- Прости, я не хотела тебе мешать. Просто думала, ты выпьешь со мной по бокалу на ночь. Но если не хочешь, я могу уйти. Молодой человек как-то напряженно улыбнулся и вытер пальцы влажной салфеткой. - Ты как раз вовремя, Юля. У меня уже не получаются ровные линии. На белом полотне четко проступили линии огромной яхты на фоне глади спокойного моря. Она чем-то напоминала «Пеларус» Абрамовича, разве что была не такая большая, но Илья со скрупулезностью архитектора расчертил футуристической паутиной огромную рубку и зал. Ничего красивее я еще не видела. - Здорово! Это концепт? - Нет, уже нет. Моя мечта. К сожалению, еще черт знает сколько лет неосуществимая. - Цена? Или что-то другое? - Цена и очередь, как оказалось. Сумма ударит по компании, не критично, но все же Лерка непреклонна. А с очередью - она вроде и может дернуть за нитки и повлиять, но никогда этого не сделает. Отец бы не отказал, он всегда говорил, что к своей цели нужно идти, не сворачивая с пути. Если дождаться очереди по всем правилам, лет через шесть может быть. - Главное, что она достижима, Илья, – я смотрела, как пасынок разливает янтарное вино по бокалам. – Большинству людей нет смысла даже мечтать о таком, они никогда не смогут ее иметь. Ты же однажды войдешь в ее рубку полноправным хозяином. Разве это не здорово? - Боюсь, к тому времени у меня сменятся приоритеты, и обладание этой красавицей не принесет прежнего удовольствия. Сейчас я настолько этим горю, что, кажется, не могу ждать ни дня. - Я тебя понимаю, если она даже на картине вызывает желание подняться на ее палубу и ловить морской ветер. Не могу разобрать названия. - Я решил назвать ее именем отца. - Это прекрасный выбор, Илья. Я сжала пальцами ножку бокала и подняла его вверх. - За сбычу мечт, как говорили мы в студенческое время. - За абсолютную. – Парень сделал медленный глоток. – Юль, я завтра приеду в клуб. Хватит бегать от воли отца. Я хочу вникнуть в рабочий процесс и избавить тебя от необходимости там ночевать. Ты же очень хотела свозить Еву к морю, я только разберусь с основными вопросами и прикрою тебя. - Завтра меня там не будет, у меня день семьи. Но Штейр и Влада все тебе подскажут. А послезавтра начнем работать в команде. Перед тем как чокнуться с моим бокалом, Илья быстро отвел взгляд, словно сомневаясь в своем решении. В тот момент я истолковала это по-своему. Ничего, я со своей стороны сделаю все, чтобы он не испытывал неловкости при соприкосновении с тем, что для Алекса было делом всей его жизни. Выспаться мне опять не удалось, Ева влетела в спальню ни свет ни заря. «В «Игроленд»!» - кричала она, прыгая на кровати и пытаясь вытащить подушку из-под моей головы. Опять няня не справилась со своими обязанностями, сильно любит и балует мою дочь. Нет, вообще-то няня у нас золото и претензий к ней практически никаких, я же знаю своего гиперактивного ребенка, который так редко сейчас меня видит и безумно скучает. Да и как устоять перед перспективой провести весь день в развлекательном центре с обилием игр – Евочка со вчерашнего дня не находила себе места от приближения долгожданного праздника. Я потерла глаза, которые не желали открываться, и нащупала ногами домашние туфли. - Карина, скажи, чтобы мне приготовили весь кофе, который найдут в этом доме! – велела я няне. Обняла дочку, которая забралась ко мне на коленки и поцеловала ее в лобик. День обещал быть приятным и радостным, это стоило того, чтобы пожертвовать драгоценными минутами сна. Через несколько часов я была готова. Личный стилист закончила завивать мои волосы в сексуальные гладкие волны и сейчас заплетала Еве две замысловатые косички. Дочурка сидела сосредоточенная и серьезная в детском дизайнерском платье с ниткой моего жемчуга на шейке – настоящая маленькая леди, которая с детства знала себе цену. Я постаралась сделать все, чтобы ее миновали детские комплексы, которых сама нахваталась в юном возрасте в избытке. Сегодня пресса будет в восторге от двух своих любимиц, модных девчонок. Еще один бонус в поддержание моего имиджа. Они уже были здесь. Банда хищников, только вооруженных не когтями и клыками, а фотокамерами с микрофонами – журналистская братия, которая не смогла пропустить открытие новых залов «Игроленда», зная наперед, что здесь соберется элита города с детьми. Статьи в прессе и видеосюжеты будут самыми разнообразными: наверняка радикально настроенные каналы начнут сетовать на кризис в стране, который никак не коснулся звездных деток, более лояльные преподнесут это мероприятие как очередное достижение мэра – «город – детям!». Мне было все равно, что передадут в новостях. Ева не боялась внимания журналистов, все время тормошила меня, расспрашивая, хорошо ли выглядит. Я все-таки заставила Бориса растолкать особо наглых и вздохнула с облегчением лишь тогда, когда мы с дочерью оказались в просторном холле развлекательного центра. Огромные аквариумы во всю стену создавали впечатление футуристического тоннеля, проложенного сквозь толщу океанских вод. Ева притихла и приоткрыла рот, наблюдая за дельфинами, яркими рыбами-попугаями и стайками других разноцветных рыбешек, названий которых я не знала, да что там, вообще впервые видела подобных обитателей морей. Щупальца кораллов и анемонов невесомо покачивались в толще воды, а ярко-синяя подсветка создавала чарующее впечатление. Золотые рыбки резвились в бассейнах разнообразных фонтанов, а высокие пальмы, окруженные фигурами героев мультфильмов, создавали ощущение настоящей ожившей сказки. Многие из присутствующих здесь пар с детворой были мне знакомы – я задержалась, чтобы обменяться с ними приветствиями, и отпустила Еву полюбоваться вблизи на морских обитателей за стеклами аквариумов. Пока я выслушивала запоздалые соболезнования в связи со смертью Алекса, моя дочь уже успела обзавестись друзьями среди детей, и я едва не потеряла ее из виду. - Тетя Катя сказала, что они идут в комнату страха, и мы пойдем тоже! – загибала пальчики Ева. – А еще есть кино, там кресло под тобой ходит, вода брызгает, а вампиры высовываются тебе в лицо, но не кусают! И танцуешь, надо ножки переставлять на окошечко, которое загорелось! И викториночка с призами, там насыпают конфеты! А еще можно взять машинку и на ней кататься там весь день! - Обещаю, мы все попробуем, - волна щемящей нежности вышла из берегов, и я, не сдержавшись, крепко обняла дочку. – Будем развлекаться, пока не надоест! - Мама, ты что, пусти! На нас все смотрят! – со смехом увернулась Ева. Моя маленькая красавица явно задалась целью быть первой среди только что приобретенных друзей и решительно сжала мою руку, потянув к эскалатору. Я едва поспевала за ней. В огромном зале второго яруса царил праздник. Аттракционы, интерактивные автоматы, площадки мигали яркой иллюминацией, из динамиков звучали детские песни, вокруг сновали аниматоры, разодетые в карнавальные костюмы, и официанты, которые разносили сладости и напитки. Под потолком колыхались сотни ярких надувных шаров, переплетались в причудливые лианы, крики и смех детворы на миг дезориентировали меня в пространстве. Белокурый эльф из «Властелина колец» перехватил рванувшую было к батуту Еву и вручил ей разноцветный карамельный леденец в виде изогнутой трости. Тут же рядом нарисовался Гарри Поттер, который осыпал малышку блестками из волшебной палочки. Я едва не сбила с ног симпатичного вампира с подносом, на котором стояли стаканы с томатным соком. - Свежая кровь непослушных взрослых! – мелодично пропел парень. – Кому свежей крови? Не знаю, кто занимался организацией праздника, но в своем деле он явно был профи. Я непроизвольно вспомнила детские утренники далеких времен и едва не скривилась от фальши. Смеющуюся Еву тем временем увлекли на карусель Маугли и Покахонтас, а я медленно осмотрелась по сторонам. В дальнем углу зала собирали огромный пазл, и я увидела Катю, которая махала мне рукой. Ева подбежала ко мне, смеющаяся и раскрасневшаяся, чтобы увлечь на интерактивную площадку сбора грибов и ягод. Я сделала знак соседке по коттеджному поселку, что присоединюсь к ней позже, и вскоре вместе с дочерью с азартом играла в детские игры, напрочь забыв обо всем. Прошло два часа, я уже валилась с ног от усталости, но ничем этого не выдавала. Ева выплясывала на световом аттракционе под ритмичную музыку, когда к нам присоединилась владелица секс-шопов с восьмилетним сыном. - Юлька, за пригласительные отдельный респект! – насколько ее помню, Катюша всегда отличалась завидной энергичностью. – Отдыхаю душой, это нечто! Ты видела Геркулеса? Что, во имя всего святого, этот бог с отпадным телом делает на детском празднике? - Кэт, расслабься! – я пожала протянутую руку Егорки со всей серьезностью, на которую была способна. Уже спустя минуту они с Евой отплясывали парой, предоставив нам возможность умыкнуть с подноса стаканы с соком. - «Кровавая Мэри» без алкоголя – деньги на ветер! – поморщилась Катя. – Нет, ты это видела? В тир не попасть уже час! Нормально, да? - Пристрелили главного аниматора? - Да вполне возможно. Только им все сойдет с рук. Мэру черта с два что-то возразишь. Пестрые декорации игрового зала дрогнули, на миг слившись в яркую радужную спираль, ударив дробью предательской панической атаки в самый эпицентр моего расслабленного сознания. Привкус томата на языке скрутил скулы, и я вернула стакан с недопитым соком на поднос проходящего мимо пирата. Самое безопасное место на земле, наполненное веселым детским визгом, медленно начало заполняться рваными клочьями почти голливудского тумана. Еще немного, и в этой серой мгле проступят силуэты потусторонних шестилапых чудовищ. Он здесь. Твою мать. И как я могла упустить этот факт? Открытие! Где ему еще быть? Нет, я действительно думала, что он проигнорирует это мероприятие? Мне так хотелось верить в его тотальную занятость, что я даже ни на миг не допустила этой вероятности? - Мэр сюда явился? Не наигрался в ковбоев и индейцев в детстве? – правильно, юмор спасал меня не раз, нет ничего проще, чем посмеяться над своим главным кошмаром. Можно подумать, от этого он перестанет представлять опасность! - Ага, вместе с сыном, очень похожи. Егор мне мозг проел, рвется в тир, и как ему пояснишь, почему там все время занято? - Мама! – я вздрогнула, когда Ева подбежала сзади и обняла мои бедра, изворачиваясь ужом, чтобы заглянуть мне в лицо. – Мама, я тоже хочу пострелять! Из лука, как Китнисс! Пойдем в тир! Ну пойде-е-е-е-ем! - Там есть еще автомат Калашникова! – счастливо похвастался Егор. – Он очередью стреляет, так, тра-та-та-та! И двустволка! С которой на волков охотятся! - Мама, я хочу стрелять! – захныкала Ева. Я несколько разглубоко вздохнула. - Да? А я думала, ты хочешь попутешествовать по галактике! Значит, мы не пойдем в кинозал! - Нет! Ты обещала! - Если обещала, пойдем! – Я поспешно перехватила ладошку дочери. От кого только она унаследовала страсть к оружию? Явно не от отца, который долго сопротивлялся его наличию в доме. Коллекция катан и пистолетов, которая осталась в Берне, была моим хобби, он не мог мне в этом отказать. Не могу сказать, что в зале 7Д мне удалось успокоиться и прийти в себя. Летящий навстречу космос значительно уступал тому, что я испытывала в реальности, даже специально увеличенные звезды казались мертвыми и безжизненными. Тому, кто не летал прежде в запредельных мирах самого искрометного и сильного чувства, никогда не узнать, как ярко могут они светить, падая тебе навстречу холодным огнем, распадаясь на осколки и снова возрождаясь, умножаясь в тысячи раз… Но Ева пришла в восторг и прожужжала мне все уши о том, как хочет стать астронавтом и полететь к этим далеким звездным системам. Я потеряла счет всем аттракционам и конкурсным викторинам в тот день. Ноги гудели от усталости, яркие декорации расплывались перед глазами, и я мысленно поблагодарила всех святых, когда дочурка наигралась и захотела съесть мороженого, перед тем как вернуться домой. От перспективы оказаться дома, переобуться в удобные туфли и расслабиться в ванной я сразу позабыла о том, что Лавров где-то поблизости. Чудо, что мы не столкнулись, особенно в свете того, что я его намеренно не избегала. Мне тогда хотелось верить, что он сам не был заинтересован во встрече, а может, просто упустил из внимания тот факт, что у меня дочь и я не пропущу открытие крупного игрового центра. Ласковые лучи вечернего солнца прорезали серые облака, выставляя напоказ посеревший от грязи белый флаг капитулировавшей зимы, и дыхание весенней оттепели стало более ощутимым. Огромная парковка перед зданием была заставлена автомобилями, людей же практически не было – лишь водители задержавшихся на празднике представителей харьковского бомонда сбивались в стаи, согреваясь кофе в бумажных стаканчиках и обсуждая комплектацию транспортных средств формата люкс. Ева подбежала к большой фигуре Оптимуса Прайма и замерла в комичной позе, копируя фотомоделей из ток-шоу. Я достала свой телефон, чтобы заснять дочку, понадеявшись, что карта памяти не забита под завязку фотоснимками в стиле «Ева и аниматоры», «Ева и игры», «Ева и обитатели подводного мира». Малышка прыгала и строила забавные рожицы, а я так увлеклась процессом фотосъемки, что даже не обратила внимания на трех мужчин крупного телосложения в одинаковых черных костюмах с рациями в руках. Наличие бодигардов считалось чуть ли не правилом хорошего тона в нашей среде, просто я никогда не светила Бориса без излишней необходимости. Да и кто мне угрожал здесь, средь бела дня, на охраняемой элитным спецподразделением парковке, которая раз в десять минут сканировалась на наличие подозрительных предметов? Сомнительным личностям сюда путь был и вовсе закрыт. Я сжала руку Евы, и мы неспешно направились к машине, когда суета все тех же телохранителей привлекла наконец мое внимание, а большинство водителей прекратили свои разговоры и попрятались по салонам авто. Мне не нужно было догадываться, чем вызвано подобное движение. Только один гость сегодняшнего мероприятия стоил подобной суеты. Я приобняла Еву, слегка подталкивая в спину, сожалея о своей заминке с фотосессией. Ну какого хрена ему приспичило сваливать с вечеринки синхронно со мной? Дочь ощутила мою тревогу и вырвалась из захвата, обиженно надув губы. Что я могла ей объяснить? Какие аргументы найти? Легенда об ожившем роботе Мегатроне, от которого следует спасаться бегством, вспыхнула и распалась на атомы в глубине моего сознания. Поздно. С отчаянием смельчака, решившегося посмотреть в глаза Горгоны, я подняла голову, наблюдая за приближением своего пока что не реализовавшегося в полной мере кошмара. Лавров меня не замечал. Возможно, даже не понял, что я тоже была здесь сегодня приглашенной гостьей. Что этому мужчине в зените своей славы и власти до застывшей в тревоге Юли Кравицкой? Скорее всего, после того вечера он забыл о моем существовании. Предупреждение прозвучало. Миссия выполнена, осталось только уповать на мое благоразумие, как будто я могу противостоять подобной силе. Я не могла этого сделать даже тогда, когда вся его власть соизмерялась махровым эгоизмом и папиными деньгами. Высокая фигура самого спортивного мэра за всю историю города быстрым шагом приближалась к центру парковочной зоны. Я забываю собственное имя и дикое желание сорваться с места, чтобы скорее добежать до машины, никакая сила не в состоянии сейчас заставить меня оторвать от него взгляд. Плевать, что подгибаются уставшие за время пребывания на игровой арене колени, я не замечаю даже Евы, которая рванула прочь вприпрыжку. Понимаю, что должна догнать – мало ли кому сейчас придет в голову выехать с парковки, но тревога и какое-то отчаянное, обреченное самовнушение все решили за меня. Притом я не могу не отметить, что строгий деловой костюм хозяина города сейчас сменили обычные джинсы и куртка-жакет приталенного покроя – стиль смарт кэжуал идет ему так же, как Армани с Кавалли. Но от этого ощущение угрозы не уменьшается ни на йоту. Мне приходится спрятать в карманы трясущиеся руки и призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не пялиться на мэра, открыв рот. Мои плечи так же расправлены, походка уверенна и грациозна, на лице маска скучающей тусовщицы, которой сейчас надоела суета «Игроленда», и все, чего она хочет – поскорее убраться восвояси. Я иду вслед за Евой, которая уже подбежала к машине, сдерживаюсь, чтобы не бежать, потому что понимаю – могу сорваться, заорать на Бориса с требованием как можно скорее исчезнуть, рвануть с запредельной скоростью прочь от источника угрозы. Закусываю губы, шестым чувством понимая, что мне так и не удалось уйти незамеченной. Невидимый лазер чужого взгляда жжет мне спину, выжигая свой стоп-сигнал по изгибу позвоночника даже через одежду. Мне абсолютно ничего не угрожает при таком количестве свидетелей, а если бы их не было – при всей своей ненависти и скрытой угрозе ты не совсем уехал крышей, чтобы предпринимать что-то при детях. Небольшая, но все же доза успокоительного на мое заходящееся от неравномерного бита сердце. Приостановиться, запрокинуть голову, подставив лицо теплым лучам заходящего весеннего солнца, зажмуриться от его слепящего света - может, я непроизвольно даже хочу тебе понравиться, перенастроить твою агрессию на спокойствие мимолетного любования, хотя на самом деле пытаюсь продемонстрировать, насколько мне глубоко параллельно твое присутствие и недавние угрозы. Латинская удлиненная Х, пересечение наших путей в ее центральной точке – никто из нас не свернет в сторону, гордость второе имя у обоих, и незачем бежать, скрываясь от необъявленной войны. Мы играем по правилам, которые навязывает этикет и воспитание, мы подаем пример детям, которым никогда не понять жестоких игр. Мои ладони ложатся на плечи дочери, на губах расцветает доброжелательная улыбка, которую трудно назвать фальшивой – я овладела искусством «держать лицо» в совершенстве. Литера Х содрогается, искажается уже от пересечения наших взглядов, зависая в секундной невесомости – плечи Евы напрягаются под моими ладонями, а я смотрю в глаза Димы впервые за столь долгое время без прежнего панического ужаса. Даже усталость временно покинула тело, но не потому, что я чувствую себя в безопасности, – это мобилизация всех сил организма на случай, если появится угроза. Ее флюиды все еще витают в воздухе, но я продолжаю улыбаться, склонив голову набок. - Неожиданная встреча, Юлия Владимировна, - тонкие чувственные губы отзеркаливают мою улыбку, а оттенок глаз остается прежним, светло-кофейным, не углубляя своего цвета до засасывающей тьмы. – Надеюсь, вам понравилось? Ева сжимает мою ногу изо всех сил, и я едва не шиплю от боли. Зрительный контакт разорван, я поворачиваюсь к дочери, не успев ответить. Вашу мать, только этого мне сейчас не хватало! Мне не надо пояснять природу смущенно-игривой улыбки Евы, трепет ресничек, накручивание прядей на пальчики и попытку спрятаться за мою спину – нет, не от страха, оттуда так удобно выглядывать и строить глазки. И ладно бы своему ровеснику, который изо всех сил делает вид, что девчонки не достойны его мальчишеского внимания. Я едва не зашипела. Принц Эрик собственной персоной, и какого я еще не на коленях с подобным выражением лица перед его сиятельством. С трудом удерживаю прежнюю приветливую улыбку, сообразив, что пауза между приветствием и моим замешательством становится недопустимо затянутой. - Добрый вечер, Дмитрий Валерьевич. – Мне показалось, или его брови удивленно приподнялись? А нечему удивляться. Забудешь твоего папашу и все ваше долбанное семейство иллюминатов этого города, как же! Даже амнезия не спасет с твоей экспансией просторов всемирной сети и телевидения, как и моего личного пространства в последнее время! Я мысленно приказываю себе успокоиться и не брызгать ментальным токсином, подобно очковой кобре, – глаза, зеркало души, палят меня с головой. Чего не скажешь о нем – этот взгляд светло-карих глаз словно пытается убедить меня в снисходительном дружелюбии, интересе из-за вежливости, а на деле окатывает холодной волной равнодушия. – Сегодняшний праздник, отвечу словами моей любимой песни, «вище неба». Вы действительно сделаете наш город самым лучшим не только в Украине. - Да все не настолько грандиозно. Признаться, я не руководил организацией мероприятия. - Вам понравилось? – пользуюсь тактическим ходом двусмысленности и перевожу взгляд на маленькую копию Димы. Моя теплая улыбка почти сразу рикошетит от осязаемого купола детской серьезности с оттенком ревности и осторожности, а пальцы немеют от секундной неловкости под изучающим взглядом маленького Лаврова. Обычно дети меня любят, но здесь эта закономерность потерпела сокрушительный провал. Губы его сына сжаты в такую же плотную линию, только ладошки сжимаются в кулачки – единственное, что выдает смущение и тщательно завуалированный испуг. Недостаток внимания, отсутствие матери рядом и, как следствие, детское неприятие всех без исключения девчонок рядом? Еву он вообще, кажется, не заметил, а дочери не до него – у нее началась кокетливая игра в гляделки с Димой. Я знаю, как любит моя горлинка флиртовать со взрослыми дядями, закатывая глазки и не стесняясь проявления эмоций, раньше меня это умиляло до невозможности, но сейчас… я сама не понимаю, откуда взялись иглы вымораживающего холода, и почему они так болезненно впиваются в позвоночные диски атакой тревоги, которая выбивает испарину вдоль спины и беспричинную слабость. Мои руки ищут опору в виде плечей дочери, для этого приходится несколько резковато притянуть ее к себе. Думаете, это что-то меняет? Маленькая кокетка уже разошлась не на шутку, я теряю взгляд Лаврова, отмечая, насколько сильно он потеплел, и как изменилась улыбка. Такую за все время нашего знакомства я не видела ни разу. - И как зовут маленькую леди? – вкрадчивый голос расслабленного хищника режет по нервам циркулярной пилой, а горло стягивает удушливой пленкой внезапной тревоги. Ева сбрасывает мои ладони резким движением плеч и гордо вскидывает голову. - Евангелина! – ручки тянутся к двум густым хвостикам, чтобы игриво прикрыть волосами подбородок. От смущения уже не осталось и следа, юная принцесса пересекла зону комфорта со своим внезапно ожившим воображаемым другом. - И вам понравилось сегодня, Евангелина? Лавров, твою мать, закрой рот. Прекрати эти гребаные игры с детьми, этот фальшивый театр охуенного родителя! Чего ты хочешь добиться этой долбанной показухой? Или я не знаю, что именно ты из себя представляешь? - Понравилось! – Ева приподнимает руку, и я едва не закатываю глаза, когда она повторяет жест всех топ-моделей страны, проведя тыльной стороной ладошки от виска к губкам. – Только вот… Мама сказала, что мне нельзя в тир стрелять, девочки должны играть в другие игрушки! Я вот с этой… позицией в корне не согласна! Мне бы рассмеяться от умиления, но я сжимаю зубы до ощутимой боли, только улыбаюсь натянутой улыбкой, перехватив посветлевший взгляд мэра. Эти глаза могут, оказывается, согревать своим теплом и нежностью даже спустя время, но я очень хорошо помню, что еще они могут. Я гоню эти воспоминания прочь, понимая, что один нервный жест – и моя тревога перейдет к Еве, а за ее спокойствие я готова разбить себе лоб. Какой-то проблеск, подобно вспышке зарницы, мелькает в янтарной глубине его посветлевших глаз, и мое сердце непроизвольно сжимается – но не от страха или тревоги… я не могу этого объяснить. Неловкость? Чувство вины? Проснувшееся недоверие? Теряю нить мужского взгляда, когда его сын впервые за все время подает голос. - Не разрешила тебе стрелять в тире? Как же так? Вновь контакт наших взглядов нарушен, и мы синхронно поворачиваем головы. Твой сын, забыла его имя, смотрит на Еву со смесью сочувствия и интереса. - Сказала, что девчонкам там не место! - Что ж ты, мама? – укоризненно, но с нотками веселья в голосе спрашивает Дима, но я не смотрю в его сторону, потому как сейчас две пары детских глаз смотрят на меня, как на злобную мачеху из сказки. Мне надо что-то сказать, и я рисую на лице смущение.