обижало.
Пожалуй.
Тойтек привык, что обычно у женщин хватало ума выбрать действительно стоящего партнера. А эта… эта его будто и не замечала. Нет, конечно, он говорить не способен и вообще скорее растение напоминает, но это ведь еще не повод вот так… С другой стороны, если подумать, то опасен для нее именно Кахрай. Он стоит между девицей и Тойтеком.
И как-то от осознания этого стало… слегка не по себе.
Пальцы левой руки нервно задергались.
Спокойно.
Не будет же она убивать прямо здесь? Это, в конце концов, подозрительно… и вообще… нужно взять себя в руки. Он взрослый, серьезный человек. Он не станет паниковать по пустякам. Вдохнет поглубже, постарается улыбнуться, насколько это вообще возможно в его ситуации. И будет тихонько сидеть, предоставив Кахраю честь общаться с сомнительной этой особой.
Пальцы заскребли по подлокотнику, и мох поспешно отозвался, потянулся к ним, облепил бледными нитями, поглощая кожный жир и налипший мусор.
Вот же…
И кто придумал, что это удобно? Ощущение было, словно тебя жрут.