– Да, три месяца хорошей погоды и охоты, а бумажная канитель пусть подождет. Правда, во время похода все равно придется вести амбарную книгу, но это пустяки по сравнению с той горой бумаг, которые я получаю здесь. Думаю, ты справишься сам. Знаю, когда мы вернемся сюда осенью, здесь на столе будут выситься горы документов, но мне наплевать. – Заметив хмурое лицо Аристида, Вар усмехнулся. – Не переживай, твои любимые горячие ванны от тебя не уйдут – по крайней мере, время от времени я их тебе обещаю. Пусть ты и раб, но только не говори, что я о тебе не забочусь. – Заботишься, господин, за что я всячески благодарен тебе, – ответил Аристид, слегка приободрившись. – Кстати, я помню свое обещание. Как только закончится срок моего наместничества, ты получишь вольную. Ты верой и правдой служил мне, и я должен тебя отблагодарить. – Публий Квинтилий Вар, – произнес Аристид, расплываясь в улыбке от уха до уха, – о таком хозяине, как ты, можно только мечтать. Прими мою благодарность. – Грек почтительно поклонился. – То есть теперь ты согласен сопровождать меня в германскую глушь? – с улыбкой спросил Вар. – Скажи, господин, а там будут сражения? Вар не стал пенять Аристиду за его трусость. В конце концов, грек – секретарь, а не солдат. – Вряд ли. На том берегу пока спокойно. Кроме того, нас будут сопровождать десять тысяч легионеров. Ни один дикий германец, если он в своем уме, не сунет носа даже на расстояние нескольких миль от лагеря. Похоже, его слова успокоили Аристида. – Отлично, господин. – А теперь снова за работу. – Вар взял со стола деревянную табличку и, сломав печать на бечевке, скреплявшей две ее половины, раскрыл и начал читать. – А, это от командира лагеря в Фекционе! Новости хорошие, он ничего не просит. Приятное разнообразие после всех этих жалоб и просьб. – Что же он пишет, господин? – Что вверенный ему флот – триремы, биремы и транспортные суда – в хорошем состоянии. На ближайшие месяцы он передает его в мое распоряжение и ожидает моих дальнейших приказов. – Вар потер пальцем губы. – Как жаль, что этим летом у меня не будет повода проведать его… Ладно, ничего страшного. Лучше иметь ненужные корабли, чем вообще никаких. – Верно, господин. А что написать в ответ? – Похвали его за готовность флота. В настоящее время особых планов на его счет у меня нет. Пусть он продолжит обычное патрулирование прибрежных вод и местных водных путей. Сообщи ему, что этим летом состоится марш-бросок на восток, куда я беру собой Семнадцатый, Восемнадцатый и Девятнадцатый легионы. Как только налоги и урожай будут собраны, мы вернемся на зимние квартиры на берег Ренуса. Вскоре после этого он может ожидать мой приезд. Вар ждал, пока Аристид закончит записывать на восковую табличку полученные указания, когда раздался стук в дверь. – Входите! – крикнул он. Это был один из двух легионеров, несших караул снаружи. Шагнув внутрь, солдат отсалютовал. – Господин, тебя хочет видеть новый трибун. – Опять? – Вар недоверчиво выгнул бровь и покосился на Аристида. Тот едва заметно пожал плечами. – Пусть войдет! – распорядился наместник. В кабинет вошел трибун. Сделав несколько шагов к столу Вара, он вытянулся в струнку и отдал салют. – Старший трибун Луций Сей Туберон прибыл! – Трибун, – произнес Вар, глядя в голубые глаза Туберона. У вошедшего были светлые кудри и точеный подбородок. Кираса и сапоги начищены до блеска и сияют ярче, чем на параде. Смазливый щеголь – это еще не солдат, подумал Вар, однако уже в следующий миг мысленно одернул себя. «Будь справедлив, это первое военное назначение мальчишки. Он молод, полон воодушевления. Ему хочется доказать окружающим, какой он бравый солдат. Ты ведь сам когда-то был таким же». – Я пришел не вовремя? – спросил Туберон, глядя на горы документов. – К наместнику невозможно прийти вовремя. Возможно, когда-нибудь ты поймешь это на собственном опыте. Обычно Вар старался узнать как можно больше о новых офицерах еще до их прибытия в лагерь. Туберону было всего семнадцать – слишком юн для старшего трибуна, зато из знатной семьи. Что еще важнее, его отец – хороший знакомый Августа, что многое объясняет. Иначе как бы этот сопляк попал в Восемнадцатый легион, да еще вторым после командира? Если этот Туберон ничем не запятнает себя и в ближайшие лет десять покажет, что не лишен способностей, а также при условии, что его семья не попадет в немилость, есть все основания полагать, что он дослужится до поста наместника провинции. Вар очень надеялся, что Туберон окажется «управляемым». Можно подумать, мало у него забот! Не хватало ему возиться с очередным испорченным зазнайкой! – Если тебе сейчас неудобно, господин, то я… – Останься, – приказал Вар. – Небольшой перерыв в бумажной работе мне не помешает. – Спасибо тебе, господин. – Что привело тебя ко мне? – Я здесь всего несколько дней… – Туберон не договорил. – Надеюсь, ты уже обустроился? Или тебя не устраивает твоя квартира? – Что касается квартиры, все прекрасно, спасибо тебе. – Наверное, тебя шпыняет легат? – Нет, господин. Он всячески помогает мне, вводит меня в курс дела… – Значит, это кто-то из центурионов? Обычная история. Ветераны-центурионы свысока посматривают на юных чванливых аристократов, которые прибывают из Рима, чтобы ими командовать. Или это кто-то из младших трибунов? – Дело не в этом, господин. – Тогда в чем? – Вару стало и впрямь любопытно. – Слишком тихо и спокойно, господин. Никаких… неприятностей. Ага, вот оно что, улыбнулся про себя наместник. – Но ведь это хорошо, трибун. Покой нужно ценить. Это значит, что империя может вести свои дела без каких-либо помех. – Оно, конечно, так, господин. Просто я… – Тебе не терпится в бой? – спросил Вар, вспомнив свои первые годы в армии. – Да, именно, господин! Аристид презрительно фыркнул. Наместник сделал вид, что не услышал этого. – Трибун, тебе служить здесь самое малое год. Иными словами, у тебя еще будет возможность в ярости помахать мечом. Туберон разочарованно кивнул. Ох уж эта юношеская горячность, подумал про себя Вар. Кстати, на ней можно будет сыграть. В конце концов, у парня хорошие связи… – А чем бы ты хотел заняться? Может, патрулировать тот берег реки? – Это было бы прекрасно, спасибо тебе, – ответил Туберон, просияв. – Ну что ж… В таком случае поручаю тебе доставить мои новые приказы начальнику лагеря в Ализо. Это в двух днях пути на восток отсюда, на берегу реки Люпии. По пути ты минуешь несколько поселений. Думаю, тебе будет только на пользу узнать поближе, что такое Германия и ее племена. Надеюсь, обойдется без неприятностей. Доставишь начальнику лагеря мои письма и с его ответами вернешься назад. – Спасибо тебе огромное, господин. – Думаю, когорты с тебя хватит. Я поговорю с Валой; пусть он поставит во главе ее надежного, опытного центуриона. Туберон слегка покраснел. – Мне не нужны помощники, господин. – Это решать мне, трибун. Ответственность поддержания в Германии мира и порядка возложена не на тебя, а на меня. – Разумеется, господин, – ответил юноша, хотя в голосе его слышалось упрямство. – У тебя уже есть кандидатуры? – А ты как думал? Конечно, есть. Старший центурион Тулл. Ты с ним уже знаком? – Нет, господин. – Отвечая на вопрос Вара, Туберон вложил в эти два слова все свое презрение к тем, кто ниже его по рангу. Его самоуверенность уже начала раздражать наместника. – Запомни две вещи, трибун. Во-первых, твоя прямая обязанность – познакомиться со всеми командирами когорт Восемнадцатого легиона. В идеале ты должен лично знать каждого центуриона. Да, ты прибыл недавно, но за это время должен был по крайней мере уже слышать о Тулле. Это заслуженный, уважаемый ветеран, отдавший армии четверть века. Его уважают здесь все – от легата Валы до последнего солдата. Насколько мне известно, это один из самых любимых солдатами офицеров во всем легионе. Как и многие юноши, Туберон отлично умел нацепить маску равнодушия, и это притом, что Вар уже не скрывал своего раздражения. – Ты станешь оказывать Туллу уважение, которое он заслуживает. Ты меня понял? – Понял, господин наместник, – ответил Туберон, прочистив горло. – И второе, мой тебе совет: если будешь и дальше задирать нос, то не удивляйся, что наживешь здесь больше врагов, чем друзей. Те, кто ниже тебя по званию, обязаны подчиняться тебе, но только попробуй обойтись с ними грубо, как сам потом будешь не рад. Приказы будут выполняться медленно, не так, как надо, или о них вообще будут «забывать». Ты меня понял? – Понял, господин наместник, – пробормотал Туберон. – Отлично. К вечеру получишь официальный приказ. А пока свободен. Туберон отсалютовал. Вар ответил коротким кивком. Когда трибун вышел, наместник посмотрел на Аристида. – Это юнцы вечно задирают нос.