Безмозглый юнец, подумал центурион. Этак недолго напороться на варварское копье. Несмотря на всю его антипатию к Туберону, ему не хотелось, чтобы это случилось. Равно как не хотелось попасть под горячую руку Вару: гнев наместника был притчей во языцех. Решив, что поведет свою центурию вправо, Тулл отдал солдатам приказ. Второй центурион поведет свою центурию влево. Они устремились на поле, на котором недавно пасся скот. На фоне зеленой травы резко выделялся труп зарубленного трибуном германца, лежавший в луже алой крови. Подъехав ближе, Тулл увидел, что Туберон практически рассек его пополам. Центурион невольно проникся к юнцу уважением – по крайней мере мечом работать умеет. Вскоре выпас уступил место полю овса, за которым виднелась пара длинных хижин. Заметив их, Тулл выругался. Скот уже вытоптал часть поля, а его солдаты наверняка довершат это черное дело. Кто бы ни был виноват, местные земледельцы-узипеты возложат вину за уничтожение поля с их бесценным овсом на римлян. Тулл ожидал, что его солдаты с минуты на минуту столкнутся с хозяевами несчастного поля. И верно. Им навстречу вышли два краснолицых варвара – бородатые, в домотканых туниках и штанах, однако безоружные. Они в ярости махали руками и что-то кричали, но не вслед убегающим воришкам, а Туллу и его солдатам. Тулл спиной ощутил, как легионеры напряглись. – Стойте! Сохраняем спокойствие, братья! Это лишь земледельцы, просто сердитые земледельцы. Никто не смеет поднять руки, пока я не прикажу. Хотя его пальцы мечтали крепко сжать рукоять меча, Тулл поднял правую руку с открытой ладонью и направил коня к германцам. Те слегка притихли, однако ругаться не перестали и не сдвинулись с места. Тулл немного понимал местные наречия: слова в адрес римлян звучали самые нелестные. – Успокойтесь! – крикнул он им. – Расскажите лучше, что случилось. Медленно и по порядку. Старший из двоих, седобородый, со слезящимся глазом, посмотрел на второго. Тот нехотя закрыл рот. Тогда последовала новая тирада. – Вытоптали урожай… голодать всю зиму… скот угнали… человека убили… и за что? – расслышал Тулл. – За что? – повторил седобородый, брызжа слюной. Тулл насторожился. – Но ведь тенктеры пытались угнать ваш скот. Ответом ему стал полный презрения взгляд. – Тенктеры? Какие тенктеры? Это узипеты, такие же, как и я. Они перегоняли скот на новое пастбище, когда на них ни с того ни с сего налетел сумасшедший римлянин и одного убил. Парню было всего шестнадцать лет. Его тело лежит вон там на поле. – Ты уверен, что это были узипеты? – переспросил Тулл, ощущая себя полным дураком. Очередной презрительный взгляд. – Некоторые из них мои родственники. Или его, – он кивнул на своего спутника. – Теперь ты мне веришь? Тулл стиснул зубы и мысленно вознес молитвы богам, чтобы те не бросили его в столь щекотливом положении. – Да, пока верю, – ответил он. – Узипеты не воюют с римлянами! Неужели болван, который на нас напал, этого не знает? – кипятился седобородый. Тулл ничего не ответил, а про себя подумал, что болван и впрямь не поставил себе в труд выяснить, кто перед ним. Надо отправить кого-то вслед Туберону, чтобы тот не зарубил еще несколько невинных душ. Впрочем, вполне может статься, что уже зарубил… – Будь ты проклят, Туберон, – пробормотал себе под нос Тулл. Этот сопляк уже сидел у него в печенках. – Ты слышал? – спросил он у второго центуриона по имени Валент, который ехал с ним рядом. – Самое главное, примипил, – ответил тот с тревогой в голосе, – что это узипеты, а не тенктеры. – Ты прав. Давай следом за ними, и побыстрее. Я, в свою очередь, постараюсь не допустить, чтобы по вине Туберона мы получили мятеж варваров. – Тулл ударил уздечкой над шеей коня и бросился вдогонку за Тубероном. Когда он догнал трибуна, его худшие опасения подтвердились. Туберон и его спутники уже пустили кровь еще троим узипетам, убив одного и ранив двоих так сильно, что Тулл засомневался, что они выживут. Зато он не сомневался, что если б остальные германцы – полтора десятка испуганных юношей – не сбились в круг и не выставили перед собой копья, Туберон наверняка убил бы еще больше. Выкрикивая угрозы, трибун метался на коне туда-сюда на безопасном расстоянии, а его свита наблюдала за ним. – Собаки! Ну, что, испугались меня? Погодите, когда сюда прибудут солдаты, вам не поздоровится. Живым никто не уйдет. Вы трусы и воры, вот кто вы такие! – Центурион! – Офицеры отсалютовали Туллу. Туберон же поначалу его даже не услышал. Тогда Тулл подъехал ближе. Лишь тогда Туберон обернулся и улыбнулся волчьей улыбкой. – Ну что, Тулл, смотрю, тебе тоже не терпится пролить вражью кровь? Не волнуйся, я оставил и на твою долю. Тулл подъехал к нему вплотную и, сделав вид, будто не заметил брезгливой гримаски, негромко произнес: – Трибун, это не угонщики скота! – Вот как? И кто они, по-твоему, такие? Тулл наклонился к нему еще ближе. – Нет, трибун, это не угонщики. Это узипеты, и они перегоняли скот на новое пастбище. – Его так и подмывало добавить: «Ты же, сукин сын, даже не удосужился спросить, кто они такие». В глазах Туберона промелькнуло что-то вроде растерянности. – Откуда ты знаешь? – Я разговаривал с земледельцами из вон тех хижин. Они родственники эти парней. – Нет, это какая-то ошибка. Они кричали на меня. А когда я подъехал к ним, бросились наутек. – Они испугались, трибун, – процедил сквозь зубы Тулл, – когда увидели, как к ним подъехал вооруженный римлянин и закричал на них на непонятном языке. Туберон несколько мгновений переваривал услышанное, затем довольно осклабился. – Подумаешь! Одним варваром меньше, одним больше, какая разница? – Трибун, узипеты живут в мире с Римом. Вожди племени сочтут этот случай проявлением вражды с нашей стороны. Они скажут, что мы убили их юношей. Вар тоже будет не в восторге. Глаза Туберона блеснули, как у змеи, наблюдающей за добычей. – И что ты ему скажешь? С этим сопляком лучше не портить отношений, подумал Тулл. – То, что произошло. Не более того, – ответил он. – Смотри, центурион! – бросил Туберон и, развернув коня, поскакал прочь, бросив Тулла одного разбираться с варварами. Глава 6 День был на редкость знойный. На небе ни облачка. Скрестив ноги, Арминий сидел перед палаткой и кинжалом чертил по земле. Мело присел на корточки рядом с ним. Еще один воин застыл в неподвижности рядом с ними. Вокруг них палатки военной дружины образовывали длинные стороны открытого прямоугольника. Короткой стороной служила коновязь. У открытого конца начиналась одна из многих «улиц» временного лагеря, который вырос рядом с Ветерой, когда сюда по приказу Вара собрались войска со всего Ренуса. Несмотря на большое число палаток, в лагере было тихо. Большинство солдат, получив увольнительную, тотчас же разбрелись в поисках вина и шлюх. – Расскажи еще раз, слово в слово, то, что ты уже рассказал мне, – приказал Арминий. – Примерно месяц назад несколько молодых тенктеров украли скот узипетов, – произнес воин. – Те уже начали подумывать о мести, но римляне в Ализо услышали о последнем угоне прежде, чем им подвернулась такая возможность. Римский патруль, возвращавшийся к себе, случайно наткнулся на группу молодых узипетов, перегонявших скот на новое пастбище. Один из римлян – похоже, что это новый трибун по имени Туберон, – решил, что эти парни и есть угонщики. Он напал на них и нескольких зарубил. Избежать бойни удалось лишь благодаря вмешательству центуриона, который выяснил, что эти парни – не тенктеры. – Перед узипетами извинились? – Насколько мне известно, нет. – Так вот как эти римляне относятся к мирному племени? – возмутился Мело. – Гнусные ублюдки, вот кто они такие после этого. – Успокойся, Мело, – сказал Арминий. Взгляд его остался ледяным. Он посмотрел на воина. – Спасибо тебе. Небось пойдешь промочить горло? – Пойду, – со смущенной улыбкой признался тот. – Тогда сделай одолжение: обойди все таверны, какие только сможешь, пока будешь держаться на ногах. Постарайся, чтобы эту твою историю услышали все, кого ты встретишь. – Это я тебе обещаю. Воин ушел. Арминий посмотрел на Мело. – Убитых парней, конечно, жаль, но они для нас – подарок судьбы. – Их гибель подтолкнет узипетов к союзу с нами. – Верно, – холодно улыбнулся Арминий. – Лучший повод невозможно себе представить. – Но… Он нагнулся к Мело. – Ты лучше других знаешь, как мне жаль погибших юношей. Но если их смерть приведет узипетов в наши ряды… не только узипетов, но и другие племена… Значит, они погибли не напрасно? На миг воцарилось молчание. – Нет, но будь прокляты эти римляне, – ответил Мело и покачал головой. – Зато подумай о том, какую кровавую цену заплатят они, когда придет их час, – парировал Арминий. – Да, когда придет их час, – повторил Мело. – Я всю жизнь жду того момента, когда наконец нанесу Риму удар в самое больное место. Да и ты тоже, – печально добавил он.